Тот самый сантехник 10 (СИ) - Мазур Степан Александрович

Осознав, как низко он пал в плане физической подготовки, Роман Геннадьевич решил заняться физической подготовкой вплотную и первым делом стал меньше курить. Да и где ещё бицуху с прессом качать, как не на стройке? Решительно обманув организм, он взял на работу сначала половину пачки, потом четверть, а на третий рабочий день заставил себя «забыть» пачку дома. И на перекуре сначала просто пил кипячёную воду до тошноты, скидывая вес. А вскоре заменил это дело спортивными напитками с витаминами и минеральными комплексами. И постепенно происходил режим замены. Измученный ночными войнами и дневными заботами организм был рад и подслащённой водичке с соком, а о никотине даже не напоминал.

— Это, мужик, бумага, которая плавно намекает, что эти двенадцать участков больше не дачные, а жилые, — ответил Боря, раскладывая бумаги. — А раз жилые, то больше никакого товарищества, содружества и прочих кооперативов с залихвацкими названиями, а нужно жилое имя. То есть встал вопрос — как назвать посёлок?

— И как ты его назовёшь? — Стасян поставил в тени кунга на наспех сколоченном из подручных материалов столике электрочайник, который как раз бросать курить не собирался.

Но курить было нечего, зато в обилии было печенек, вечно тающих шоколадок, зефирок и всё это закупалось пакетами вместе с сухими завтраками, обедами и ужинами с не менее растворимыми кофе и чайными пакетиками. И Сидоренко так же заменил никотин на сахар, а домашний борщ на фоне всей этой сладкой химии стал ценить больше, чем когда-либо. Потому то Валя, то Катя выдавала с утра на работу большую кастрюлю с супами, харчо, борщами, рассольниками или чем-нибудь жидким для всех участников строительного мероприятия. Но на жаре у мужиков это плохо шло, поэтому первым делом на работу Стасян завёл дворнягу, которую начал подкармливать и натаскивать на охрану территории.

— Да я и рад бы как-нибудь назвать, — признался Боря и неловко улыбнулся. — Но я пока заполнял заявку на электрификацию, на каждом участке фамилию подписал, чтобы не перепутали, да так в росреестор и сдал по запарке. А там тоже кто-то запарился на работе и принял это как предложение на названия посёлка. Вот итогом импровизированного голосования двенадцать к нулю от каждого собственника и вышло, что посёлок получил название «Глобальный». Ну или Глобальный посёлок. А новые столбы под электричество уже завтра начнут ставить. Так что времянку сегодня снимаю и никакой сварки до официального подключения.

— Ха, даёшь ты! — пропитывался кофеином Болеслав, загорев как никогда в жизни, облезнув, и заработав за пару дней такие мозоли на руках, что хоть сразу на заслуженную пенсию выходи.

«Или на инвалидность по состоянию здоровья», — отметил это дело внутренний голос. В то же время новый наймит не стал отлынивать от работы ни после первого дня, ни после второго. Что почти заставляло поверить в то, что трудится ради будущего дочери.

— А что, неплохое название. Лучше, чем всякие современные, — кивнул Лаптев. — Никакого там вайба, релакса, чила. Идут подобные кайфоманы в район собачьего хуя вместе с марихуаной и всем рэгги вместе взятым, да на самый краешек чтобы. А Глобальный — это всегда по-нашему. Потому что душа у нас такая широкая, что иначе как Глобальной и не назвать. А планы наши Глобальнее некуда. Но что мы теперь, двенадцатый уровень выкладываем и замораживаем?

— Почему замораживаем? — переспросил Боря, переодеваясь в рабочее. — Напротив, я приехал, чтобы помочь с армокаркасом и лагами. Уложив, заварим, зальём и сниму электричество под вечер. Бетономешалка с рукавом ещё приедет, чтобы на высоту бетон подать. Его хоть и немного там нужно залить в блоки, но черпать вёдрами замучаемся. А так через трубу влили и порядок. Гидроизолить между перекрытиями не надо. Только лаги по краям обложить, чтобы внутри пар держали и доски не рассыхались.

Мужики кивнули. Мужики понимали. Ведь даже самый далёкий от стройки человек, помесив бетон пару дней и поработав ножовкой ли, пилой ли, или шпателем, получал самое важное — опыт. А вместе с ним наращивал индивидуальное мастерство. И уже на следующий день готов был «так не косячить».

Пока Лаптев с Болеславом ушли докладывать последние блоки перед армопоясом, Боря остановил заместителя за плечо и сказал:

— Слушай, Стасян, что-то поговорить после свадьбы в деревне так и не успели с глазу на глаз. Но я хочу сказать, что ты мой герой.

— Потому что быстро сделали? — не понял чернорабочий, невольно посмотрев на первый этаж дома, который появился за какие-то две недели в поле.

Но Боря лишь усмехнулся и ответил:

— Потому что не зассал рассказать родителям и братьям насчёт сына прадеда и второй жены. Я понимаю, что в деревне слухи быстро разлетаются и теперь будет полный хаос. Но… так нужно было. Правильно это — сказать правду.

— Но ты ведь тоже рассказал своим, — припомнил Стасян. — Правда родителей теперь не на каждую свадьбу зовёшь. Но это ведь издержки… да? Куда им столько праздников за месяц? Родных беречь надо.

Боря нацепил старые кроссовки, поднялся во весь рост и признался:

— Рассказать-то рассказал, но… не сразу. Да и то лишь своим, а чужим пока до этого понимания ещё идти и идти. Дело ведь не в религии. И мы не как у мормонов, чтобы «по одной женщине, как по обувке на каждую ногу мужа», но чую, что так сейчас нужнее Родине. А что я такой, чтобы с нуждами Родины спорить? Позовёт — следом Мариуполь отстраивать поеду. Или водопроводом в Донецк бы занялся с удовольствием. А то всё отдали на аутсорсинг, а получилась чисто аутофелляция. Но доволен только подрядчик, а люди страдают.

— Так и я не сразу рассказал родным чё почём, но дойдём же до понимания! — хохотнул Стасян и оба потянулись к горке арматуры, которую довезли с расчетом на ещё три дома. — Я тогда пока четвёртый котлован выкопаю под фундамент, раз завтра света не будет.

— Нет, не торопись. Дождь серьёзный пройдёт и лужей все будет стоять, — постерёг Глобальный. — Лучше действовать по принципу «выкопал-сделал», а не растягивать до осени. Опалубку лучше со второго сними, перенеси на третий. А на втором доме фундамент пусть на солнце подсохнет, заизолируешь его на днях. Может, вообще до осени будет стоять. Кто знает, что Шац по части стройки ангаров и складов придумает? Я слышал, у них там в организации кипишь начинается. Даже цемент пришлось по половине полной стоимости брать. Так что не торопимся. Может вместо прицепов и домов на колёсах вообще дроны клепать начнём. Слышал, они сейчас нужнее. Спрос под три тысячи процентов. Показатель окупаемости вложений выше, чем в наркобизнесе и торговле оружием.

— Ага, посмотрим, как пойдёт.

Суть, да дело, подтащили арматуру, проверили уровень одиннадцатого ряда и начали выкладку двенадцатого. Блоки на него были легче, чем двадцать два килограмма, что облегчало работу «на верхах». В ход шли поддоны из-под освободившихся блоков. Их них и досок делали «козлы», на которых можно было стоять и работать без опасения свалиться с узкого пространства.

Пока блоки укладывались в ряд, Боря ещё раз проверил балки перекрытия на окна, двери, повисел как на турнике на той, что ушла под гараж. Всё сидело надёжно, облитое по краям раствором, чтобы минимизировать потери от «полюса холода», который всегда создают подобные балки, металлические внутри. А затем принялся за лестницу и сделал две черновые, вкопав с одной стороны в землю и укрепив как следует, а верхней частью приставив к стене. После начала возведения второго этажа блоки придётся заносить вручную наверх. Создавать мини-кран для двухэтажного дома — не рационально. А вот широкие ступеньки, и как следует закреплённая лестница, чтобы не свалиться с грузом — нужны.

Следом Боря вырезал половину металлической бочки и развёл под ней костёр. Тогда как внутри начал булькать жидкий гидроизол, который горелкой растапливать не надо. Он не скручен в листы, но идёт как жидкость, в которую можно спокойно окунуть концы широких досок, что заизолирует края на века. Сами же доски уже покрыты марийкой, что продляет их срок службы и не позволяет ни сохнуть, ни трескаться. Но ещё более тщательно будут покрываться раствором доски для чернового пола, чтобы не слушать противный скрип. Какое бы покрытие сверху не легло, рано или поздно они высохнут и начнут изгибаться под весом и по сути — каждым шагом.