Забытый: ЛУКА (ЛП) - Кеннеди Слоан

- Так и есть, - мягко сказал Ронан.

Поскольку я сомневался, что Лука рассказал ему о моем страхе перед собаками, это означало, что мужчина, вероятно, заметил это, когда я был у него в последний раз. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как мы с Лукой привели Вайолет к нему домой. При воспоминании о Вайолет у меня на глаза наворачивались слезы. Через пару дней она уедет, и, хотя я изо всех сил старался не думать о том, что это значит, любого воспоминания о ней было достаточно, чтобы поставить меня на колени. Я понятия не имел, как мне справиться с тем моментом, когда она навсегда уйдет из моей жизни.

Я сделал несколько шагов к Ронану, который все еще держал маленькую белую собачку.

- Ее зовут Белла? - спросил я. Меховой комочек радостно извивался в руках Ронана.

- Да, это сокращенно от Изабелла. Николь получила возможность дать ей имя, когда мы ее купили, и она была и остается одержимой одним задумчивым вампиром и новой красивой девушкой в городе, которая покорила его сердце.

- Привет, Белла, - сказал я, протягивая руку, чтобы собачка обнюхала мою ладонь. Она тут же лизнула ее и заерзала на руках у хозяина. Я осторожно погладил ее по голове и, когда она не огрызнулась на меня, почесал ее за ушами. - Эм, думаю, ты можешь опустить ее, если хочешь.

Ронан опустил собаку на землю, и, хотя она радостно терлась о мои ноги, она не вскочила и не укусила меня. Я наклонился, чтобы еще раз погладить ее, и был вознагражден еще большим количеством собачьих поцелуев. Мой взгляд переместился на немецкую овчарку, которая спокойно наблюдала за нами из другого конца коридора. Животное забило хвостом, когда я посмотрел на него, но все равно было трудно заставить себя подойти к нему.

- Как его зовут?

- Пуля, - сказал Ронан. – Его имя - заслуга Сета. - Я услышал мягкость в его голосе, когда он произнес имя своего мужа.

Даже с Ронаном рядом, когда я добрался до более крупного животного, я не смог подавить свою реакцию на него. У меня кровь застыла в жилах при воспоминании о том, как я бежал по лесу, а лающие собаки быстро догнали меня, а затем вцепились и повалили меня на землю.

- Хочешь, я выведу их на улицу? - Спросил Ронан, вероятно, потому, что я не двигался уже несколько минут.

Я покачал головой.

- Мы можем поговорить прямо здесь, чтобы я мог привыкнуть к нему? - спросил я. Я знал, что веду себя нелепо, и этот человек, вероятно, думал, что я самый большой трус на планете, но я не хотел сдаваться. В моем прошлом было так много вещей, с которыми у меня не было сил бороться, но которых было достаточно легко избежать, например, встречи с собаками или поездки на задних сиденьях автомобилей.

Или доверия к людям.

- Конечно, - сказал Ронан. - Что я могу для тебя сделать?

- Ты уже сделал, - сказал я. - Но я так и не поблагодарил тебя. Ты помог Вайолет, мне... сейчас и два года назад. Метадоновая программа, квартира, работа… Я должен был поблагодарить тебя за все это раньше, но, думаю...

- Думаешь что? - Мягко спросил Ронан.

- Думаю, часть меня на самом деле не была благодарна, - признался я. Если я и ожидал осуждения, то не получил его, потому что Ронан продолжал смотреть на меня все так же… с пониманием. Это помогло мне продолжить объяснение. - Думаю, что в то время я просто хотел найти предлог, чтобы вернуться к тому, что было раньше. Особенно в те первые дни. Потребление было единственным, что я действительно умел делать. Было легко сказать если бы только, но вы с Данте на самом деле подарили мне это если бы. Больше не было оправданий для того, чтобы с головой уйти в наркотики или продавать свое тело. Или держать людей на расстоянии. Имея все это, я не мог потерпеть неудачу. В этом был смысл?

Ронан кивнул.

- У меня были секреты от Сета, когда мы только начали встречаться. Я говорил себе, что так будет лучше для него, но какая-то часть меня хотела, чтобы он узнал, чтобы понял, что я того не стою. Чтобы он сам ушел.

Я оглядел прихожую, особенно все семейные фотографии, которые там были развешаны.

- Похоже, это не сработало, - сказал я с улыбкой.

Ронан усмехнулся.

- Ни капельки. - Он сам взглянул на фотографии, и я увидел неподдельную радость в его глазах. Я не мог представить, что этот человек когда-либо не хотел того, на что он смотрел. Когда его взгляд снова остановился на мне, он сказал: - И я очень благодарен тебе, Реми, за все. Я бы хотел, чтобы мы могли сделать так, чтобы тебе никогда не пришлось участвовать во всех этих битвах.

Я почувствовал, как защипало глаза.

- Это еще одна причина, по которой я пришел сюда, - сказал я. - Я провел много времени в том мире. Я знаю имена, я знаю лица. Я помню некоторые места, куда меня водили. Я никогда не отличался хорошей успеваемостью в школе, но у меня всегда была неплохая память. Если я расскажу тебе кое-что, это поможет? Поможет ли это другим детям выбраться?

- Да, - без колебаний ответил Ронан. - Возможно, мы не найдем ребенка ни сегодня, ни завтра, но даже простое знание одного-двух имен приведет к появлению других. Убрать этих людей с улиц - значит спасти всех детей, которым они могут навредить. Так что да, все, что ты нам расскажешь, так или иначе, поможет.

Я кивнул, одновременно нервничая и испытывая облегчение. Я столько лет переживал последствия своего похищения, что даже не предполагал, что из этого может выйти что-то хорошее. Я знал, что то, что я не делился с кем-то своими знаниями, не обязательно делало меня эгоистом, но наблюдение за тем, как Джио борется со всем, через что ему пришлось пройти, открыло мне глаза на другую сторону.

Я подумал обо всех детях, которых еще предстояло забрать… обо всех семьях, которые жили своей жизнью, не зная, что их ждет. Может, я и не смог бы привести домой детей, как Лука и его братья, но, возможно, где-то там был другой Джио, который не потеряет свою мать в результате акта насилия и которому не придется бороться с самим собой, чтобы вспомнить своего отца.

Прошло больше недели с тех пор, как Джио признался, что помнит Луку, но это не было быстрым и радостным воссоединением. Хотя Джио и не вернулся к своему почти вегетативному состоянию, он снова стал очень тихим и замкнутым. Бывали дни, когда Лука приходил в больницу и просто сидел в палате со своим сыном, не произнося ни слова. Но время от времени появлялся проблеск света, когда Джио, казалось, вспоминал какой-нибудь эпизод из своего детства и спрашивал Луку, было это на самом деле или нет.

Они не говорили о Курте или о том, что произошло после похищения Джио, но, к сожалению, это был только вопрос времени. Это я тоже начинал понимать. Я столько лет верил, что если не говорить о моем прошлом, то все пройдет быстрее, но жизнь с Лукой доказала обратное. Может, я и участвовал в битвах, но мне было далеко до победы в войне, и я устал делать это в одиночку.

- Когда? - спросил я. - Когда ты хочешь, чтобы я все рассказал?

- Ты говорил об этом с Лукой? - Спросил Ронан.

Я покачал головой.

- Лука и я... Теперь к нему вернулся сын, и ему нужно сосредоточиться на нем, - неловко пробормотал я. - Как и должно быть, - добавил я, потому что не хотел, чтобы это прозвучало так, будто я ревную. Это был просто мой неудачный способ обойти правду о том, что я скоро потеряю Луку.

- Ну, я не знаю, что происходит между тобой и твоим мужчиной…

- Он не мой, - неожиданно для себя вставил я, потому что на самом деле было больно слышать, как Ронан так отзывается о Луке - именно так, как мне бы этого очень хотелось.

- Реми, этот мужчина стал твоим с того момента, как снова увидел тебя на свадьбе. Вопрос скорее в том, хочешь ли ты, чтобы он был твоим или нет.

Я с трудом сглотнул, но ничего не ответил. Что я должен был сказать? Что я бы все отдал за то, чтобы у меня было будущее с Лукой и Джио? По той же причине я не мог быть с Вайолет - я был не в том положении, чтобы быть тем, в ком нуждались Лука и его сын.