— Мы не займемся сексом прямо сейчас, это начало красной недели.
Он притягивает меня ближе и прижимает спиной к перилам позади меня.
— Я думаю, мы уже хорошо и по-настоящему установили, что кровь меня заводит, а не наоборот. Если ты действительно не хотела секса, ты идешь по неправильному пути.
Я смеюсь над ним еще громче и хлопаю рукой по его спине.
— Я имею в виду, что сейчас мне не по себе, ты же знаешь, какой я становлюсь поначалу.
Он неохотно кивает и нежно целует меня.
— Я знаю, но на самом деле это было не то, что я имел в виду раньше. Та команда, которой мы поручили заняться Максу, вернулась с информацией.
Я возбужденно улыбаюсь.
— И?
На его лице медленно расплывается улыбка.
— И ты была права… в этом определенно что-то есть. Они не были такими скрытными или так хорошо заметали следы, как мы, но я уверен, что их можно обучить.
Мне хочется подпрыгивать вверх-вниз от возбуждения. За последние два года, с тех пор как мы позаботились о Джеймсе, мы расширили наше внимание на более масштабную коррупцию и зло как внутри, так и за пределами правоохранительных органов. Мы постепенно добавляли в нашу собственную организацию людей, которые стремились к истинному правосудию и защите невинных любыми необходимыми средствами. Недавно я столкнулась с работой команды линчевателей, как их называли в официальных отчетах, и у меня возникли подозрения относительно того, кто они такие, поэтому я попросила Макса разобраться в этом.
На данный момент я подавляю свое волнение, зная, что еще предстоит немного поработать по их привлечению.
— Я попрошу Эмили и Майкла начать прощупывать почву.
Мы завербовали Эмили и Майкла после года дружбы с ними. Они уже были ознакомлены с некоторой информацией об обстоятельствах вокруг Марка и Джеймса из дела против Декера и Трэвиса. Когда мы рассказали историю и как все произошло на самом деле, Эмили довольно громко и яростно заявила нам, что хотела бы присутствовать при обеих смертях, чтобы вонзить в них свой нож.
В тот момент она стала моей лучшей подругой, и они оба начали помогать нам расширять нашу организацию.
Я дарю Дереку еще один быстрый поцелуй, прежде чем спросить его:
— Правда или действие?
Его улыбка становится шире:
— Правда.
Я оглядываюсь назад:
— Как ты думаешь, девочки в конце концов захотят убить вас обоих за то, что вы назвали их в честь другой игры?
Он одаривает меня озорной усмешкой, когда мы оба снова обращаем наше внимание на Тристана и девочек.
— Я имею в виду, кому не нравится игра в прятки.
