Клеймённые (СИ) - Хард Леона

— Я почти, как обычный мужчина. — ответил со смешинками вокруг глаз. — Кровь красная, имею чуть больше силы. Представь, сколько плюсов: к примеру, сломается замок в железной двери, и спецов не придется вызывать! Снесу ее к херам! — засмеялся Гектор. — К деторождению приспособлен, габариты вполне подойдут и обычным женщинам. Не бойся не проткну, максимум визжать заставлю.

— Прекрати свои тупые шутки! — приказала, подтолкнув его в грудь пренебрежительно и отсела, как можно дальше к подушке. Пригладила неловко волосы и халат, который мужчина задирал. — Ты задушил человека на моих глазах! Скольких ты убил за свою жизнь?

— Ни одного человека. То, что творится между Клейменными и Карателями — это отдельная тема. Мы существуем в другом мире, отличном от твоего!

Наконец, он был серьезным, наконец, убрал тупые шуточки, глаза были предельно уверены, возможно, разочарованы моим поведением.

Он продолжал объяснять, как нерадивому ребенку:

— Мы живем в мире, где сила решает, кто прав. Любой может вызвать меня на поединок, любого могу я. И это не делает меня убийцей! И тебя эта сторона моей жизни не касается! — жестко высказал. Гектор поднял на меня голос? Удивительно, я помнила его злой голос, тот был скорее тихим, шелестящим, а это выкрик, который заставил встрепенуться.

«Не касается!» — горько усмехнулась я, отводя взгляд в сторону соседней кровати, пряча там стремительно увлажнившиеся глаза. Да уж, не касалось … Как только узнает правду, скорее всего, перережет горло. И забудет о какой-бы то ни было увлеченности мелкой девчонкой.

Гектор вновь потянулся, указательным пальцем прикоснулся к моему виску легко, трепетно, как невесомое перышко:

— Эй! — тихий шепот раздался на ухо. — Ты боишься меня? — палец погладил щеку.

А я не выдержала, щелкнула по его руке, которая нечаянно задела коробку с клубникой, стоявшую на кровати. От чего упаковка со стуком слетела на пол, несколько раз перевернувшись. Упаковка смялась, а несколько из ягод вывалились. Красивые, насыщенные спелые ягоды, как маленькие шарики, подпрыгивали по грязному полу, а мы с Карателем наблюдали за этим действием.

Любимой клубнике я и ответила:

— Ты одной рукой способен задушить, если тебе что-то не понравится. И закон будет на твоей стороне, никто и слова не скажет.

— Зачем мне это делать с тобой?

— Потому что по-другому не умеешь! Твои руки оставляют синяки на коже, и даже поцелуями всегда уродуешь шею! — обернулась я наконец, строго говоря в надменное, уверенное лицо. — Ты — чистая ненависть! И ты...ты...грязное чудовище!

Последнее слово прозвучало громко и эхом отозвалось в больничной палате. Слово «чудовище» стояло между нами, вспыхивало и исчезало, как маячок. Оно разделило нас налево и направо. Оно заставило Гектора подняться с кровати без какого-либо ответа на мои высказывания, присесть на одно колено на пол возле кровати и начать собирать клубнику обратно в коробочку.

Я не понимающе смотрела за его действиями.

— Я сама соберу! — не смогла сдержать этой напрягающей идеальной тишины.

— Не стоит, — мягко сказал Гектор, рукой при это махнул, чтобы не мешалась. А я смотрела за его темной макушкой сверху вниз.

Когда коробка вновь наполнилась ягодами, моим любимыми ягодами, мужчина поднялся с совершенно нейтральным, спокойным взглядом и мягко прошел грязной обувью по ковру к выходу. Возле двери странно остановился ко мне спиной, при этом повернув голову вниз и влево. А я не понимала почему остановился, сама же в тот момент принимала поспешные отвратительно тяжелые удары собственного сердца, как наказание, наказание за слова.

Тогда же Гектор, развернулся вновь ко мне передом к двери спиной, держа на расстоянии вытянутой руки — упаковку ягод.

Мужчина вновь подарил мне свою самую лучшую улыбку, похоже искреннюю и произнес:

— Конечно, Диана, будет так, как ты хочешь! — улыбка исчезла, оставив звериные черты на лице.

Мужская рука мгновенно изуродовалась венами и даже открытый участок шеи и правая сторона лица — стали страшными, прямыми доказательствами его принадлежности к Карателям. А сильные пальцы жестко смяли небольших размеров коробочку до состояния маленького, неровного круга. Сквозь прозрачный материал упаковки было видно кровавое месиво красных ягод, которым выпустили внутренности.

— Всё, что угодно, для тебя, Диана! — тихо поведал Гектор без улыбки, и выбросил мои любимые ягоды в черную урну, стоящую возле входа. Потом пренебрежительно отряхнул ладони друг об друга, вновь улыбнулся.

Я услышала его разговор будто самого с собой:

— Черт, Гектор — одуванчик не сработал! Впервые на моей памяти! — и засмеялся.

***

POV Артем

Транспортные магистрали оказались заблокированы Карателями, любые входы и выходы из округа. Через посты я даже не пытался пройти. Оставался один вариант — пережить несколько дней в подвале, то место, которое показала Клейменая, зараженная венерическим заболеванием. (как смертельное проклятье за неверность своему Единственному). И не важно, что тому Единственному она даром не нужна — изнасиловал и отдал друзьям по пьяни. В подобные моменты проклинал родство с Клейменными, есть среди нас много мрази, которая пользовалась силами для личных целей и главное в ущерб другим.

Захарий — папаша Дианы такой же, всеми пользуется для личного блага, хорошо не подослал Клейменных в людском мире для расправы со мной, хоть оставил возможность одному сдохнуть помойной крысой.

И в эти три дня, которые я помирал с голода в подвале с отбросами Клейменных, в помещении было на удивление активно. Вместе с капельками воды, стекающими на пол, я слышал шепот любопытства, бурное обсуждение. Не желая того, рефлекторно подслушивал. А один из парней, примерно моего возраста, правда в очень плохом виде: грязной, замусоленной, местами дырявой от старости одежде, охотно отвечал на мои вдохновляющие поддакивания.

— Вчера ночью, говорят, Приам хотели взорвать! — с энтузиазмом рассказывал парень. Я моментально навострил уши, молчал, чтобы не спугнуть. Кто владеет информацией тот владеет миром.

— Прям взорвать!? — не веряще с воодушевлением ломал комедию, интересуясь.

— Да! Только ТССС! — парень поднес палец ко рту, испуганно пробежался взглядом по редким группам Клейменных, будто те могли услышать и наказать его за длинный язык. А ему видно одиноко, поэтому охотно делился информацией. Лицо парень прятал в капюшоне. Может быть изуродовано?

— Все в порядке оказалось, — ответил парень, при этом жадно кусал булку с мясом, черствую. Продемонстрировал это, постучав пирожком по своему колену.

Я тоже жутко хотел жрать, но...нет. До черствой булки, валявшейся в подвале, еще не пал.

— Отель заминировали, но бомба не сработала, Каратели подоспели вовремя...

— А кто же постарался? — перебил я.

Парень пожал плечами, откусывая очередной добротный кусок булки. Честно, чуть не стошнило, но я сдержал лицо нейтральным.

— Не внаю... — прошепелявил тот, пока жевал. — Кто угодно это может. Может террористическая организация? Может зам соседнего округа угрожает нашему заму? Ну там делишки ему подпортить перед следующими выборами. Они же все на ножах между собой, то и дело пытаются убить друг друга? А может эти... — Клейменный пощелкал пальцами в воздухе, вспоминая, что хотел поведать. Потом прикрыл рукой рот и засмеялся, озвучил писклявым голосом, имитирующим женский. — А может, Розы! Даешь больше мужиков! Голосуем за трах везде и всюду! Хотим подцепить богатого мужика!

Я поддержал шутку, тихонечко посмеиваясь, только смеяться отнюдь не хотелось.

***

Вечером этого же дня после того, как стемнело я вернулся к тете Дианы. Святая женщина! Вот реально святая женщина!

С объятиями набросился на тетушку, повис на ней, навалившись всем телом.

— Эй, сопляк! Слезь! Раздавишь! — она пыталась скинуть мои руки, но я приклеился намертво. Когда тетушка перестала бестолково бороться с объятиями, просто похлопала меня по спине, по плечам, как ранимого малыша. — Ладно, ладно, здоровый мужик вроде, не плачь!