Безжалостный альфа (ЛП) - Праймер Си Джей

— Граница была нарушена? — спрашиваю я, переходя сразу к делу.

Ло качает головой, опускаясь в кресло напротив ноутбука.

— Никто ее не пересекал, но мы зафиксировали активность сразу за границей в нескольких местах.

Мы втроем стоим позади нее, пока она щелкает разными окнами на своем компьютере, поднимая руку, чтобы указать на экран телевизора, который отражает ее собственный.

— Примерно тридцать минут назад детекторы движения засекли что-то к северу от Ривертона.

Я смотрю на зернистое изображение ночного видения на экране, отображающем воспроизведение видеопотока.

— Я ничего не вижу, — бормочу я.

— Это потому, что камеры не зафиксировали это, — говорит она, нажимая на другое окно.

Появляется список из нескольких предупреждений о движении, каждое из которых помечено временем.

— Мы не придавали этому особого значения до тех пор, пока десять минут спустя не произошло еще одно движение в северной части Норбери, затем в западной.

Я хмурю бровь, изучая список.

— Но на камерах ничего нет?

— Ничего, — подтверждает она. — Кто бы или что бы это ни было, оно не подобралось достаточно близко, но судя по тому, как они огибали границу…

Ло щелкает мышью еще несколько раз, вызывая карту и наводя курсор на красные точки, обозначающие местоположение каждого предупреждения.

— Здесь, здесь и здесь.

— Это почти как проверка нашей безопасности, — бормочет Эйвери, проводя рукой по подбородку. — Как будто они знают, где проходят наши границы, и ищут способ проникнуть внутрь.

Ло оглядывается через плечо, встречаясь взглядом с Эйвери.

— Именно.

— А что с патрулями? — спрашиваю я. — Кто-нибудь связывался с ними?

— Уже связались, и они сказали, что все спокойно, — отвечает Ло. — Ничего необычного. Я сказала им держаться на расстоянии ста футов, как обычно, и вести наблюдение, но они не сообщали о какой-либо активности.

Все мое тело вибрирует от беспокойной энергии, когда я смотрю на экран, переводя взгляд с одной точки на другую, чтобы наметить схему вдоль северной границы территории. Слоан придвигается ближе ко мне, ее рука находит мою, и когда она переплетает свои пальцы с моими, это мгновенно успокаивает бушующую бурю в моей груди, мой пульс замедляется до нормального ритма, а беспокойные мысли медленно рассеиваются.

— Мы переходим на карантин, — рычу я, мои глаза все еще прикованы к экрану. — Никаких перемещений, никаких пробежек в полнолуние…

Я бросаю взгляд на Слоан.

— Никакого посвящения. Ничего в лесу, пока мы не убедимся, что это безопасно.

Она прикусывает нижнюю губу, кивая мне в знак согласия.

— Если мы засечем еще одно движение, я отправлюсь туда, — добавляю я.

— Я пойду с тобой, — быстро говорит Эйвери.

Ло поворачивается на стуле лицом к нам, качая головой.

— Я не думаю, что это хорошая идея…

— Мы поступим разумно, — вмешивается Эйвери, прежде чем она успевает закончить. — Последние два движения были у дороги, так что, если так пойдет и дальше, мы можем взять джип и проверить это. Никаких перемещений, просто небольшая разведка.

Ло нервно переводит взгляд с нас двоих на меня, но больше не возражает. Она просто поворачивается лицом к своему ноутбуку, снова вызывая карту детекторов движения.

Всегда есть шанс, что это могло быть животное. Имеющиеся у нас датчики улавливают предметы только определенного размера или веса, так что это должно быть крупное животное, но это возможно.

Хотя нутром я знаю, что это не так. Не после того видения, которое было у Слоан, и того, к чему мы готовились.

Я выдвигаю ближайший стул, плюхаюсь в него и сажаю Слоан к себе на колени. Она нужна мне рядом прямо сейчас больше, чем кислород в легких — она единственное, что держит меня собранным.

От меня не ускользает, что это, вероятно, подразумевает. То, как наши волки реагируют друг на друга, является верным признаком нашего потенциала как предначертанных партнеров, хотя мы со Слоан избегаем говорить о слове на букву «П» с тех пор, как возобновили отношения. В любом случае, луна для меня не имеет большого значения — я уже знаю, чего хочу, и я ни за что не позволю этому полнолунию пройти без того, чтобы Слоан так или иначе не стала моей. Это последнее, что нам нужно сделать, чтобы наконец все исправить; вернуть нас на тот путь, для которого мы были предназначены.

То, что я снова с ней, уже меняет меня. До того, как она вернулась, моей рефлекторной реакцией на эту ситуацию было бы броситься прямиком к границе, чтобы расследовать угрозу, невзирая на последствия. Но присутствие Слоан приносит ощущение спокойствия и ясности, которые я часто изо всех сил пытаюсь обрести, позволяя мне понять, что реакция на предупреждения привлечет внимание только в том случае, если кто-то действительно нас проверяет.

Она даже не подозревает об этом, но она помогает мне стать Альфой, которым я всегда хотел быть. Мой отец надеется, что я смогу. Стать тем, кого заслуживает моя стая.

Слоан устраивается поудобнее у меня на груди, мои пальцы вырисовывают узоры на ее обнаженном бедре, пока я смотрю на экран, ожидая появления движения. Мы все четверо молчим и ждем. И ждем.

Проходит десять минут.

Двадцать.

Час.

Но больше не происходит ни одного движения.

32

После нескольких часов пяления на экран в IT-центре в ожидании оповещения, которое так и не пришло, мы с Мэддом направляемся в мою комнату в общежитии, чтобы попытаться немного поспать. Я сразу же вырубаюсь, совершенно измотанная событиями этой ночи. К счастью, мой сон не нарушен никакими видениями, и я просыпаюсь от бледного сияния утреннего солнца, пробивающегося сквозь занавески и заливающего комнату пятнами света.

Я прижимаюсь ближе к Мэдду, краду его тепло, медленно просыпаясь, затем переворачиваюсь и обнаруживаю, что он уже проснулся рядом со мной. Его волосы восхитительно растрепаны, экран телефона освещает его хмурое лицо, когда он смотрит на него сверху вниз. И, судя по темным кругам у него под глазами, он отдыхал далеко не так крепко, как я.

При моем движении его взгляд перемещается на меня, слабая улыбка тронула уголки его рта.

— Доброе утро, красавица, — бормочет он хриплым от усталости голосом.

— Ты вообще спал? — спрашиваю я, подсовывая под себя локти, чтобы приподняться.

— Я не устал, — ворчит он.

Он снова опускает взгляд на свой телефон и запускает руку в волосы, перебирая пальцами пряди, затем делает паузу, его темно-синие глаза снова устремляются на меня.

Мы оба знаем, что это его признак — верный признак того, что он недосыпает. Раньше я постоянно подтрунивала над ним по этому поводу.

Я бросаю на него тяжелый взгляд, с вызовом выгибая бровь.

Мэдд отдергивает руку, качая головой с тихим смешком.

— Иногда это заноза в заднице, что ты так хорошо меня знаешь, — бормочет он.

— Благословение и проклятие, — поддразниваю я, наклоняясь, чтобы поцеловать его в губы.

Даже то, как они касаются моих, выдает его усталость — поцелуи Мэдда обычно требовательны; жесткие, собственнические и всепоглощающие. Этот нежный и сдержанный, наши губы едва соприкасаются.

По крайней мере, так все начинается. Когда наши губы сливаются, его рука обвивается вокруг моей талии, притягивая меня ближе. Его язык облизывает складку моих губ, протискиваясь мимо них, но как только между нами все начинает накаляться, я нажимаю на тормоза. Потому что, как бы мне ни хотелось утонуть в океане Мэдда прямо сейчас, что ему действительно нужно, так это отдохнуть.

Прижимая ладони к твердым плоскостям его груди, я отстраняюсь, неохотно прерывая наш поцелуй и выбираясь из постели, пока еще глубже не попала под его чары.