Кинг (ЛП) - Тилли С.

Я держу руку на дверном косяке. «Я позволю тебе остаться здесь одной сегодня ночью, но с завтрашнего дня ты будешь спать рядом со мной».

Саванна медленно скрещивает руки, возводя между нами барьер. «Зачем? Что будет завтра?»

Я ухмыляюсь. «Мы поженимся».

Ее рот открывается.

Но прежде чем она успевает ответить, я захлопываю и запираю дверь.

ГЛАВА 9

Саванна

Нет.

Просто. Нет.

Я смотрю на дверь, разинув рот, и жду, что он снова ее распахнет и скажет: «Шучу».

Но он этого не делает. Потому что я думаю, что этот псих был серьезен.

Но…жениться?!

Мой мозг даже не может осознать эту мысль.

Зачем ему это? Какую пользу это ему вообще принесет?

И почему я должна соглашаться?

Я бы не стала.

Я бы никогда не стала.

Я его даже не знаю. Я даже не знаю его фамилии.

Я окидываю взглядом огромную спальню. И, стоя здесь, наконец, один, я осознаю все.

Меня похитили.

Никто не знает, где я. Никто не знает, что я в опасности.

А сегодня вечером я видел, как мужчина убил кого-то.

Ну, технически, я ничего не видела. Я услышал два мужских голоса. Я услышала, как что-то хлопнуло. А потом…

Образы мертвого тела Ли заполняют мое зрение.

Кровь.

Дыра в голове.

Пустые глаза.

Меня охватывает тошнота

Он мне даже не нравился, совсем не нравился после сегодняшнего дня, но все же… Я видела эти глаза вблизи и вживую всего несколько часов назад.

У меня сводит живот, и я бросаюсь к темному дверному проему, радуясь, что это ванная.

Не блевать. Не блевать. Не блевать.

Какой-то датчик движения включает мягкое освещение поблизости, и этого достаточно, чтобы направить меня к маленькой отдельной комнате в дальнем углу, где находится туалет.

Спотыкаясь, я хватаюсь ладонями за сиденье унитаза и крепко зажмуриваюсь, чувствуя, как мое тело содрогается.

Ненавижу рвоту.

Слезы текут из моих закрытых глаз, я кашляю и плююсь. Мои внутренности и эмоции бурлят по очереди.

Я слепо тянусь к рычагу и смываю доказательства своей слабости.

Мое тело оседает на пол, и мне наконец удается откинуть волосы с лица, когда я снова испытываю тошноту.

Не знаю, от страха ли, от болезни или от холодного кафеля подо мной, но я внезапно замерзаю. Холоднее, чем когда-либо прежде.

Этого не происходит.

Я придерживаю волосы одной рукой и еще раз сплевываю, прежде чем смыть воду в последний раз.

Этого не может быть.

Я сижу на полу и делаю несколько глубоких вдохов.

Мне нужно сохранять контроль.

Еще один вдох, затем я поднимаюсь на ноги, подхожу к одной из двух раковин и включаю горячую воду.

Над каждой раковиной висят большие прямоугольные зеркала, и этот мягкий свет, заполняющий комнату, исходит из-за них, создавая впечатление, что зеркала парят над стеной. Их бронзовые рамы висят в воздухе.

В отражении я различаю гигантскую отдельно стоящую ванну и душевую кабину, достаточно большую для вечеринки, окруженную непрозрачным матовым стеклом.

И это мило. Я ожидал, что это будет роскошно, но тепло и гостеприимно… Белый, коричневый и бронзовый цвета — это не то, что я себе представляла.

Я набираю в ладони мыло и, яростно намыливаясь, наклоняюсь вперед и вдыхаю свежий эвкалипт, стоящий в вазе между раковинами.

Перестаньте восхищаться ванной убийцы.

Дважды помыв руки, я набираю в ладони немного воды и делаю глоток, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту.

Мои глаза красные и опухшие, мой нос розовый, мои щеки пылают, и у меня все еще есть слезы, цепляющиеся за мои ресницы. Но, к счастью, у меня нет рвоты в моих волосах. Так что это одна маленькая победа, в море потерь.

Надеясь на очередную победу, я открываю шкафчики под прилавком и нахожу там флакончик ополаскивателя для полости рта.

«Спасибо, блядь». Я откручиваю крышку и, поколебавшись всего мгновение, подношу бутылку к губам. Если у Кинга проблемы с тем, что я беру это в рот, ему не стоило меня похищать.

Я делаю это дважды, просто для уверенности, затем возвращаю бутылку на место и осторожно захожу в спальню. Действительно, действительно милая спальня.

Я, конечно, понятия не имею, кто такой Кинг и чем он занимается, но у него явно есть деньги. И много денег.

Весь дом впечатляет. Огромный, чистый и хорошо обставленный, но каким-то образом не вычурный. Красивый, но не строгий в том ультрасовременном стиле, который выбирают большинство богатых холостяков. Все черное, минималистичное, дизайн без индивидуальности. Но я думаю, что это делает его еще более жутким. Потому что он выглядит нормально.

Я поворачиваюсь спиной к огромной кровати с белоснежным постельным бельем.

В противоположной стороне комнаты находится неразожженный камин с удобным на вид креслом и пуфом, направленным к камину. А всю стену занимает красивый встроенный книжный шкаф.

Мой взгляд скользит к двери.

Я уверена, что она не откроется.

Я знаю, что этого не произойдет.

Но я все равно беру на себя смелость и пробую.

Ручка даже не шатается.

Хорошо.

Сохраняйте спокойствие.

Я снова поворачиваюсь лицом к комнате.

Должно быть окно… Мой мозг бьёт меня по голове. Прямо напротив меня — широкие французские двери.

Я спешу и вижу балкон прямо с другой стороны. Балкон, который всего на один этаж выше земли, и там, вероятно, есть куст или что-то еще, куда я мог бы прыгнуть…

Я задерживаю дыхание, пытаясь открыть дверь, но она не поддается.

"Дерьмо."

Схватив ручку обеими руками, я наваливаюсь на нее всем своим весом, но это как будто я пытаюсь пробить кирпичную стену. Буквально ничего не поддается.

Я издаю разочарованный рык и отпускаю.

Он не может просто запереть меня здесь. Это незаконное лишение свободы!

Я скрежещу зубами, пытаясь сохранить спокойствие, за которое так отчаянно цепляюсь.

Подумай, Саванна. Как пройти через дверь?

Я никогда раньше не вскрывала замки, но это не может быть так уж сложно. Это простая механика. Верно?

Конечно, у меня нет с собой ничего, чем можно было бы взломать замок, и я ни черта не смыслю в механике дверных замков, но, может быть, я смогу что-нибудь придумать. Я умный человек.

Я наклоняюсь, чтобы посмотреть на замочную скважину, как будто она даст мне понимание, и моргаю. Потому что ее нет. Никакой замочной скважины или щели.

Наклонив голову, я смотрю на маленькую черную сенсорную штуку над ручкой. Такая же, как та, которую Кинг использовал, чтобы открыть входную дверь и дверь в эту комнату.

Я сжимаю губы. Это глупая идея. Очевидно, что мой отпечаток не загружен как одобренный пользователь, или как там это называется, но не пытаться кажется таким же глупым. Потому что что если …

Оставаясь на месте, на случай, если там что-то можно увидеть, я осторожно нажимаю большим пальцем на сенсер.

И ничего.

Никаких звуков работы. Никаких индикаторов, указывающих на сканирование.

Но через полторы секунды после того, как я поместил большой палец на квадрат, по моей руке пробежал резкий разряд электричества, от которого я испугался до чертиков и упал на задницу.

Я вскрикиваю, падая вниз, боль в копчике сочетается с покалыванием в большом пальце.

«Ты не можешь быть серьезным». Я пожимаю руку, чтобы рассеять боль. «Это не может быть моей жизнью».

Что бы это ни было, оно, должно быть, ударило меня током по мозгам, потому что теперь я в ярости.

Этот небольшой шок, вероятно, должен был бы напугать меня еще больше, учитывая, что это место напичкано проводами, как чертов загон для динозавров, но я не напугана. Я в ярости.

Уперевшись руками в идеально натертый воском деревянный пол, я поднимаюсь.

«Не хочешь, чтобы я открывала дверь ручкой? Ладно. Я найду другой способ». Я топаю к книжному шкафу, игнорируя названия книг, которые я читала и которые мне нравились, и сосредотачиваюсь на статуях. Я спорю секунду между искусно вырезанной русалкой из нефрита и мраморным бюстом Дарвина. «Мужчина втянул меня в это, мужчина может меня и вытащить», — ворчу я, надеясь, что не проиграю эту битву за выживание сильнейшего, и беру старого чувака с полки.