Резюме (СИ) - "Акаматсу"

– Артур, пожалуйста, не подшучивай надо мной по поводу моего состояния. Для меня это все довольно болезненно.

– Да, я не шучу. Возьмешь сиделкой? Я тебя знаю, терпел и не такое. Готовить умею, убираться тоже. Спинку помыть, уколы поставить, это все легко. Что еще надо знать?

– Артур. Не надо. Зачем тебе это?

– А если я хочу? Ну сам посуди. Ты меня знаешь. Тебе со мной хорошо, ведь хорошо?

– Хорошо.

– Вот. Деньги я у тебя воровать не буду. В декрет не уйду, конкурент не переманят. Чем не подходящая кандидатура?

– Арти, если я соглашусь, тебе придется быть со мной двадцать четыре часа в сутки. Без выходных и праздников. Водить меня на работу и сидеть в душном кабинете по девять часов. Ходить по больницам, покупать лекарства, делать уколы и массаж. Терпеть мои выходки и истерики. Ты не сможешь ходить на свою работу, не сможешь снимать юбилеи и праздники. Ты будешь привязан ко мне.

– Ром, ну это же не навсегда. Ты скоро окрепнешь, и тебе сделают операцию. Сможешь видеть, и надобность во мне отпадет. А работу я потом найду другую.

– А если операция пройдет неудачно? Если я останусь слепым навсегда?

– Ты все равно не найдешь никого, лучше меня. Нет такого человека, который будет с тобой всегда.

Больно. Как же больно. Арти прав. Я не смогу найти человека, который захочет быть рядом всегда, до самой смерти. Так может, правда, взять его? Я могу ему доверять? А доверять незнакомцу, которого найдет Ирина. Человеку, которому будут платить за это, ты доверять сможешь?

Нет. Артур единственно правильный выбор.

– Арти, ты, правда, хочешь этого?

– Да, Ром. Так будет лучше.

Мы заключили какой-то хитрый договор у нотариуса. Артур официально стал моим представителем, с правом подписи. На работе все были, мягко говоря, в шоке. Мать закатила грандиозный скандал с уверениями, что посадит «этого проклятого афериста» в тюрьму. Мы стойко выдержали поток оскорблений. Я попытался объяснить ей, что Артур не виноват в моей аварии, что он давно мне знаком и нарвать на афериста из какого-нибудь агентства гораздо проще. Она вроде успокоилась, но перед уходом пообещала Арти, что будет следить за ним и если тот, хоть раз оступится, засадит его.

Конечно, ничего подобного она не сделает, но я ей благодарен. Я верю Арти, но она не обязана этого делать. Она за меня переживает.

Про двадцать четыре часа в сутки я конечно безбожно наврал. С утра Артур отвозит меня на работу, и уходит. До обеда он абсолютно свободен. Я не знаю, чем он занимается в это время. После обеда мы едем в центр, я до сих пор хожу на тренажеры и уже ощущаю прогресс. Теперь сорок минут ходьбы не убивают меня на повал. Больше мне пока нельзя, но и это уже здорово. Я уговорил Арти купить ему автомобиль. Права у него есть давно, так что пусть возит меня, это удобнее и дешевле, чем каждый день ездить на такси. Мои травмы высосали все запасы под чистую. Денег катастрофически не хватает. Экономить приходится теперь на многом. И это притом, что мы откладываем мне на операцию.

Его старую квартиру он сдает. Тоже небольшой, но доход.

С Артуром очень уютно. Мы часто просто валяемся в кровати и разговариваем. Я, оказывается, абсолютно его не знаю. Раньше я не обращал на его рассказы внимания. Звонил, трахал и прогонял. Сейчас мне безумно стыдно за свои действия, но исправить я ничего уже не могу. Лишь только перекрыть все это новыми воспоминаниями. Отдать Артуру все, что у меня сейчас есть.

– Так получается, ты учился во Франции?

– Ну, как учился. Образование я получил в Англии, а во Франции ходил на курсы рекламного искусства. Учился я там недолго, хотя и прожил почти два года.

– А сколько курсы длились?

– Курсы пять месяцев. Просто я там завис.

– Ты говорил, моделью работал. Это тогда было?

– Да… – не хочется вспоминать. Словно в дерьмо окунаешься.

– Если не хочешь, не говори, – видимо, снова прочитал все по моему лицу. Совсем я разучился эмоции скрывать.

– Не хочу, но расскажу. Мне было двадцать два. Я в то время познакомился с Марселем. Он известный в определенных кругах модельер. Как ты успел заметить, я раньше был вполне себе ничего. Он попросил меня поработать моделью на одном его показе. Я поработал, потом втянулся. Все-таки визит во Францию не был запланирован. Деньги требовались. К тому же отец отказался оплачивать мое буйство и велел возвращаться. Поэтому жил на то, что заработал. А тут Марсель. Платил неплохо. Курсы я закончил и окончательно завис у него. Мерзко вспоминать. Пьянки гулянки, наркотики. Я почти год на игле сидел. Однажды на какой-то вечеринке чуток не рассчитал. Загремел в клинику с передозом. Если бы не Марс, сдох бы. Он вовремя сообразил, что со мной что-то не то, вызвал скорую. Откачали. Марсель настоял, что бы я вылечился. Месяцев пять в клинике провел, но с иглы меня сняли. После этого уехал в Россию, занялся спортом, бизнесом, через три года открыл здесь свое агентство.

– Ты спал с ним?

– С кем?

– С Марселем?

– Нет, он не был геем. Он посадил меня на иглу, он меня с нее содрал. Но у нас ничего не было. Он был старше меня лет на тридцать и относился как к сыну.

– Сыновей обычно на иглу не садят.

– Ну, знаешь. Он не буквально мне наркоту предлагал. Он меня ввел в круг моделей, хотя и знал, что они часто балуются дурью. Как он говорил: «Я несу за тебя ответственность». Он хороший был, добрый.

– Почему был?

– Умер. От рака. Семь лет назад.

– Извини.

– Хоть за это не извиняйся. Тут ты совсем не причем, – я усмехаюсь. Арти в своем репертуаре.

– Давай уже и ты свое грязное бельишко доставай, – шутливо пихаю его локтем в бок.

– Ну, у меня ничего такого нет. Учился в обычной школе, потом в универе. Жил тихой и мирной жизнью. Не пил, не курил, девок не портил.

– Только пацанов?

– Ром, может не стоит, а? Ну зачем тебе знать, с кем я спал, а с кем нет.

– Мне может интересно. А вообще, не хочешь, не говори.

– Ром, ну не обижайся.

– Я не обижаюсь.

– Обижаешься, я же вижу.

– Артур, прекрати, я не обижаюсь.

– Ну, блин, что ты как ребенок, честное слово.

– Я тебе рассказал это, потому что ты попросил. Я просто хочу знать о тебе все. Но я не настаиваю.

– Нет, ты не настаиваешь, ты вымогаешь. Что ты хочешь знать?

– Кто был у тебя первым.

– Блин, это совсем не интересно. Парень из школы, мой одноклассник. Решили попробовать. Мне понравилось, ему нет. Все.

– Ты не романтичный.

– Романтика была с одним мужиком. Правда не долго, и закончилось все плохо. Но с другой стороны, он сейчас всегда рядом и я могу его контролировать.

– Это я что ли?

– Ты, что ли. Рома, я не хочу говорить о своих бывших. Там ничего такого не было. Честно.

– Ладно, отстал. Давай спать уже, сколько там?

– Второй час.

– Спокойной ночи, Арти.

– Спокойной ночи, Ром.

***

Я проснулся от звонка. У Артура мобильник стоит на вибро, и он думает, что я его не слышу. Я слышу, всегда просыпаюсь. У меня настолько обострился слух за эти пятнадцать проклятых месяцев, что я слышу, когда сосед за стенкой храпит во сне. Я часто слышу то, чего слышать мне не полагается. Я слышу, как на работе сотрудники судачат, что Арти «хорошо пристроился» и разоряет мой кошелек. Слышу, как соседи шипят мне в спину, что я изверг и издеваюсь над ребенком, заставляя его все время быть рядом. Слышу, как Арти иногда по ночам, когда думает, что я сплю, молится Богу и просит мне здоровья.

А сегодня я проснулся от раннего звонка тигренку. Он как-то слишком уж быстро выбрался из-под одеяла и вышел на балкон. Конечно, хочется думать, что он не хочет мне мешать, но я же параноик. Слепой престарелый параноик, который думает, что достал уже всех. Ну, себя я точно достал.

Тихонько поднимаюсь и иду на голос. Подхожу вплотную, дверь чуть приоткрыта и мне прекрасно слышно голос Артура:

– … какая разница?.. живу, значит так надо… Блин, Леха, ты не понимаешь? Ему помощь нужна постоянно, он же слепой.