– Как тебе работается с нашими мальчиками? – Марина сделала глоток кофе, не сводя с меня глаз.
– Нормально, – пожала я плечами, включая кофемашину. – Работа как работа.
– М-м-м, – протянула рыжая Кира. – Просто работа? С двумя самыми завидными холостяками города?
А вот и фан-клуб подтянулся. Сейчас начнут расспрашивать, какой размер обуви у Пушкина и правда ли, что Островский спит голышом?
– Я здесь ради зарплаты, а не ради… других возможностей, – сказала твердо, глядя ей прямо в глаза.
Алла хмыкнула.
– Все так говорят поначалу. А потом начинают носить юбки покороче.
Боже, неужели они действительно считают, что каждая женщина здесь мечтает затащить боссов в постель? Как унизительно.
– Я предпочитаю профессиональные отношения, – мой голос стал холоднее. – И юбки средней длины.
– Ты продержалась уже два дня, – заметила Марина с легкой улыбкой. – Это уже достижение. Предыдущий помощник сбежал после первого странного поручения. Что они заставили тебя делать?
Смотрите, какие мы любопытные. Прямо информационные пылесосы.
– Ничего особенного. Обычная офисная работа.
– Да ладно, – закатила глаза Кира. – Мы все знаем об их специфических поручениях. Однажды Феликс Аркадьевич заставил меня ехать на другой конец города за каким-то редким изданием Достоевского. В снежную бурю!
– А я возила кошку Александра Сергеевича к ветеринару, – добавила Алла. – Это чудовище расцарапало мне все руки. Но я терпела. Ради него.
Господи, они реально соревнуются, кто больше унижений вытерпит ради боссов. Это какой-то корпоративный стокгольмский синдром.
– Мне просто поручили разобрать документы, – соврала, решив не рассказывать про антикварное оружие и шахматные фигуры. – Ничего особенного.
Они обменялись недоверчивыми взглядами.
– Ну-ну, – Марина улыбнулась еще шире. – А мы-то думали, что ты особенная. Ты ведь знаешь, что они никогда не берут помощниц надолго? Максимум на месяц-два.
Отлично. Месяц – это как раз то, что мне нужно.
– Меня это устраивает, – сказала, забирая свой кофе. – Извините, мне нужно подготовиться к их приходу.
Вышла из кухни, чувствуя, как взгляды девушек сверлят мою спину. Но едва я успела сесть за стол, как в кабинет вошел Пушкин. Его обычная военная выправка и идеально выглаженная рубашка контрастировали с легкими тенями под глазами.
– Доброе утро, Ева, – он кивнул, направляясь к своему столу. – Кофе уже готов?
– Нет, я думала принести вам свежий. Я сейчас..
– Не стоит, я сам. Как продвигается работа с документами?
Он сам? Что это? Очередная проверка? Или сегодня национальный день доброты к помощницам?
– Я разложила все по папкам – по датам и темам, как вы просили, – ответила, указывая на аккуратные стопки на столе. – Осталось только внести все в электронную базу.
Пушкин подошел к столу и внимательно осмотрел результат моей работы. Он стоял так близко, что я могла почувствовать легкий запах его парфюма – что-то древесное с нотками цитруса.
– Неплохо, – произнес он наконец. – Очень неплохо.
Его взгляд задержался на мне чуть дольше обычного, и я почувствовала, как к щекам прилила кровь.
Прекрати, Ева. Ты не школьница перед учителем. Этот человек может быть причастен к аресту твоего отца. Он враг. Он опасен.
В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет влетел Островский. Его обычная энергичность сегодня казалась еще более бурной.
– Доброе утро, команда! – он широко улыбнулся, демонстрируя свои знаменитые ямочки. – Как настроение у нашей прекрасной труженицы?
– Рабочее, – сухо ответил Пушкин, отходя от моего стола. – И было бы еще лучше, если бы все приходили вовремя.
– О, Саша, не будь занудой, – Островский подмигнул мне. – Как прошла ваша ночь, Ева? Надеюсь, вам не снились дуэльные пистолеты и шахматные кони?
Я чуть не поперхнулась.
Как, черт возьми, он узнал? Он что, экстрасенс?
– Нет, что вы, – выдавила я улыбку. – Я спала как убитая.
– Жаль, – он вздохнул с наигранной грустью. – А мне снилось, как наш Саша вызывает меня на дуэль из-за последнего эклера в кофейне. Забавно, правда?
Пушкин закатил глаза.
– Феликс, может, займемся делом? У нас сегодня важные переговоры с азиатскими партнерами.
– Конечно-конечно, – Островский плюхнулся в свое кресло и снова посмотрел на меня. – Ева, вы сегодня прекрасно выглядите. Эта блузка очень идет к вашим глазам.
Началось. Еще немного, и он начнет цитировать Пушкина про смятение и восторг. А потом на кухне меня отравят сотрудницы из фан-клуба.
– Спасибо, – ответила сдержанно. – Вам принести кофе?
– С удовольствием, – он улыбнулся еще шире. – И если вы найдете печенье с шоколадной крошкой, я буду вам вечно благодарен.
Когда я вышла из кабинета, то заметила, как несколько женщин в офисе проводили меня взглядами. На их лицах читалась смесь зависти и любопытства.
Отлично. Теперь я еще и объект сплетен. «Новенькая, которой Островский делает комплименты». Кошмар.
День обещал быть долгим. А вечером мне еще нужно встретить Василису. И где-то между этим найти время, чтобы начать искать доказательства против моих боссов.
Кто там говорил, что работа под прикрытием – это весело?
Вернувшись в кабинет с кофе и печеньем, я заметила, что оба босса украдкой поглядывают на меня. Это была не та откровенная оценка, как у женщин на кухне, а что-то более… изучающее.
Новая проверка? Или я уже начинаю видеть заговоры везде, даже там, где их нет?
Как бы то ни было, время шло. Месяц – не такой уж большой срок. Особенно когда на кону стоит жизнь отца.
Глава 6
Как совместить шпионаж, встречу сестры и работу помощницы двух сумасшедших? Никак. Это как пытаться одновременно есть суп, танцевать и разгадывать кроссворд. Возможно только в параллельной вселенной, где у меня есть суперспособности и дополнительная пара рук.
Телефон показывал 15:43. До прилета Василисы оставалось меньше часа. Я нервно постукивала пальцами по столу, пытаясь понять, как выкроить время, чтобы съездить в аэропорт. И тут, словно в плохой комедии, в кабинет вошел Пушкин с очередным «срочным» поручением.
– Ева, – его тон не предвещал ничего хорошего, – мне нужно, чтобы вы прямо сейчас отвезли эти документы в налоговую инспекцию на другом конце города. Лично в руки инспектору Соколову. И дождались его подписи.
Он протянул мне папку с бумагами и выжидающе посмотрел.
Конечно! Именно сейчас, когда моя сестра-подросток вот-вот приземлится в аэропорту! Почему бы не послать меня на Северный полюс покормить пингвинов? Или на Луну собрать образцы грунта?
– Александр Сергеевич, – начала я осторожно, – дело в том, что я должна встретить сестру в аэропорту к 16:20…
– Сестру? – он приподнял бровь. – Вы не упоминали о семейных планах.
– Это было… спонтанное решение, – я постаралась, чтобы голос звучал виновато. – Она прилетает на каникулы.
– Понимаю, – он задумчиво постучал пальцами по столу. – Но эти документы критически важны для нас. Инспекция закрывается в 18:00, и, если они не получат бумаги сегодня, нас ждут крупные неприятности.
Разумеется, весь бизнес рухнет, если я не отвезу эти бумажки именно сегодня. Апокалипсис, армагеддон и финансовый кризис в одном флаконе.
В этот момент в кабинет заглянул Островский.
– О чем спор? – поинтересовался он, слыша наш разговор.
– У Евы семейные обстоятельства, а нам нужно срочно доставить документы в налоговую, – объяснил Пушкин.
Островский оценивающе посмотрел на меня.
– Сестра прилетает, я правильно понял? В какой аэропорт?
– В Домодедово, – ответила, чувствуя, как внутри нарастает паника. На часах уже 15:47.
– Такси – вот решение, – Островский улыбнулся. – Она может сама добраться до вашего дома, если вы не освободитесь вовремя.
