Танец на осколках души (СИ) - Трусс Анастасия

— Тебе помочь, Милена? — это, снова, был Асмодей.

Его руки коснулись моих ног, раздвинули их… Стоило мне только ощутить, что меня касается мужчина… Я была готова на всё, лишь бы, он не прекращал касаться меня и чтобы он овладел мной. Я хотела его! Хотела так, как не хотела никогда в жизни! Плохо соображая, что делаю, я задёргалась в цепях, пытаясь дотронуться до мужчины… чтобы показать ему, как я желаю его… чтобы показать, что он может делать со мной, что хочет! Но, цепи держали крепко и я, лишь, с досадой застонала, когда Асмодей отпустил мои ноги.

— Какая бесстыжая девочка, — с весельем, произнёс Асмодей, затем, коснувшись меня между ног, от чего я чуть с ума не сошла. — И какая возбуждённая.

Он наклонился к моему лицу, приподнял его за подбородок… Его язык скользнул в мой рот и я, с готовностью, сделала то же самое. Я целовала Асмодея страстно, с отчаянием… Хотя, это уже сложно было назвать поцелуем. Скорее, это больше напоминало сам секс, с использованием рта и языков. Было горячо, жарко, влажно… Я была просто в каком-то экстазе от этого, пусть этого и казалось, катастрофически, мало!

Когда Асмодей закончил то, что начал, я потянулась за его губами, при этом издавая жалобный стон. Но, Верховный демон, лишь, рассмеялся и, с долей издёвки в голосе, сказал:

— Ты больше ничего не получишь до тех пор, пока хорошо не попросишь, Милена. А ты хочешь… хочешь, чтобы тебя хорошенько поимели. Так ведь? И если ты так сильно этого хочешь, то просто попроси.

Остатки разума вопили о том, что я не должна этого делать. Что это — унизительно, грязно!.. Но, этих самых «остатков» было слишком мало. Кусание губ и царапанье ногтями ладоней нисколько не помогало. Похоть сейчас правила всем балом. Она завладела всем — телом, разумом, мыслями! Она заставляла меня хотеть того, от чего, в адекватном состоянии, меня бы стошнило! Она заставляла меня хотеть любого и возбуждаться ещё сильнее от представления любой позы! Если бы здесь присутствовал Аббадон, то я бы, без сомнения, отдалась бы ему. А самое худшее — это то, что единственное, что останавливало меня от того, чтобы самой не наброситься на Вельзевула и Асмодея — это цепи. Больше меня не держало ничего. И от мысли, что эти двое мужчин не притронутся ко мне, хотелось выть!

— Прошу… — самое унизительное для меня слово, в отношении Верховных демонов, вырвалось из моего горла. — Прошу… пожалуйста!

— Что «пожалуйста», Милена? — Асмодей не собирался дать мне то, что я хочу, так легко. — Скажи, о чём именно ты просишь? Я, ведь, не пойму, если ты не скажешь. Так что, скажи это вслух, Милена.

— Я хочу… я хочу вас!

— И что же именно ты от нас хочешь? — продолжал издеваться демон похоти.

— Я хочу, чтобы вы… чтобы вы… — под вопящий крик здравого смысла: «Не смей этого говорить, Милена!», я сказала. — Чтобы вы овладели мной! Прямо сейчас! Прошу!

— Ну, вот, Вельзевул. Я же говорил, что долго она не продержится, — с довольным, до жути, лицом сказал Асмодей. — Теперь, можно делать с ней всё, что угодно. Ведь, она согласна, абсолютно, на всё.

Что я могла сказать против этих слов? Ничего. Асмодей был прав. Я была согласна на любую позу, на любое извращение!.. Я готова была сделать всё, что мне скажут. Лишь бы меня не оставляли одну, на растерзание этому желанию, закованную в цепи!

Когда Вельзевул, наконец, сделал то, что я так хотела, я была близка к тому, чтобы начать молить о том, чтобы он это сделал. Я чувствовала себя просто каким-то животным в брачный период, которому срочно требуется самец! Когда же этот «самец» пришёл, я была готова слушаться его во всём. Но, пока он ничего не говорил, я просто наслаждалась. Да что там — наслаждалась? Я кричала и стонала от удовольствия! Я чувствовала себя на вершине блаженства, когда Вельзевул, с силой, врывался в моё тело, оставляя синяки и ссадины своими руками и ногтями. Я, буквально, ловила экстаз от ощущения его силы и своей беспомощности.

— А, ведь, кто-то с такой категоричностью отказывался, — сквозь пелену наслаждения, услышала я насмешливый голос Асмодея, который, как оказалось, лежал рядом с нами, на кровати, наблюдая. — А что же мы видим теперь? Развратную, похотливую и готовую на всё демонессу. Ты же, правда, готова на всё, Милена, а?

Асмодей коснулся моего лица своими пальцами, провёл по щеке, по губам… Не думая о том, что делаю, я взяла эти пальцы в рот, начав посасывать их, в то время, как Вельзевул продолжал двигаться во мне.

— Ты с таким энтузиазмом это делаешь, Милена, — голос демона похоти раздался прямо над ухом. — Что, вместо пальцев, хочется использовать что-то другое — побольше и потолще. Ты же не будешь возражать?

Я не возражала. Правда, чтобы сделать то, что хотел Асмодей, позу пришлось сменить. Меня поставили на колени. Руки, при этом, вновь, связали цепями, которые теперь уходили куда-то к потолку. Последнее несколько расстраивало, но пока мужчины делали то, что мне было нужно, я не протестовала.

Секс был долгим. Очень долгим. А мне всё было мало! Я хотела ещё и ещё… глубже… жёстче… развратнее… Любые пожелания Вельзевула и Асмодея… любые их слова… всё это выполнялось мной с точностью. Я не стану перечислять всё то, что делала тогда. Могу сказать, лишь, то, что такое я видела только в каком-нибудь порнографическом фильме! И от всего этого я получала колоссальное наслаждение! Я забыла обо всём! Я полностью отдалась этой похоти!

Когда всё закончилось, я была в полном изнеможении. Двигаться совершенно не хотелось. Но, когда желание ушло, я, в полной мере, осознала, что я творила, а главное — с кем. Только вот… как ни странно, стыдно не было. Скорее, это была досада за то, что я так легко потеряла над собой контроль. И видеть тех, кто был виновен в этом моём состоянии, мне совершенно не хотелось. Поэтому, когда я почувствовала, что меня никто не держит, я стала вставать с кровати (хотя, ноги держали плохо), чтобы уйти. Тем более что одевшийся Вельзевул ясно дал понять, что он сам уже уходит. Но, едва мои ноги коснулись пола, я была схвачена Асмодеем, который сгрёб меня, как какую-то мягкую игрушку, и сказал:

— А ты куда собралась, Милена? Я тебя ещё не отпускаю.

— Что тебе ещё-то от меня нужно? — спросила я, всё-таки, не пытаясь дёргаться.

— Мне? На сколько я помню, нужно было, как раз, тебе, — напомнил Асмодей. — Разве, не ты, чуть ли, не умоляла, чтобы тобой овладели?

— Это всё твоё заклинание! Если бы не ты…

— Если бы не я, — перебил меня демон похоти. — То ты бы скулила от страха, умоляя оставить тебя в покое. А так… тебе было очень даже хорошо. И не смей этого отрицать.

Я открыла рот и… снова его закрыла. Я не знала, что мне сказать на это. В данный момент, я ненавидела Асмодея за то, что он был кругом прав. Если бы не он, я сошла бы с ума от страха. Вельзевул и Асмодей, в любом случае, сделали бы то, зачем забрали меня из зала. И то, как при этом бы себя чувствовала я, их бы, нисколько, не волновало. Хотя, это понятно, что Асмодей это сделал не ради меня, не из-за моего страха, не из-за вины передо мной за то, что он сделал на балу Люцифера. Ничего из перечисленного, я уверена, Верховному демону и в голову не приходило. Он сделал это, лишь, для того, чтобы показать мне, как низко я могу пасть из-за желания. Насколько похотливой и развратной я могу быть.

— В любом случае, вы же уже сделали, что хотели. Так что, отпусти меня. Пожалуйста.

— Не хочу, — спокойно ответил Верховный демон. — У меня ещё остались на тебя планы. И ещё… Я помню, что на балу Люцифера ты искала покровительства. Да, сладкая моя?

— Да, — осторожно сказала я, чувствуя подвох.

— Какое ещё покровительство? — с интересом, спросил, собирающийся уходить, Вельзевул.

— Обыкновенное. Обыкновенное покровительство, обеспечиваемое Верховными демонами. Правда, я не знаю — зачем моей сладкой это понадобилось, но… Я знаю только то, что она, ради этого, готова сделать всё.

— Неужели? Действительно, всё? — кажется, заместитель Люцифера, пока, передумал уходить — его глаза выражали слишком уж большую заинтересованность, что мне очень не понравилось.