Vнутри (СИ) - Лаптева Маша

Глаза обиженной бабы, уязвленной в самое сердце. Если ты не понимаешь по хорошему, то учись понимать по плохому. Если я не беру трубку — значит не заинтересован, если я не перезваниваю — значит не нужна.

Привет, долго ждешь? — спросил я.

Я притянул к себе ближайшую модель, поцеловал ее в шею, глядя Эле в глаза.

Ее затрясло.

— Какой же ты ублюдок! - бросилась она на меня.

Она плакала, переходя на визг, била меня кулаками в грудь, но самое гадкое, что в ее глазах все еще теплилась надежда. Я почувствовал это, и мне захотелось разделаться с ее жалкой самонадеянностью как можно быстрее.

План созрел сам собой. Не раздумывая, я схватил ее за руку и потащил в одну из комнат через коридор. Эля хныкала, и делала вид будто пытается вырваться.

— Ты думаешь я могу принадлежать тебе? — спрашиваю я ее, усаживая на большую кровать.

— Нет, но… — всхлипывает она.

— Нет никаких Но, Эля, — я глажу ее по голове, и она закрыв глаза, готова поднять из пепла, растоптанное эго. Готова любить меня еще сильней прежнего. Меня выворачивает от ее бесхребетности.

Я достаю наручники из прикроватной тумбы, и она покорно подставляет руки. Я бросаю Элю на кровать и пристегиваю наручниками к стальным опорам. Она трепещет в предвкушении жаркого секса. По глазам я вижу, что она готова на все.

— Да папочка, накажи меня. Я такая дрянная девочка, — говорит она, будто забыв обиду.

— Ты дура, детка. Подумай над этим.

— Ты охуел? Скотина!! Отпусти меня! - она нелепо дергается на кровати.

Я ухожу под крики проклятий в свой адрес.

В гостинной подзываю к себе только зашедшего Егора.

— Планы изменились. Едем в другой клуб.

***

Сегодняшнюю уборку я решила начать с помещения, в котором стараюсь находиться меньше всего. Говорят, домашняя обстановка многое дает понять о владельце. И здесь не поспоришь, комната Валентина такая же безупречная и холодная как он сам. Даже вещи он разбрасывает в каком-то своеобразном порядке. Если он провел дома, пол дня, что бывает крайне редко, ощущение такое, как будто помещение не жилое. Больше оно смахивает на люкс какого-то дорого отеля, чем на жилище молодого человека. Нет ничего, что могло бы сказать о его привязанностях или интересах.

Как будто — дом, всего лишь временная капсула пребывания, которая его тяготит. Пустые столы, на которых лишь самое необходимое. Зеркало, постель, столы, тумбочки, музыкальная система, громадный телевизор, который я думаю он никогда не включает. Единственное с чем его можно видеть — так это с его ноутбуком или смартфоном.

Сегодня здесь все как обычно, ровно и неприветливо. Как можно жить в комнате, где преобладает стальной цвет в перемешку с черным глянцем? Мне не понять..

Я уже привычно беру корзину с грязным бельем, из которой падает безупречно белая футболка. Кажется он носил ее всего раз, а уже отправил на стирку. Я беру ее в руки, почему-то мешкаюсь. Вместо того, чтобы засунуть ее обратно в корзину, я ведомая почти детским любопытством подношу ее к носу. Дура. Идиотка. Извращенка! Прекрати сейчас же. Зина, какая же ты дура!

Но голос разума тонет, и я делаю глубокий вдох. Так стыдно, украдкой, сама не понимаю зачем!

Запах его духов и ничего более. Понять, что футболка не свежая, можно лишь по текстуре ткани, которая казалось сохранила тепло его тела. Я снова делаю вдох, втягивая молекулы беззвучного запаха человека, который далек от меня примерно также как наше Солнце от Земли.

— Зина, что ты делаешь здесь?

Слышу голос Валентина позади себя и вздрагиваю. Он крепко обнимает меня сзади.

***

Я проснулась. Боже как мне жарко, какое счастье, что это всего-лишь сон! Никогда, никогда я не сделаю этого в настоящей жизни. Не стану нюхать его футболки и уж тем более трусы. Я никто для таких как он! Мы никогда не будем вместе. Он гадок. Черствый, бессердечный урод с красивым лицом и телом. Я не унижу себя влюбленностью к нему. Я просто убираю здесь, просто работаю потому что хорошо платят и все!

В горле пересохоло, и я спускаюсь на кухню за водой, убедившись предварительно, что никого нет.

Идя по коридору первого этажа, слышу женский вой в одной из комнат. Валетина дома нет и, лишь поэтому я решаюсь войти.

Прикованная наручниками к кровати лежит Эля. Как…она? Здесь? В таком виде… но Почему. Столько вопросов!

Тушь размана по ее лицу, она плачет без остановки, лицо отекло. Она не сразу узнает меня, но когда это происходит меняется в лице, пытается собрать остатки гордости и кричит.

— Сними с меня это! Что ты пялишься! - ее дыхание прерывается, она говорит урывками. Эля в истерике.

Я пытаюсь найти ключ, и обнаруживаю его в одной из прикроватных тумбочек.

Пленница освободилась, и потирая затекшие запястья перешла в наступление.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Работаю.

— Хах, — усмехнулась Эля.

Я бы хотела задать ей встречный вопрос, что делает здесь она. Но знаю, что ответа не получу. Она не захочет расписываться в собственном унижении и ничего не скажет. Но могу догадаться, что это с ней сделал Валентин. Вероятно они встречались.

"Мальчик начинающий олигарх, фигура перевернутый треугольник", — вспоминаю ее слова при первой встрече. Видимо она тогда говорила о нем.

Эля копошилась в сумке в поисках зажигалки держа в зубах сигарету.

— Значит работаешь, — сказала она сквозь затяжку. И живешь тоже тут чтоли?

— Да, — отвечаю я.

Мне не нравится ее тон, я не хочу его терпеть.

"Вызвать тебе такси?", — спрашиваю, намекая что ей пора.

— Без тебя разберусь, что мне вызвать.

Эля наспех вытерла потекшую тушь, поправила растрепанные локоны, и под стук шпилек вышла вон.

Идеальный маникюр, точеная фигура, красивая пускай и силиконовая грудь — не спасли ее от мужского пренебрежения. И если не работает это, то что работает? Кажется я совсем не понимаю мужчин и безнадежно далека от мира их желаний.

Глава VI: Блюз в туалете

Эля вошла в ночное кафе. На часах восемь вечера, девочки задерживаются. Есть время выпить "штрафную" порцию.

— Бокал вот этого сухого красного и стакан воды, — бросила она официанту, тыча глянцевым ногтем в меню.

Бриллианты мерцали вместе с подступившими слезами. Эля сдержалась, промокнув глаза салфеткой. Залпом опустошив бокал, она повторила заказ. Машинально потянулась за сигаретой, но тут же себя одернула: курить здесь запрещено.

Как он мог поступить так с ней? Как можно отвергнуть женщину, чью красоту без возражений признает каждый встречный. Мужчины примитивны: одень юбку покорче, накрась губы поярче, зарядись пуш-апом, нацепи воображаемую корону, и вот он уже смотрит на тебя как на "стоящий экспонат". Но ведь Эля ушла гораздо дальше этих детских шагов.

Приехав в Москву, она подцепила Олега будучи официанткой. Его бездонный карман — стал ее жизнью. Первым делом она вставила грудь, вторым покрасилась в блондинку. Затем были виниры, скулы, губы. У Эли не было талии, тогда на помощь пришел липофиллинг, теперь бедра Кайли Дженнер выгодно подчеркивают изгибы.

Брендовые вещи, отпуск в Италии, инстаграм, тысячи подписчиков. Отфотошопленные снимки, бесконечные ноги, фильтры, лайки, репосты и фальшивые признания незнакомцев. Эля поверила в свою сказку. Она красива и желанна — никто не устоит.

Первый раз она изменила Олегу, через четыре месяца после увеличения груди. Впрочем, можно ли назвать это изменой если сам Олег женатый и глубоко семейный человек. Объектом скоротечной страсти оказался тренер по фитнесу, щадящие тренировки и обсуждение меню порой так сближают. Время шло, и Олег узнал, об очередном любовнике, она запаниковала. Готовилась плакать, падать в ноги: пойти на любые унижения, лишь бы остаться на его плоту. В мыслях сразу пронеслись угрозы покончить с собой, разгромные признания жене — шантаж был всего лишь планом Б. Как же она удивилась, когда Олег проявил чудеса угасающей потенции и занялся с ней сексом дважды за вечер. Перед каждым разом он в деталях распрашивал ее о любовниках: особенно интересовали их размеры. Так греховная тайна, какой считал ее Олег вырвалась на поверхность, словно джин из лампы.