Не кровный Брат (СИ) - Безрукова Елена

Она покраснела и опустила глаза в пол.

— Я не буду тебе сейчас объяснять, что хорошо, что плохо. Скажи мне только одно — ты давала какие-то обещания Кириллу? Почему он… ходит тенью за тобой, напал на Лёшу из-за тебя?

— Он обидел меня. А Кирилл… он просто вступился. И всё.

— Кирилл не обижает тебя? Как … кхм… девушку?

— Нет… Что вы имеете ввиду? — она настороженно покосилась на меня.

Или ничего такого сын, и правда, не сделал ей, либо они покрывают друг друга, и тут всё куда хуже уже.

— Не молчи, пожалуйста, если он вдруг… перейдёт какие-то грани. Я найду на него управу.

— Хорошо, я буду иметь ввиду.

— Ты встречаешься с Красновым?

— Нет. Он просто… ухаживал за мной.

— Парни перегрызлись из-за тебя, Лиза. Значит, ты давала надежды обоим.

— Ничего я им не давала. Сами пристали. Мне не нужен ни один, ни другой, — со злостью ответила она.

Да уж. Драма, достойная театральных подмостков. Лиза оказалась вовсе не ангелом. И за сына стало ещё обиднее. Хотя, оно к лучшему. Переболеет. А "неангела" надо бы отправить учиться после лицея куда-то подальше отсюда, чтобы лишний раз не травила душу Кириллу. Бывают же такие женщины… Хрупкая свиду, а оказалась роковой. Посвела с ума парней в округе.

— Точно всё нормально, Лиз? — внимательно вгляделся в неё.

— Да, всё нормально, — ответила падчерица, не моргнув глазом.

— Ну смотри сама… Если что — ты знаешь, что делать. Спокойной ночи.

***

Лиза.

Молча смотрела как Павел Сергеевич уходит. Как только дверь за ним закрылась, ударила кулаком по одеялу — вот ведь зараза мстительная, Краснов!! Это он рассказал отцу Кирилла. Кир бы точно никогда и ни за что не стал ябедничать. Хотел отомстить Ланскому, что я выбрала его…

Теперь я в глазах Павла — вертихвостка и шлюха, а Кирилл — маньяк-переросток. Просто отлично!

Почему-то так стало стыдно перед Кириллом, захотелось его прижать к себе и пожалеть. Я во всём этом виновата. Из-за меня он подрался с Красновым, на него написали заявление, да еще и отец наехал. Мы слышали с мамой шум и крики в комнате сводного брата.

Хочется хотя бы извиниться и как-то загладить свою вину. Дождалась, когда внизу станет тихо, и пошла к нему. Мышкой прокралась по коридору и робко пошкреблась.

Дверь отворилась и парень выглянул в проём. Увидел меня, смотрел секунду, потом втянул за руку в комнату.

— Чего тебе, Гуффи?

Кирилл облокотился на стол, скрестив руки.

— Извиниться хочу.

— Тебе не за что. Ты поступила не самым умным образом — уж извини, но это так — но главную кашу заварил Лёша. Теперь мы все её весело хлебаем. Особенно, я.

Я вдруг подошла ближе и посмотрела в его глаза:

— Прости, пожалуйста. Я сделала глупость. Но я тоже не могла предугадать, что всё будет именно так. Ты наверное жалеешь, что я втянула тебя в это всё?

— А смысл? Дело сделано. Что теперь — упасть на пол, плакать и бить кулачками, что мне это не нравится?

— Если бы ты знал, что всё кончится заявлением, то не поехал бы защищать меня.

— Гуффи, — хмыкнул парень, как будто я не понимала элементарных вещей и ему приходится их объяснять, как неразумному ребёнку. — Даже если бы я знал, что Краснов напишет заявление на меня, что отец будет орать, как дьявол, я бы всё равно раскроил Лёшке морду. А если нужно будет, и он опять тебя обидит — я сделаю это ещё раз. Понятно тебе?

— Понятно, — отозвалась я.

— Понятно ей, — покачал он головой. — Ни черта тебе непонятно.

Он как-то странно на меня смотрел. Будто сказал мне так много, но я снова ничего не поняла. Нет, ну кое-что я начинаю, конечно понимать, только намёки эти мне проще жизнь не сделали.

— Краснов сказал твоему отцу, что вы… не подели меня, типа того…

— А мы и не поделили. Бери выше. В его глазах я — Кирюша-маньяк, который преследует бедную девочку Лизу.

— Серьёзно? — нахмурилась. — Твой папа сейчас задал мне много неудобных вопросов о моих отношениях и с Красновым, и с тобой. Вот почему он спрашивал, не обижаешь ли ты меня. Как девушку.

— А ты что ответила?

— Соврала. Сказала, что не обижаешь.

Кирилл замолчал, кусая губы и пытаясь подавить улыбку. Он понял, что я выгораживала его перед отцом.

— Спасибо. Не ожидал от тебя. Ты умеешь врать?

— Не за что. Вот говнюк Краснов! — воскликнула я, намернно не отвечая на вопрос об умении лгать. — Я возмущена его поступками! Вообще, я думала, что главный говнюк у нас — ты, но Краснов тебя сделал. Отдавай ему своё место СуперГада.

— Лиз, у меня мыла много.

— В смысле?

— Чтоб тебе рот помыть. Я как-то уже говорил об этом.

— Я просто очень злая на Краснова.

— А обзываешь меня.

— Ну извини.

— Так не пойдет. «Извини» мне мало.

— Чего тебе ещё нужно?

Он двинулся ко мне. Подошёл вплотную и встал очень близко, так, что чувствовала его запах и тепло. Я начала волноваться, как и каждый раз, когда он нарушает мою зону комфорта.

— Ты ещё не сказала мне своё приятное «Спасибо». Зря я, что ли, от всех подряд получал? Хочу награду.

Вот наглец, а…

— Хочешь, поделку тебе сделаю? Аппликацию. «Спасибо, дорогой Кирилл, восклицательный знак».

Парень улыбнулся уголками мягких губ.

— В другой раз, — он положил одну руку мне на талию и потянул к себе, пальцем второй мягко провёл по губам, а потом приник к ним своими. Поцелуй был очень нежным, совсем не настойчивым, а полным ласки. Мне хорошо в его руках, я только и просила подольше длиться этому блаженному моменту. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается…

Кирилл отстранился и взглянул снова мне в глаза. Провёл пальцами по щеке.

— Не делай больше глупости, Лиза. Ты могла пострадать серьёзнее. И я.

— Не буду. Прости, что не послушала тебя. Мне очень стыдно…

— И ты меня прости. Я, действительно, был тот ещё говнюк… Я тебя на это толкнул. Больше такого не будет. Я тебе не враг, Лиза.

Я молчала, в удивлении смотрела на него. Он будто другой совсем — взрослый, честный, ни следа злобы и агрессии. Таким он нравится мне ещё сильнее… Куда еще сильнее-то? Я и так уже совсем с ума по нему сошла…

— Иди к себе. Послушай, нам надо быть осторожными. Отец не должен увидеть нас вместе. Он против. Иначе я уеду отсюда. Я бы этого не хотел. Если решишь прийти ко мне — пиши мне на смс сначала.

— Ладно.

Внезапно парень обнял меня за шею и опять притянул к себе, зарываясь носом в волосы. Я робко обняла его в ответ, вдыхая полными лёгкими его запах, вдыхая его. Хочу отравиться им навсегда.

— Иди, — разомкнул Кирилл объятия и потолкал меня к двери. — Поздно уже.

— Пока.

— Пока, — снова схватил за лицо и поцеловал.

Мы опять приклеились друг к другу, не находя сил оторваться от желанных губ. Не знаю, сколько прошло времени, и не надоело ведь!

Кирилл первый прервал уже этот бесконечный поцелуй:

— Всё, иди уже.

Я робко улыбнулась и тихо вышла за дверь, оглядываясь вокруг. Мы словно два вора каких-то. Я вообще пришла поговорить, но почему-то целовалась с ним три часа, а теперь крадусь как преступница в комнату.

***

Кирилл.

На губах до сих пор вкус маленькой Гуффи. Целовал и целовал её, никак остановиться не мог. Когда обнимаю её — кайфую не по-детски просто. После мы вновь расходимся по своим углам, и я теряю ощущение её тепла, в голову лезет мысль, что я уже будто и не целый без неё. Половина. И как я раньше жил без неё? Как-то же жил.

Сегодня Лиза отвечала мне на ласку, обнимала в ответ. Как будто мы вместе, как будто она — моя, как будто она любит. Ради этих нескольких поцелуев я готов стерпеть многое. Не врал, когда говорил, что прошёл бы всё ещё раз ради неё. И ещё раз, если нужно будет, и она после этого меня будет так же целовать.

Лиза не сдала меня отцу. Она не сказала ему, что я в самом деле вёл себя как подонок, требуя её ласки. Это о многом говорит…

Как же хочется уже услышать от неё, что она со мной, что она только моя и больше не будет убегать, стесняться моей нежности или страсти, разделит их. Но я должен подойти первым. Я понял, чего она ждёт — что я скажу ей о любви. Да я, блядь, и скажу — чё теперь тут выделываться, если я и в самом деле крышей по ней еду. Я люблю её, именно так.