Вуаль из виноградных лоз (ЛП) - Коул Тилли

— Я люблю тебя, Ахилл. Всем своим сердцем.

— Я тоже люблю тебя, — простонал я, когда ее бедра начали двигаться быстрее.

Мои руки на ее талии направляли ее движения, когда почувствовал, как внутри меня нарастает давление собственного освобождения.

— Mi amore, — прошептал я, когда ее дыхание стало прерывистым, а движения судорожными.

— Ахилл, — ахнула Кареса, когда мои руки сжали ее бедра.

А потом она вскрикнула от удовольствия, увлекая меня за собой через край. Свет взорвался у меня перед глазами, когда я застонал от облегчения, пытаясь отдышаться.

Кареса упала на мое влажное тело, ее кожа была горячей от тепла камина, а волосы влажными от напряжения. Она дышала у изгиба моей шеи, пока мои руки отказывались ее отпускать.

Через несколько минут, я отпустил ее, и она легла рядом со мной, положив голову мне на плечо. Я пробежался костяшками пальцев по ее руке, счастливый от того факта, что она вернулась. Что она снова рядом со мной, в моем доме, рядом с камином, который она сохраняла до моего возвращения.

— Mi amore, — позвал я, мой голос был хриплым.

— Ммм? — Кареса звучала сонно.

— Ты разлила вино за меня?

— Тебя не было, — мягко прозвучала она. — Я не могла позволить пропасть урожаю этого года. Я… — она сделала глубокий вдох, подавляя зевок. — Не хотела, чтобы у тебя не получилось.

Пока она не уснула, я сказал:

— Amore?

— Да?

— Дата свадьбы все еще назначена на канун Рождества.

Голова Каресы подпрыгнула от моих слов.

— Что ты сказал? — спросила она.

Я поднял ее левую руку и оставил поцелуй на бриллианте, улыбаясь.

— Оно выглядит лучше, чем то кольцо из виноградной лозы, которое я подарил тебе недели назад.

— Я не забыла об этом, — сказала она, отпуская взгляд. — Оно… оно все еще у меня, Ахилл. Я положила его на подушку, будто ты всегда рядом.

— Кареса, — простонал я, потом засмеялся. — Мое кольцо тоже все еще у меня. В моем бумажнике. Я постоянно ношу его с собой.

— Правда? — мягко спросила она.

— Всегда, — я повернулся лицом к ней и провел пальцем по ее щеке. — Выходи за меня в канун Рождества. Как за Са… Савона, — я заикался, эта фамилия странно звучала из моих уст. — Поженимся в Дуомо, как принц и герцогиня, перед Богом и обществом. Выходи за меня, потому что я не смогу быть без тебя. Выходи за меня, потому что ты моя вторая половинка, и я никогда тебя не отпущу, — на моих губах появилась улыбка. — Твои родители уже здесь, приглашения разосланы. И у тебя уже есть платье.

Ее глаза заблестели.

— И моя вуаль из виноградных лоз.

— На твоей фате виноградные лозы? — спросил я, сердце в моей груди заколотилось.

— Я всегда об этом мечтала, — она улыбнулась. — В детстве я представляла себе шелковые виноградные лозы, вплетенные в испанскую кружевную вуаль, — она глубоко вздохнула и положила голову на мое плечо. — Потому что Бог знал, что я найду тебя. Найду тебя, когда буду возвращаться домой, среди виноградных лоз.

И до того, как погрузиться в сон, она прошептала:

— И да, я выйду за тебя в канун Рождества. Я бы вышла за тебя сегодня, если бы могла. Не могу ждать долго, чтобы стать твоей женой.

Кареса этого не видела, но я улыбнулся шире. Она не могла этого почувствовать, но сердце в моей груди взорвалось. И она никогда этого не узнает, но она вернула меня к жизни. Подарила мне надежду, подарила благословление, но самое лучшее, она подарила мне себя.

Однажды я спросил ее, что я мог бы ей дать; и она ответила, что она просто хочет меня.

А я хотел ее.

Идущую ко мне по проходу собора в белом кружевном платье.

С вуалью из виноградных лоз.

Такой, какой ей всегда суждено было быть.

Глава 17

Кареса

Флоренция, Италия

Канун Рождества

— Et voila!⁶⁶ — громко объявила Джульетта, снимая кусок ткани с зеркала в пол.

Я моргнула, приходя в себя. Я видела это платье до этого уже много раз. Но сегодня все было по-другому. Потому что сегодня я выходила замуж за Ахилла, новоиспеченного принца Италии. За любовь всей моей жизни, который недавно занял свое место в исторических книгах наследия Дома Савона.

Я позволила своему взгляду опуститься по идеальному, облегающему белому кружевному платью с длинными рукавами, и по простому кольцу, которое надела на левую руку. Мои волосы были собраны сзади в легкую укладку. Макияж был безупречен — глаза были подведены коричневыми тенями, губы и щеки были розовыми. В уши я надела белые бриллиантовые гвоздики. А единственным предметом, который был украшением всего образа, — была вуаль.

Моя идеальная, украшенная виноградными лозами вуаль.

— Кареса, ты выглядишь прекрасно, — сказала моя мама, стоя рядом со мной.

Она подняла мою руку и оставила поцелуй на обратной стороне ладони.

— Спасибо, мама, — ответила я, пытаясь не заплакать.

Затем подошла Мариэтта и обняла меня.

— Моя Кареса! — драматично произнесла она. — Ты выглядишь потрясающе!

Я улыбнулась своей лучшей подруге. Ее светлые волосы были забраны назад в низкий пучок. И она выглядела сияющей в своем лавандовом платье подружки невесты.

— Ты готова, Кареса? — спросила Пия. Она тоже была подружкой невесты, и выглядела прекрасно в лавандовом. — Машины уже приехали.

Я сделала глубокий вдох и улыбнулась, объявив:

— Готова.

Служащие остановились в своих приготовлениях к свадебному торжеству, чтобы посмотреть, как я иду по коридору. Я улыбнулась, проходя мимо них, кивая в знак признательности их поддержки.

Последние пару недель были безупречными. Несколько дней после нашей помолвки, прямо перед Рождеством, Зено собрал самые главные семьи Италии в особняке «Белла Коллина» и объявил, что Ахилл является его братом. Он рассказал шокированной толпе, что Ахилл был Савона. И что он также является создателем мерло «Белла Коллина Резерв».

Ахилл все это время стоял рядом с ним. Одетый в безупречный костюм от Тома Форда, он являлся принцем в каждом своем дюйме, пока Зено объявлял новости.

Зено объяснил, что свадьба все так же состоится, но что помолвлен был Ахилл. Я знала, что сплетен будет не избежать, предполагая, что это будет скандал десятилетия — у короля Санто была незаконная связь с матерью Ахилла, Ахилл был представлен, как Савона и наша быстрая помолвка. Но мне было все равно.

Я позволила им говорить.

Когда я оказалась в холле на вершине лестницы, мой взгляд упал на портрет прежнего короля, когда ему было двадцать пять лет. И вот с холста на меня смотрел мой Ахилл. Зено всегда походил на короля. Но когда я смотрела на молодого короля Санто, выглядящего гордо в традиционной королевской позе, я видела только Ахилла. Любой, кто знал короля в молодости, мог тут же заметить сходство.

Движение у подножья лестницы привлекло мое внимание. Я улыбнулась, когда увидела отца с букетом белых роз. Цветы были прекрасны, как и каждая роза, которую мне дарил Ахилл. Но лучшей частью букета, были вложенные между цветками виноградные лозы, — лозы с земли Ахилла.

Они идеально подходили к моей вуали.

Я спустилась по лестнице, мои подружки невесты и мама шли рядом со мной. Когда я оказалась внизу, быстро обернулась, увидев слезы в глазах своего отца.

— Папа, — прошептала я, — не плачь. Иначе я тоже заплачу.

Я слышала всхлип, и как он откашлялся. Когда я снова повернулась к нему, его глаза все еще блестели. Но он успокоился и взял меня за руку.

— Ты такая красивая, Кареса, — сказал он, оставляя поцелуй на моей макушке. — Словно видение.

— Спасибо, папа.

Когда он вручил мне букет, и знакомый, успокаивающий аромат роз заполнил мои чувства, я позволила себе успокоиться.

«Ты выходишь замуж за Ахилла. Уже через час ваши души будут соединены каждым возможным способом».