Я обложил ее тыквами, она за это искромсала виолончель. Мы выглядели нормальными людьми, но на самом деле такими не были. Пожалуй, именно поэтому нас так и тянуло друг к другу.
— Вот что ты вечно выделываешься? Я ведь знаю, чем все закончится!
— И чем же? — усмехнулась К, еще не понимая, что ее ждет.
Я ведь никогда не требовал от нее слишком много. Всего-навсего хотел оставить на ее твердом холодном сердце свой автограф — большую жирную горящую «М». Только этим можно окупить выцарапанную ею пульсирующую кровоточащую «К».
Я ведь никогда не требовал от нее слишком много. Всего-навсего хотел самую чуточку, самую малость, совсем капельку — чтобы она просто сходила по мне с ума…
«Ни за что!» — сверкнула она в меня глазами, выпуская виолончель.
«Еще посмотрим!» — сверкнул я в нее в ответ.
В битве упрямств К обычно выигрывала, потому что у меня было сердце, а у нее казалось, что нет. Однако мое не ныло б так, если б не чувствовало пару…
Зараза отвернулась, оставляя меня — в который раз — наедине с моими мыслями. Холодная… Равнодушная… Бессердечная?.. Мне-то не ври!
Все равно я найду у тебя сердце!
Как бы глубоко ты от меня его ни прятала!..
* * *