Жена на четверых (СИ) - Кожина Ксения

Заманчивое конечно предложение, даже дрогнуло что-то внутри, но...

— Нет, — мой ответ остался неизменным. Глубоко вдохнула, собираясь с решимостью и поставила условие: — Пока вы не вернете мне Кэйташи.

— Это невозможно, милая, — покровительница все еще пыталась быть вежливой, но я видела, как бешенство мелькает в ее глазах. Чувствую не жить мне, после снятия проклятия с нагаасуров. — Этот мальчик давно мертв, душа вылетела из тела. Зато у тебя осталось еще три мужа.

— Которые тоже могут погибнуть, спасая твою жизнь, — намекнула Алексина.

Запустила руку в светлые волосы мужа, перебирая пряди и пытаясь успокоиться.

«Кому я ставлю условия? Бессмертным богам, которые играют нашими жизнями?»

С другой стороны, им без моего согласия не спасти расу, а у меня есть еще одно преимущество. Смертельное я бы сказала.

— Если я не погибну раньше. Случайно выпаду из окна. Или прямо сейчас поскользнусь и прямо грудью на наросты. — И едко уточнила: — Род прервется.

— И ты на это готова? — прошипела не хуже змеи покровительница. Все-таки с сестрой у них есть кое-что общее.

— А она мне нравится, — Алексина неожиданно улыбнулась. — В моих женщинах такого уже нет, а твои все еще отстаивают свое до конца. Я поищу душу, а ты залечишь тело, — она кивнула сестре и исчезла, словно ее тут и не было.

— Я не могу влиять на эту расу, без вместилища, — напомнила покровительница, прищурившись.

— Я согласна, если Кэйташи будет жить.

Богиня кивнула, поджав губы. Представляю, как ей все это не нравится. Какая-то смертная ставит условие. Быстро вздёрнула меня на ноги, пока я не передумала и коснулась ладонью вновь проявившейся метки.

Вспыхнувший огонь ослепил, оглушил и кажется сжигал изнутри. Последнее, о чем я успела подумать это о мужьях. Будет грустно, если за мое нахальство меня убьют, а им придется последовать за мной.

Внутри все еще плескалась расплавленная лава, но теперь я хотя бы была в сознании. Могла дышать, чувствовать и мыслить. Тело слушалось плохо, и я совсем не удивилась, осознав, что лежу на дне пещеры. Глубокая яма, усыпанная камнями, которую я поначалу приняла за пропасть, прекрасно скрывала божественное вмешательство. Если, конечно, Алексина не замедлила время, как во время моего падения. Рядом едва слышно раздавалось сопение, и я слабо улыбнулась. На большее сил не было. Так что эта улыбка совсем не отражала то светлое чувство всепоглощающей радости, которое грело душу. Почему-то и мысли не возникло, что сопеть может одна из богинь. Глаза болели, словно в них песка насыпали, но, немного проморгавшись, смогла увидеть мужа, лежащего рядом. Грудь, испачканная кровью, чуть вздымалась, на бледных щеках медленно появлялся румянец.

— Жив, слава тебе богиня милостивая! — обрадовалась я.

— Таки милостивая? — раздалось сверху недоверчивое.

Тут же пожалела о своем порыве. Как бы привычка не сыграла со мной плохую роль. Вот что мне стоило лежать и молчать? Может покровительнице надоело бы стоять над нами, и она бы ушла. Пришлось набраться храбрости, которой у меня теперь совсем не имелось, как и преимуществ и откликнуться.

— Наверное, — голос дрогнул и вышло жалко. Но я продолжила: — Убьёте?

— Сестра сдержала слово и мне нет больше смысла цепляться за одно вместилище.

«Все-таки убьет», — поняла я. И как-то так паршиво сразу стало. До этого я была уверена, что поступаю правильно, споря с богами, а теперь… Моя выходка будет стоить не только моей жизни, но и мужей. — «Зря все было».

— Поначалу я так и хотела поступить, — продолжила Хельга. То ли богам мысли не дано читать, то ли в чужом мире у нее сил меньше. Хотя чего уж там… У меня наверняка все на лице написано. Покровительница усмехнулась и добавила: — Но я же милостивая!

Больше похоже на издевку.

— К тому же мне стало любопытно, к чему приведет мое вмешательство в твое тело.

— То есть казнь откладывается? — сглотнула я.

Она улыбнулась. По-доброму, как и полагает богине, а у меня мороз прошел по коже. Я даже встать не попыталась. Вряд ли тело сейчас способно меня держать. Если нашу семью и оставят в живых, то чувствую я не скоро смогу хотя бы помолиться.

— Береги себя, девочка, — улыбка Хельги стала шире. Кажется, у меня глаз дернулся. — И мальчика тоже береги.

Я нащупала ладонь Кэйташи, сжала ее в поисках поддержки и как ответ.

— Не этого, Маргарита.

Спросить, что это значит я не успела. Покровительница махнула рукой и мое тело оторвалось от пола, а следом потянувшись за моей рукой поднялся и Кэйташи. Словно я его за собой тащила, хотя не чувствовала никакого веса.

Подниматься по воздуху, не контролируя себя оказалось… необычно. И тем страннее было увидеть на поверхности монстра и не испытать страха. Наверное, после сегодняшнего я просто разучусь бояться.

Жуткий человекоподобный монстр, покрытый толстой на вид чешуей, с огромными витыми рогами стоял на коленях к нам спиной. Он упирался когтистыми руками в каменную поверхность и кажется ничего не видел перед собой. По крайней мере он не шевелился. И остался каменной статуей, когда я приподнялась на локтях насколько хватило сил, чтобы рассмотреть его получше.

«Спятила», — мрачно подумала я, ощущая неуемное любопытство.

В ответ на мои мысли тихо простонал Кэйташи.

Монстр поднялся с колен и развернулся к нам одним стремительным движением. У меня дыхание перехватило от его скорости. Даже лицо было покрыто чешуей. Единственное, что характеризовало его как разумное существо абсолютно черные глаза. Словно в саму тьму смотришь.

«Ящерица», — подумала я. И добавила небольшое уточнение: — «С ногами».

А хвост где? Будто в этом мире любое существо без хвоста было неполноценным.

Оказалось, что я спросила это вслух.

Монстр не зарычал, не оскалился. Он отшатнулся.

«Не ужели я такая страшная?» — обалдела я.

Да любой бы обалдел, если бы его испугался монстр, на которого без содрогания не взглянешь!

— Ты самая красивая, цветочек, — послышался тихий хриплый голос и меня ощупали, не открывая глаз. Одной рукой, но факт! Это действительно было ощупывание. Судя по всему, богини мужа вылечили, вернули, но сил у него было как у новорожденного котенка, поэтому поползновения чужой руки по моему телу были медленными, легкими и без какого-либо подтекста. Остановился муж лишь тогда, когда добрался до живота, расположил там ладонь и громко выдохнул. — И меня тоже очень интересует, почему мы живы. Может поможешь принять вертикальное положение? Боюсь сейчас я не способен даже на такой подвиг.

— Я? — ну не к монстру же он обращается!

Оказалось, к нему. Странное создание сделало к нам шаг, Кэйташи открыл глаза и…

— …! — припечатал муж.

Громко, экспрессионально и вообще от души. Я если честно была уверена, что Кэйташи и слов таких не знает. Настолько они не вязались с его обликом.

— Цветочек, а давай Акайо больше с нами спать не будет? — немного успокоившись вопросил он. — Я привык к тому, что братья периодически выносят мне мозг. Но чтобы в кошмарах снились…

Монстр тихо, но угрожающе зарычал.

— Да тебя и мама бы не узнала! — возмутился на этот рык Кэйташи. — Знаешь, мы, наверное, без тебя справимся. Цветочек, давай ты ко мне на грудь заползешь, а? Камень холодный.

А у меня в голове никак картинка в единое целое все не складывалась.

— Что с ней? — спросил монстр… голосом Акайо.

Я сглотнула. Получилось почему-то слишком громко.

— Скорее всего откат эмоциональный.

Монстр, то есть мой первый муж кивнул, сел прямо там, где стоял и стал смотреть на нас не мигая. Черными, как сама тьма глазами. Молча заползла на Кэйташи. Страшно не было, нет. Но так спокойней.

Не знаю о чем думали мужчины, пока я, удобно устроившись на одном муже, рассматривала второго. Брови, нос, губы — всё было закрыто чешуй черного цвета. Где-то она казалась тоньше и мягче на вид, где-то больше походила на камень. Я никак не могла взять в толк, что можно чувствовать, надев на себя вот такую экипировку. Наконец Кэйташи не выдержал.