Ядовитые мальчики (ЛП) - Тейлор-Лэйн К. Л.

Хруст его медленных шагов, как будто сейчас он не пытается спрятаться. Это заставляет меня нахмуриться, дрожь пробегает по телу, мурашки покрывают обнаженную кожу. Беннетт всегда молчит, когда выгоняет меня отсюда.

Я открываю глаза, вглядываясь в деревья впереди. Еще не совсем темнота, но я вижу приближающуюся темную фигуру, и это не Беннетт.

Даже сейчас я зову его, надеясь, что это он, и мои глаза играют со мной злую шутку:

— Беннетт? — я почти задыхаюсь, боюсь, что у меня встанет комок в горле.

Я дрожу, мне то жарко, то холодно, по коже бегут мурашки. Я облизываю губы, мое сердце бешено колотится, руки опускаются по бокам, и я делаю шаг назад. В последнюю секунду я вдыхаю его запах, бергамот и табак, но уже прижимаюсь к нему спиной.

— Это было невесело, Леденец. — его дыхание скользит вдоль моего горла.

Его губы скользят по гладкой коже у меня за ухом.

— Ты даже не пыталась убежать от меня? — шепчет он. — Тебе так отчаянно нужен мой член?

Его дыхание неестественно прохладное для такого жара, и мои мурашки покалывают сильнее, покрывая мою плоть. Мои соски напрягаются, превращаясь в бриллиантовые заостренные точки.

— Давай поиграем еще раз. — костяшки его пальцев скользят по внешней стороне моих бицепсов, когда он поднимает руки, кладя их мне на плечи.

Я дрожу. Мои колени подкашиваются, сердце колотится о грудину:

— Я досчитаю до десяти, и если ты сможешь убежать от нас, то получишь все, что захочешь.

Я дрожу в его объятиях. Его большие пальцы массируют мои плечи, наша обнаженная кожа соприкасается. На Беннете только свободные баскетбольные шорты и кроссовки. На мне короткие шорты и майка на бретельках, на ногах кроссовки.

— Все? — я шепчу вопрос, мы никогда раньше не делали этого с другими.

Дрожа сильнее, я вглядываюсь в тени, ночь еще не совсем опустилась.

Мне становится лучше, находясь в неведении. Теперь, когда я иду на терапию, я получаю реальную помощь.

— Хмм. — хмыкает Беннетт, издавая смешок, утыкаясь носом в мою шею. — Все.

Я облизываю губы, откидываюсь на него, чувствую, как его твердый, как сталь, член прижимается к моей пояснице.

— Я позволил им присоединиться к нам сегодня вечером. — тихо говорит он.

Его губы скользят по всей длине моей шеи к плечу. Его зубы нежно прикусывают ее, губы посасывают, язык облизывает.

— Потому что они, как и я, жаждут попробовать тебя на вкус, Леденец.

Я дрожу. Мое тело не знает, должно ли ему быть жарко, холодно, напугано оно или возбуждено. Теперь я вижу, как они приближаются, второй затемненный силуэт присоединяется к первому.

— Вы хотите, чтобы я бежала. — говорю я, глядя прямо перед собой, пока Беннетт целует губами мою кожу, и его братья медленно появляются в поле зрения.

— Ты же знаешь, что да. — мрачно усмехается он, заставляя меня дрожать сильнее. — Как ты думаешь, Леденец, чего еще мы от тебя хотим? — выдыхает он, и я напрягаюсь.

Его большие пальцы успокаивающе вырисовывают круги на мягкой коже моих предплечий.

— Вы хотите чтобы я дралась. — шепчу я, переводя взгляд с Флинна на Райдена, единственных двоих, которых я могу ясно видеть, но я знаю, что Линкс и Рекс тоже где-то там, за пределами этой маленькой поляны.

Беннетт стонет, и звук вибрирует у меня по позвоночнику:

— Хотим. — он проводит губами по моей челюсти.

Его левая рука перемещается на другую сторону моего лица, наклоняя мою голову к плечу. Его член дергается напротив меня.

— Тебя это устраивает, Леденец? — он спрашивает серьезно, и у меня дрожат ноги.

Он знает, независимо от того, что со мной случилось, что мне нравится, когда он притворяется, что принуждает меня.

Я киваю головой, и его губы наклоняются к моим. Эти темно-карие глаза встречаются с моими, наше дыхание смешивается, а затем он произносит это вслух, как подтверждение:

— Это не делает тебя неправильной, красавица. Тебе может нравиться все, что захочешь. — выдыхает он, слова танцуют на моем собственном языке, когда он вдыхает их мне в рот. — Мне это также нравится, нам всем нравится давать то, что тебе нужно.

Наши губы соединяются в невинном поцелуе, и я тянусь к нему. Мои руки находят его бока, когда он выгибает мою шею. Еще сильнее закидываю подбородок за плечо, ощущая, как под его кожей перекатывается твердая рябь мускулов при соприкосновении с моими пальцами.

— Хорошо. — шепчу я, усиленно моргая, пока его рот продолжает дразнить мой.

Его губы касаются моих собственных, но дальше он не идет.

Затем он улыбается широкой зубастой улыбкой, от которой мое сердце воспламеняется, а внутренности сжимаются, как у нападающей гадюки.

— Беги, маленький Леденец, беги так, словно от этого зависит твоя жизнь, и не позволяй нам легко поймать тебя. — он целует меня в щеку приоткрытыми губами, когда отпускает мое лицо, проводя языком по всей длине моей челюсти.

А потом он отпускает меня, и я убегаю, когда он кричит "десять", за которым слишком быстро следует "девять".

Я перепрыгиваю через ветки и мчусь сквозь кусты в направлении, противоположном тому, где были Райден и Флинн. Я слышу шум вокруг, мое сердце колотится все сильнее и сильнее, пот стекает по моей спине, скатывается в ложбинку между грудями.

Я делаю глубокий вдох, мои ноги ступают по твердой, сухой земле. Листья шелестят вокруг меня на легком вечернем ветерке, и крик вырывается из моего горла, когда чьи-то пальцы заплетаются в кончики моих волос.

Но это не конец, пока они по-настоящему не поймают меня, и я не останавливаюсь. Пряди моих волос выбиваются из головы. Я не останавливаюсь и слышу ворчание у себя за спиной, похожее на хрюканье Рекса. Он самый медлительный, он слишком много курит, хотя и говорит, что пытается бросить, как я бросила принимать таблетки, но от него все еще пахнет дымом и марихуаной, и я думаю, мне это просто нравится.

Я вижу фигуру, перелетающую дорогу передо мной, и я не сомневаюсь, что это Линкс, когда слышу его смех. Он врезался прямо в Рекса у меня за спиной. Последний хрюкает, сразу же за звуком раздается стон, когда их большие тела сталкиваются с утрамбованной землей.

Тогда я смеюсь, желая обернуться и найти их, попасть в их центр, но продолжаю бежать. Ноги толкают меня вперед, я лечу через лес, огибая деревья, пригибаясь под низко свисающими ветвями, которые царапают мою кожу. Я тяжело дышу, мое

сердце колотится где-то в горле, в ушах шумит, и я не могу разобрать никаких звуков за своим тяжелым дыханием.

Вот почему я его не слышу.

— Привет, Ангел. — шепчет Флинн мне в ухо, и его большая рука обхватывает мое горло спереди. Длинные толстые пальцы крепко сжимаются.

Сандаловое дерево и ваниль наполняют мой нос, и я хочу раствориться в нем, в этих больших синих сапфирах, приклеенных к моим, в этой маленькой веснушке высоко на его правой скуле. Его бледно-розовые губы изгибаются, как будто он знает, о чем я думаю, и он ослабляет хватку, заправляя прядь темных с золотыми локонами волос за мое проколотое ухо. Его палец обводит его форму, пощипывая и дергая за мочку.

Его обнаженная грудь блестит, пот стекает по плечам, по груди, по ложбинке пресса. Я провожу глазами по маленьким капелькам. Его собственные все еще остаются на моем лице, и вот тогда я наступаю на подъем его ноги, плюю ему в щеку и вырываюсь из его объятий.

Я не оборачиваюсь, когда он хрипло смеется. Хихиканье злодея в ночи.

Мой злодей.

Я бегу, и он не преследует меня, но я чувствую, когда Райден бежит рядом со мной. Нас разделяет шесть футов. Он не пытается сократить их, его серые глаза устремлены на тропинку впереди, на приближающуюся поляну. Он наблюдает за тем, как я бегу, с ухмылкой на лице, у него чертовски безумная выносливость. Он почти не запыхался, а мои легкие работают сверхурочно, просто пытаясь сохранить мне жизнь.

— Продолжай, принцесса, я знаю, он хочет поймать тебя. — кричит он достаточно громко, чтобы я услышала.