Потерянные Наследники (СИ) - Крауз Кэсси

Потом моего спасителя толкнули, и я выпала из его рук. Я точно знала, что упала, но боли за этим не последовало. Надо мной развернулась настоящая потасовка, я пыталась разобрать хотя бы слово, но голоса надо мной слились в один оглушительный рой.

А дальше… воздух разрезал громкий хлопок. И я точно знала, что теперь это была не взорвавшаяся в костре шишка. Кого-то подстрелили. Оглушительный резкий звук будто встрепенул меня, я распахнула глаза, но сквозь наркотическую пленку смогла различить только окровавленную мужскую ладонь прямо у своего лица.

В самых страшных снах меня похищал Артур, избивал до полусмерти и бросал в каком-нибудь темном неизвестном месте, чтобы я приходила в себя, ничего не помня и не имея ни малейшего представления о том, где оказалась.

Так что, очнувшись на холодном сыром камне от жуткого парализующего конечности холода, я была уверена, что мне лишь снился очередной кошмар. Все тело ныло, голова была такой тяжелой, будто накануне я в одиночку выпила полторы бутылки виски. Но стоило мне опереться ладонью о камни, как с губ сорвался пронзительный вопль. Сильная боль пронзила каждый из пяти пальцев, и я поняла, это был не сон. Цепенея от ужаса, я поднесла руки к глазам. В обеих ладонях, в подушечке каждого пальца правой руки и в двух подушечках левой я различила грубые глубокие надрезы, из которых безостановочно струилась кровь. Из меня вырезали вшитый чип слежения! Рефлекторно прижав окровавленную руку к груди, я не обнаружила и цепочки с жучком. Похититель знал, где искать. Он все предусмотрел и сделал меня невидимкой для телохранителей.

Я встала на колени и, опираясь о ледяную каменную стену, поднялась. Голова раскалывалась от боли, и ее невыносимая тяжесть тянула меня обратно на землю. Принюхавшись, я уловила запах бензина и машинного масла. Автомастерская? Трудно сказать, глаз не улавливал ни одной машины в погруженном во мрак помещении. Сколько времени я провела в отключке? Час, два или целую ночь? И главный вопрос, какой дрянью меня накачали, и что творили со мной, пока я не очнулась?! Одежда была целой, не похоже, чтобы кто-то меня раздевал. Я поежилась. А потом услышала…

Тихий жалобный стон, доносившийся откуда-то издалека. Я зажмурилась, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте, потом глубоко вдохнула и двинулась на зов, чувствуя, как от страха цепенели ноги.

Я узнала Френсиса только по клочьям рыжих волос, торчащим в разные стороны вокруг темного пятна в районе виска. Все лицо застилала кровь и, в той панике, в которой я пребывала, мне казалось, она сочилась даже из полуприкрытых глаз. Бедняга казался совсем беззащитным, подтянув к животу ноги и скрестив на груди руки. Поза человека, которого избили до потери пульса, и единственное, что оставалось в его силах — пытаться защитить себя от боли.

— Господи, Ненси, — прошептала я, падая рядом с ним на колени и даже не пытаясь сдержаться от слез. Он попытался что-то ответить, но я с ужасом поняла, что даже при всем желании он не смог бы этого сделать. Варвары, подосланные Артуром, выбили ему все зубы!

— Не волнуйся, я тебя тут не брошу. Мы сейчас попробуем тебя поднять и вытащить отсюда! Кивни, если это в тебя стреляли ночью.

Френсис не шевельнулся.

— Ты стрелял?

Кивок.

Уже хорошо, хотя бы в его теле не было пули.

— Ты стрелял в того, кто все это с нами сделал?

Кивок.

Сукин сын! Вот выберемся отсюда, я найду пистолет и добью этого выродка. Артур совсем с катушек слетел. Но времени не было, кто знает, когда он вернется за нами. Что-что, а шансов выжить на трассе при свидетелях было побольше, чем в брошенной автомастерской. Быстро задрав пончо, я, морщась от боли в пальцах и ладонях, отодрала край майки, чтобы хоть как-то зажать бедному Френсису кровоточащие десны. Я плакала и не скрывала этого. Весь прошлый вечер он пытался защитить меня, и вот какую цену заплатил. Одному богу известно, что сделали с Сашей.

— Сейчас мы попробуем поднять тебя, не бойся навалиться на меня, я сильная. Будет больно, мычи.

Это оказалось сложнее, чем я думала. Побои превратили внутренности Френсиса в одно кровавое месиво, поскольку стоило мне оторвать его от земли и перебросить руку себе через плечо, у него в груди что-то угрожающе зашипело, а в уголках рта выступила розовая пена.

— Черт! Черт! Черт! — Рычала сквозь слезы я. Мне пришлось опустить его обратно, чтобы не усугубить ситуацию еще больше.

— Добегу до дороги, чтобы поймать машину и вызову подмогу! Держись, Ненси! — Успела выпалить я перед тем, как сильный удар, отвешенный с ноги, пришелся мне прямо в спину. Я полетела вперед и, врезавшись лбом в каменную стену, упала прямо на Френсиса.

— Лежать, сучка! — Прозвучал над нами низкий мужской голос. Я не узнала говорившего, но голос звучал так глухо, будто его владелец прижимал ко рту шарф или руку.

Все плыло перед глазами, картинка мутнела из-за крови, сочившейся из свежей раны на лбу. Последнее, что я помнила — ноги в аккуратных брюках со стрелкой и начищенный до блеска ботинок, который спустя секунду вырубил меня одним точным ударом в живот.

Глава 31. Без вины виноватые

Алина

Он был уверен, что я спала весь перелет, но я просто хотела подольше нежиться в его крепких надежных объятиях. Его рука медленно перебирала пряди моих волос одну за другой, будто Адриан играл на арфе какую-то печальную нежную мелодию.

Пилот объявил о снижении. Под нами, должно быть, уже простиралась сияющая огнями бездна ночного Гамбурга. Наверно, Адриан улыбался, поскольку Томас, всю дорогу просидевший в кресле напротив вместе с Тайлером в обнимку, усмехнулся:

— Забрал из Питера все, что хотел?

— А ты?

— Все мое в Гамбурге.

Этот суровый телохранитель был так трогателен в своих чувствах к Агате, что я опасалась, как же он воспримет их страшный секрет? Он сумеет оправдать ее или начнет обвинять так же сильно, как несчастные близнецы сами винили себя все эти годы?

Я открыла глаза, не желая больше оставаться наедине с этими тревожными мыслями. Адриан, светился, словно нетерпеливый ребенок, вытянув шею и уткнувшись носом в иллюминатор. От вида его идеальных скул и приоткрывшегося в воодушевлении рта мое дыхание сбилось. Тело не забыло, что он творил со мной в конце минувшей осени. Я взволнованно закусила губу, и Адриан это заметил. Он легко поднял меня и усадил к себе на колени, закрыв нас обоих от посторонних глаз моими волосами. Невинные легкие поцелуи только распаляли во мне костер желания, и я не могла не дать ему волю, медленно проведя языком Адриану по губам.

— Жду не дождусь, когда мы окажемся в моей спальне, — шепнул он, сжав мое бедро. Его губы поймали мой тихий вздох, а шоколадные глаза глянули так, что я разом почувствовала себя безвольной обжорой, которая не способна устоять перед такой соблазнительной сладостью. Уильям Эркерт нервно покашлял, призвав нас к порядку.

— Да вы что, издеваетесь?! Как она могла пропасть?! — Спустя 20 минут на весь аэропорт гремел его голос. Дедушка Адриана был так зол, что покраснела даже шея. — Проверяйте радары, почему я должен учить вас делать ВАШУ работу?! Как нет?! Вы что же, хотите сказать, из неё вырезали чип слежения?! Ох и правда вырезали?!..

В тот момент я действительно испугалась за Томаса. Он был белее воротничка своей рубашки, на лбу пульсировала вена, и мне казалось, ещё одной дурной новости об Агате хватит, чтобы она лопнула.