Тортоделка (СИ) - Grozd Evgesha

— Майорова убили ты и Рита? — тут же вцепился в его слова следователь.

— Рыжего убила моя дочурка, — загоготал Виктор. — Яблонька от яблоньки. Увидела Ритку у него дома и приревновала. Девка с трудом ноги унесла. Она и позвонила с телефона Савки. Попыталась предупредить. Ваш исчезнувший и сломанный смартфон здесь, у неё в шкафчике.

— То есть Рита не желала смерти Майорову, но всю ночь травила? — подловил я.

— А откуда ты знаешь, что нитроглицерин не дали ему раньше? На работе, например. Твоя жена — шлюха и это факт. Смирись. Трахалась с рыжим весь вечер. Где именно — без понятия. На следующий день узнав, что ему плохо поехала к нему. А туточки телка другая, бедная Ритка.

— Если дочурка твоя и есть убийца, то зачем хвосты подчищаешь? — просипел Калин. — Зачем убил Шестаковых и перинатолога? Чтобы подставить дочь сильней? Или скрыть истинного преступника? Не вяжется, Белуга.

— Не вяжется, — улыбнулся он. — Собственно уже и срать. Вы всё равно теперь покойники, — в его руке мелькнул пистолет, но в этот миг Ярослав выбросил левую руку вперед, нанеся удар лезвием противнику в плечо. Виктор застонал, уронив оружие на пол. Не давая преступнику опомниться от боли, Калин дополнил нападение ударом лба в переносицу, нокаутировав и дезориентировав. Пока противник приходил в себя, Ярослав мигом освободил от пут ноги и тело, но встать не успел — разъяренная туша моего тестя повалила следователя на пол.

Мне оставалось лишь отчаянно болеть за Калина и дергаться в своих оковах, тщетно надеясь, что они вдруг ослабли, а я стал сильнее.

Виктор оседлал следователя и начал победно награждать кулаками по лицу. В один из замахов Ярослав смог перехватить удар и выкрутил противнику руку в болевом приёме. Слышу хруст кости. Ор тестя зазвенел в стеклах окон. Схватка ушла куда-то за мою спину и весь оставшийся бой мог наблюдать только в тенях на стене.

Хрип. Шипение ненависти. Чья-то голова сходит с оси. Хруст и падение мёртвого тела на пол. Тишина. Только учащенное и тяжелое дыхание.

— Яр?! — с замиранием сердца позвал я.

— Дай секунду, — счастью не было предела, услышав в ответ голос следака. Спасибо Господи!

Наконец свободные от пут шли прочь из этого жуткого дома. Ярик вызывал наряд, а я наткнулся на тело парня. Коснулся шеи, выискивая признаки жизни. Тихий и робкий молоточек пульса ударил по подушечкам моих пальцев.

— Яр, парень ещё жив! — выпалил победно.

Любимые придурки

Миша

Я не желал ему зла, но внутренне был счастлив, что вестей о нём нет. Прошу хотя бы на некоторое время, чтобы я смог доказать Вике, что тоже искренне люблю её и, что только я могу сделать девушку по-настоящему счастливой. У Геры был шанс и не один, но он их растерял по глупости и на ровном месте.

Она больше не его! Они на пороге развода! Он не покривил душой и САМ вверил Вику мне. Я должен попробовать…

Её держит совесть, злость и обида. Вику бесит, что снова всё решили без неё, исподтишка, как с маленькой девочкой. Излишняя забота? Возможно. Но никто и ни разу не спросил, чего хочется ей. И я в том числе. Потому что впервые был согласен с её мужем. Девушке грозит опасность и моя интуиция никогда меня не подводила. Гера молчал третьи сутки. Вход шёл мой черед. И я им воспользуюсь.

Клянусь, не хотел на неё давить, но увидев желанное месяцами тело обнаженным, в мозгу переклинило. Честно, боролся, как мог, но внутренный демон стал сильней.

Пленил Вику в свои объятия. Смотрю в зелёно-карие глаза и жду возмущения или протеста. Её веки опустились. Смотрит на мои губы. Чувствую, как сердце в груди пропускает удары. Тело дрожит в моих руках, слабнет. Впился в этот рот, словно ядом убивая в ней последние попытки отвергнуть меня. Поддалась. Обмякла. Целует в ответ. Моя?!

Подхватил тело и вынес из ванной комнаты. Уложил на постель и жадно припал к шее. Сладкий и ненавязчивый запах ванили поглотил мысли в вихре. Я хочу её! Просто до безумия.

Сорвал злосчастное полотенце, раскрывая её для себя. Вика тяжело дышала, но не останавливала. Изогнулась, ерзая подо мной. Член уперся в её лоно, ноя от преграды в виде брюк.

Припал к соскам и втянул ареолу. Томный стон донесся до моего слуха. Ладони девушки обнимали и гладили по голове, тонкие пальцы гуляли в волосах. Опустился ниже, к животу, который за эти месяцы заметно округлился. Там ребёнок её и Германа. Я здесь явно лишний.

Ладони Вики тем временем побуждали спуститься ниже. Она хочет ласки там. Ей давно никто не делал приятно и её изголодавшееся по мужчине тело со сломанными гормонами явно жаждет обычного секса. Простого и без обязательств.

Вопреки её желания поднялся выше и вновь накрыл губы поцелуем. Чувствую, как извивается и глубоко дышит. Ласкал шею. Сжимал груди. Скользнул рукой к промежности и прошёлся между складочек. Мокро. Нежно надавил на клитор и начал массировать круговыми движениями. Вика изогнулась и уткнулась лицом мне в шею. Слышу её томное дыхание и сумасшедший трепет в теле. Запустить пальцы вовнутрь не решился, подсознательно ставя барьер. Стон, и женская эрогенная точка запульсировала. Она рядом. Хлеще, чем оголенный нерв. Просто дать тебе то, чего ты хочешь. Ускорил движение. Содрогнулась и крепко свела ноги. Укусила за плечо, переживая сладкий пик.

— Гера…

Теперь убила, отрезвляя окончательно. Я знаю, ты не моя, но зачем же так явно и жестоко? Впрочем, сам виноват.

Вика ослабла и расстеклась подо мной. Выдернул из-под себя одеяло и накрыл им девушку.

Ясность проявляется в тёмных глазах, и она в ужасе смотрит на меня.

— Это я сглупил и воспользовался тобой. Прости.

Лучше уйти сейчас. Быстро поднялся и поспешил прочь из квартиры, оставляя Викторию самостоятельно делать выводы о произошедшем.

На работе остаться запретили, а спать в машине как-то негоже. Посмотрел на часы — полтретьего ночи. Вика по-любому спит. Тихонько вернуться мне ничего не мешает. Рискнул. Ступив за порог квартиры, обнаружил мрак. Это хорошо, значит девушка всё-таки спит. Прошёл глубже в комнату, оставляя свет включенным только в коридоре.

— Не обязательно вести себя, как преступники, — сердитый голос со стороны кровати.

— Я думал ты спишь, — проронил невинно. — Боялся разбудить.

— После случившегося я не смогу больше уснуть, — ночник вспыхнул, как ярким светом.

— Вик, мы просто поддались немного порыву, — тщетно переводил всё в детскую шалость. — Но вовремя одумались.

— Разве вовремя?! — негодуя, воскликнула она и встала с кровати.

— Ну почти. Ты ни в чём не виновата. Я воспользовался, а тобой владел повышенный уровень гормонов и тоска по мужу…

— При чем тут муж?

— Ну ты бы не шептала его имя во время оргазма.

Девушка отчаянно простонала и, запустив ладони в волосы, нещадно потянула.

— Просто супер. Даже изменяя мужу, шепчу его имя.

Вот теперь от этих слов начало зарождаться негодование.

— Что значит изменяешь?! Он первый унизил тебя, вынудил уйти, требовал развода и аборта, параллельно трахаясь с другой. Вы давно не муж и жена друг другу. Только по документам. Какая нахрен, измена?

— Измена не измеряется так, — её лицо стало грустным и виноватым. — Она измеряется совестью. Допустив близость с тобой, я изменила самой себе, своим чувствам… Ты словно обухом ударил меня о землю.

— А может уже пора? — смотрю жестко. — Тебе нужно принять решение рано или поздно. Либо ты простишь его и вернешься, либо пора начинать новую жизнь. Среднего не дано.

— Именно сейчас принимать решения не только рано, но и невозможно. Всё слишко смыто и ненадёжно.

— Тогда чего ты хочешь от меня? — раздражение начало брать верх. — Я сделал тебе хорошо. И остановился. Проявил запоздалое, но уважение к тебе и Герману. Да, ошиблись. Извини — повторяю ещё раз. Виновен. Идиот! Обещаю, больше не повториться такого.

Вика умолкла, сцепив зубы. Опустила голову.