Потерянные Наследники (СИ) - Крауз Кэсси

Алина смогла вернуться в общагу, но по тому, как смутно об этом отзывался сам Свят, не обошлось без стороннего вмешательства. А поскольку благодетеля с лишними деньгами среди Алиного окружения я не знал, смутные сомнения насчёт вмешательства Артура меня не покидали.

С января по апрель универ обязывал потенциальных выпускников проходить преддипломную практику или стажировку в компании, связанной с выбранной темой диплома. Я мог выбрать что угодно, хоть «исследование причинно-следственных связей между экстази, шантажом старшего брата и деньгами», меня бы все равно запихнули на 4 месяца в иностранное представительство под крыло Матвея Лукича. С подачи деда, в очередной раз пофантазировавшего над своим завещанием, я стал довольно солидной шишкой, так что через несколько дней меня, как и Агату, лишат ключей от машины и пересадят на заднее сиденье бронированной тачки.

А пока мне оставалось просто доживать остаток каникул в полупьяном бреду, который совершенно меня устраивал.

— Надо бы нам завязывать, — изрёк Макс, выдыхая носом кальянный дым, — а то батя не оценит, если мы проспим первый день.

— Похрен. Кроме нас там будут ещё двое, поди, не заметит. — Отмахнулся я, принимая из его рук трубку и вдыхая полной грудью.

— Да у вас совсем крыша поехала, — проворчала Вика, закутываясь в пуховик, — вы себя со стороны хоть видели?! Сидите на детской горке и дымите, как проклятые! Да вы уже трое суток не просыхаете!

— Женщина, я тебя люблю, но не могла бы ты, пожалуйста, не ворчать? У нас впереди непростой жизненный период, мы настраиваемся! — Отозвался Макс, стряхивая с углей пепел.

— Да вся ваша жизнь это один сплошной непростой период! А ну живо домой! — Вика ругнулась и принялась штурмовать лесенку, ведущую к вершине горки.

— Ну какой ребёнок захочет прокатиться с горки в час ночи в минус 15?! — Запротестовал я, заботливо обнимая бутылку портвейна, когда Вика взгромоздилась к нам. Эта ненормальная совершенно серьёзно вознамерилась спихнуть нас обоих вниз.

Чем закончился наш спуск я не запомнил, так как несколькими часами позже неожиданно очнулся на диване в коридоре от вылитого на лицо стакана воды. Судя по воплю протеста, раздавшегося откуда-то снизу, моего новоиспечённого коллегу постигла та же участь.

— Вставайте, пьяницы! У вас есть час до начала стажировки! — Прогремел командирский голос Вики. — Как вообще Агата справлялась с вами в одиночку?! Вы же весите целую тонну! Я еле дотащила вас до квартиры!

— Малышка, ты не могла бы перестать так орать? — Взмолился с пола Макс. Видимо, он был наказан, раз Вика бросила его ночевать прямо на коврике. — Я не чувствую свою руку! Кажется я ее потерял!

— Ты отлежал ее, придурок! Она у тебя под головой! — Рявкнула Вика, опрокидывая на Макса второй стакан.

Ни такой, ни настоящий душ нас не взбодрил. Хотелось засунуть голову в морозилку, а не тащиться по пробкам в центр города, чтобы строить из себя будущее корпорации деда.

— Напомни-ка мне, какого хрена ты тут делаешь? — Спросил я, когда мы боролись с желанием выплюнуть лёгкие, преодолев два из четырёх лестничных пролёта, отделявших нас от отдела, куда мы были определены Матвеем Лукичем.

— Батя хочет меня себе на замену устроить. А для этого я должен уже сейчас начать светить этим, — Макс многозначительно помахал перчаткой перед своей отёкшей физиономией. — И тут платят лучше, чем я получал на работе! Грех было отказываться. «Это отличная возможность для тебя, малыш»! — добавил он, пародируя серьёзный тон Вики.

— А кто ещё двое?

— Надеюсь, какие-нибудь красотки, которые помогут тебе забыть расставание! — Он подмигнул мне, хотя движение его глаза скорее напоминало нервный тик.

Когда же мы одолели ту чёртову лестницу, и Макс гостеприимно распахнул передо мной дверь кабинета, я едва не выронил из орбит свои глаза.

— Ну я немного не это имел в виду, — промямлил Макс, отступая назад и лелея надежду, что мы пришли не по адресу. Но я уже успел убедиться, что неверные ноги притащили нас куда надо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В небольшом помещении с широкими окнами друг напротив друга располагалось 4 рабочих места, оборудованных допотопными телефонными аппаратами и компьютерами родом из той же эпохи. В двух креслах к нам синхронно повернулись две девушки.

— Доброе утро, мальчики, — довольно промурлыкала Нина.

— Вашу мать, — добавила Алина.

— Нет, ты мне скажи, папа, чем ты думал? Как человек с двумя высшими образованиями мог так облажаться?! — Бесновался Макс, шатаясь по кабинету Матвея Лукича, пока я пребывал в полнейшем нокауте, сидя в одном из кресел у его стола.

— Я тебе ещё раз повторяю! Мест на стажировку было выделено 4. Нину выслали из немецкого консульства, а Алину протежировал Артур. Адриан, прекрати корчиться! Эта девочка не дура, сумела засунуть все личное подальше ради той зарплаты, что вы будете получать. А теперь вон отсюда! Не позорьте меня, парни.

— Судя по всему, Артур сделал это не просто так, — пробубнил Макс, когда мы плелись по коридору обратно в свой отдел, откуда четвертью часа ранее вылетели, как две пробки из шампанского.

— Да ты самый догадливый человек на свете, — огрызнулся я.

Ситуация была из рук вон. Но факт оставался фактом, ближайшие несколько месяцев я должен был работать в одних стенах с лучшим другом, девушкой, которую я любил, и девушкой, на которой хотел жениться, пока она мне не изменила, и с которой изменил я сам. Я полный идиот. По-другому просто не скажешь.

Нина, как и в первую нашу встречу, щеголяла в узком платье, вызывающе подчеркивавшем все достоинства ее фигуры. Но пройди она перед моим столом ещё хоть сотню раз, больше меня не могло это соблазнить. Куда привлекательнее выглядела Алина в простой рубашке с распущенными, переливающимися на зимнем солнце волосами, за которыми она старательно прятала своё лицо.

Полдня мы просто разгребали архивные папки, давясь от пыли и бесполезности собственного бытия, и за все это время Алина не проронила ни слова, в отличие от Нины, чей рот не закрывался ни на минуту. И она постоянно требовала нашего участия в разговоре, бесконечно вскакивала со своего места, призывая то меня, то Макса перетянуть особенно толстую папку или продиктовать ей номера документов. Когда же, наконец, она собрала пачку документов и потащила их на подпись Матвею Лукичу, в нашем кабинете воцарилась вожделенная тишина.

Макс ругнулся и откинулся на спинку кресла, прикрывая рукой глаза.

— Я скоро сдохну. Почему она такая шумная?

— Потому что хочет в очередной раз поставить меня на место, — спокойно отозвалась Алина, не отрывая глаз от монитора, — и очень зря, учитывая, что я ни на что не претендую.

Ее слова как-то неправильно на меня подействовали. Я должен был возразить ей, убедить, что Нина больше ничего для меня не значит. Но вместо этого язык прилип к гортани, и я лишь смотрел на Алину рыжую макушку, чувствуя, как сердце обливалось кровью.

Она поднялась и начала ловко сшивать нитью огромную кипу бумаг, а я все не мог перестать за ней наблюдать.

— Тебе помочь? — Услышал я свой голос откуда-то со стороны.

— Спасибо, я справлюсь, — последовал лишенный каких-либо эмоций ответ.

Вернулась Нина, и отдел снова наполнился ее раздражающим голосом. Она присела на край моего стола и сексуально скрестила ноги, уставившись на Макса.

— У кого-то сегодня была непростая ночка?

— Да уж, есть такое, — хмыкнул Макс, стараясь не таращиться на Нину, явно затеявшую новую игру. Она поднялась и, соблазнительно покачивая бёдрами, обогнула Алин стол и встала позади Макса, начавшего слать мне взглядом сигналы SOS. Нинины длинные пальцы сильно сжали Максу плечи, и девушка посмотрела на меня в упор.

— Какое напряжение в мышцах, — тихо проговорила она, не отводя от меня глаз, — тебе не помешает массаж.

Макс был на грани превращения в безвольное тесто, похоже, Нина своими руками отключала в его мышцах кнопку верности. Его нужно было спасать.