Как раз на середине такой постельной сцены, хотя там и кровати не было, и вошёл в палатку с тарелкой жареной свинины.
– Женщина, твой мужчина пришёл с добычей! – громко возвестил Фил, ставя передо мной блюдо. – Холь и лелей меня! – выпятил вперёд грудь и выжидательно посмотрел на меня.
– О, мой добытчик, ты Бог шашлыка! Спасибо за этот стол. – начала я паясничать, но не выдержала и рассмеялась. – Давай есть, пока не остыло.
– А, давай! – он сел на стул и быстро стал есть ещё горячие куски.
Я не отставала. Мясо было очень вкусным, идеально приготовленным и сбалансированным по специям. Папа готовил вкусно, но это было почти ресторанное блюдо.
– Ум… Боже, ты отличный повар, Филипп! – похвалила его старания.
– Заставляешь меня краснеть, кошечка. Прибереги место для десерта. – он как-то порочно облизнулся.
– А что на десерт? – спросила резко осевшим голосом.
– Блинчики. – прошептал он, словно мы говорили о чём-то неприличном. – С вареньем и мёдом.
Не знаю почему, никогда таким не страдала, но от названий продуктов голову наполнили порочные образы. Как Фил слизывает с моей груди янтарные капли мёда или обмазывает губы малиновым вареньем, чтобы после подарить сладкий поцелуй.
– Ты покраснела… – подозрительно сощурился Филипп, глядя на меня. – Поделишься о чём думала?
– О тебе, о ком ещё. – заторможенно произнесла, всё ещё прибывая в своих мыслях.
– О как! И о чём конкретно? – он весь поддался вперёд.
Когда осознала, что именно сказала, захотелось провалиться сквозь землю. Это же надо было сказануть! Нужно срочно что-то придумать…
– Про твоего льва! – выбрала самый приличный вариант, о чём могла думать про Фила. – Я никогда не видела настолько крупных оборотней во второй форме. А настоящих львов видела только в цирке, в детстве.
– А кого из оборотней ты видела во второй форме? – ревниво прорычал мой собеседник.
– Братьев Волковых. – без запинки ответила я, расплываясь в улыбке, вспоминая чёрных волчат. – Мы с Женей и Антошкой друзья детства, постоянно играли вместе и, конечно, я видела их волков. Правда, они тогда ещё были мелкими, им было по тринадцать всего, когда я уговорила их показать своих зверей.
– А кроме Волковых были ещё оборотни в твоей жизни? – уже более миролюбиво спросил Фил.
– Была одна коллега, ещё в Питере. – вспомнила я. – Она работала в лаборатории и была оборотнем-соколом. Как-то раз, ей позвонила дочь и сообщила, что беременна. Вот она и перевоплотилась от шока, прямо на рабочем месте. Она не могла успокоиться целый час, пришлось поить её успокоительным, иначе не смогла бы она вернуть человеческий облик ещё долго.
– Такое иногда случается с нами. – кивнул Филипп. – Редко, правда. Мы умеет контролировать смену облика, но, когда происходит что-то настолько радостное или наоборот, пугающее, тело теряет контроль, и мы перевоплощаемся. Но ты же знаешь, что вне зависимости от облика, разум остаётся тот же. – он внимательно посмотрел мне в глаза своими необычно сине-золотыми глазами и ещё более серьёзным тоном произнёс. – Нора, когда перед тобой будет лев, ты не должна бояться, ведь это буду я. Я не стану тебя есть или что-то похожее, хотя и буду рычать, ведь только так и смогу общаться. Мне не хочется, чтобы ты меня боялась, хотя я понимаю, что большой хищник автоматически пугает.
– Не переживай, Фил. – погладила его по плечу успокаивая. – Я прекрасно понимаю, что ты человек в шкуре зверя. Женя тоже боялся мне показывать волка, говорил я буду верещать на всю округу. Но это не так. – вспомнила, как гладила чёрный мех, зарываясь лицом в мягкую шерстку волчат. – Тем более я ветеринар, животных люблю и не боюсь. – испугалась, что он обидеться за сравнения с домашним животным. – Пусть ты не простой домашний кот, а большой царь зверей. – польстила ему, чем пролила бальзам на мужское самолюбие.
– Тогда давай перейдём к твоему знакомству с моим львом.
Для оборотней очень важно, чтобы друзья и близкие спокойно реагировали на их животную суть. Потому я понимала, как важно для Филиппа, чтобы я спокойно отреагировала на его зверя.
– А как же десерт? – вспомнила про блины, что так расписывал Фил.
– Пока я перевоплощаюсь ты можешь перекусить. Они в синем контейнере. Варенье и мёд на дне корзинки. – уже навострил лыжи на выход Фил.
Видно, бедный оборотень давно не разминал лапы, а потому стремился на природу, чтобы выгулять своего кота. Ещё и желание покрасоваться передо мной… Мужчины, такие мужчины, пусть и обращаются в хищников.
Пока Филиппа не было я успела съесть три блинчика с мёдом. Я уже собиралась съесть четвёртый, но в этот миг в палатку вошёл настоящий лев.
Большой зверь, размером с пони, с пышной золотисто-рыжей гривой. Так вот почему у Филиппа такие необычные красивые волосы в человеческом виде. Его синие глаза почти полностью стали золотыми, словно звёзды сменили белый свет на тёплый золотой на ночном небе. Очень красиво…
Тут лев тихонько рыкнул, а у меня на теле волосы встали дыбом. Он выглядел настолько величественно и опасно, что сравнивать его с обычным котом, показалось кощунством. Но ещё мне очень захотелось погладить его гриву, прямо руки зачесались.
Лев почувствовал моё желание и тихо, на мягких лапах, подошёл ко мне и положил свою лобастую голову на мои колени, давая добро на ласки. Чем я не преминула воспользоваться.
Голова была тяжёлой, но стоило мне запустить руку в короткий мех на его лбу и провести к округлым ушам, как я забыла обо всём на свете. Он был очень мягким словно бархат.
Не одной мне понравилось трогать зверя. Фил в обличие льва громко зарокотал, словно огромный кот замурчал. Даже ноги затряслись от вибрации!
– Теперь я в полной мере осознала, что значит «царь зверей»! – перешла в режим «ветеринара».
Так уж вышло, что с животными я веду себя иначе. Они мне импонируют больше, чем кто-либо. Потому во время приёма в клинике я старюсь больше времени уделять животным, чем клиентам. Я их осматриваю, щупаю и, самое важное, разговариваю. Мне хочется верить, что животные понимают нас и пытаются с нами говорить в ответ, просто на непонятном нам языке.
– Какие у тебя красивые глаза! Словно сапфиры в золотой оправе. – почёсывая его за ушами, шептала комплименты. – Нос такой мокрый… – умилялась я, поглаживая розовый большой нос, а он лишь смешно фыркал, позволяя мне эти вольности. – А какая пушистая грива, настоящая корона!
Зверь совсем сомлел в моих руках, но что-то пришло ему в голову и он, встряхнувшись, лизнул меня в лицо, как большая собака.
– Ой! – взвизгнула я, от шершавого широкого языка и влажности на лице. – Ты чего, Фил? Сам же сказал, что не животное, а реагируешь словно Лука. Да и похож… – только сейчас поняла, что рыжий ангорский кот похож на своего дикого предка.
Вот как сказывается эволюция… Из большого, внушающего ужас, зверя, лев превратился в домашнего питомца. Хотя схожесть небольшая. Хвост и уши различаются, ну и размеры.
– Рррр… – недовольно заворчал на меня Фил и потянул за рукав блузки от стола.
– Чего ты от меня хочешь? – спросила его, ожидая хоть каких-то подсказок.
Он зарычал и потрогал лапой спальный мешок.
– Я не понимаю… – расстроено вздохнула и покачала головой.
Он тоже покачал большой головой и подошёл к кровати и прилёг на край, а после показал на соседнее место. И тут до меня дошло.
– Ты хочешь, чтобы я почесала тебе пузико!
Не знаю о чём я думала, но именно такая мысль засела у меня в голове. Потому я спокойно села на колени рядом со львом и начала почёсывать его шейку под гривой, грудь и пузо, что он доверчиво подставил, перевернувшись на спину и расставив лапы. Пока я старательно чесала его, он словно довольный котяра, вилял хвостом, который довольно ощутимо бил меня по спине и ногам.
Я обратила на него внимание. Он был длинным, гибким и с пушистой кисточкой, которая манила меня.
В очередной раз, когда он им махнул в мою сторону, я схватила этот хлыст и начала перебирать пальцами пушистый конец. Филипп замер, даже перестал мурчать. Я уж думала, что он уснул, но тут этот зверь, плавно встал на лапы, выдернул хвост из моих загребущих ручек, и, поставив лапы на мои плечи, опрокинул на спальник.
