Тогда.
И сейчас, если все так, как я думаю, это будет тоже конец света.
Но уже не маленький. Армагеддон. Полный.
Который я устроил себе сам. По невероятной глупости.
Дрожь... Такая выматывающая... Такая бесконечная...
Наверное, с тех пор, как я все узнал, не было и нескольких часов подряд, чтобы меня вот так не колотило... Ночью, днем, тепло мне, или холодно, не важно...
Нервы звенели натянутой струной, звенящей, режущей. Не расслабиться, и не забыться...
От душевной боли, от страха перед будущим, от одиночества, от невыносимой тоски.
И от понимания, какую муку причиняю любимым людям!..
Господи, как же хочется прощения просить, вымаливать это прощение. Перед Богом и людьми, как угодно, у кого угодно... Лишь бы все это оказалось просто бредом...
Вот только молиться я не умею.
Если не найдем Белку, остается только ждать. Три месяца, полгода... когда будет уже крайний срок для выявления заражения.
А как мне жить это время???
Как дышать... Как ИМ в глаза смотреть?
Я не знаю...
...
Еле удерживая телефон дрожащими пальцами, позвонил Кириллу, и, видимо, ему хватило всего пару моих слов, сказанных сорванным хриплым голосом, чтобы понять - мне нужна его помощь:
- Кир, он думает, что я колюсь... Я ушел...
Он перебил меня сразу:
- Приезжай, Ян. Что-нибудь придумаем...
И я поехал к нему. К тому, кто знал все, что со мной произошло. Кто тоже себя считал в этом виноватым, хотя я совершенно не согласен и вдалбливаю ему это раз за разом.
Я шел к трамваю и не сомневался, что Свят сейчас будет кидаться на стены от злости, на себя, за то, что так не сдержался. И на меня, что молчу, а он понять не может, что творится.
Но... объяснить я ему ничего не могу. Пока. И изменить все, что случилось, и что может еще произойти, то же не в моих силах.
...
Кир меня встретил на остановке, очень встревоженный, и я понял, он подумал, что я ушел из дому совсем.
- Блин... Напугал, придурок. Я же собирался уже договариваться, что бы бабуля позволила тебе у нее пожить! - возмущался он, когда мы шли по району частного сектора.
Он размахивал руками, забегая вперед, заглядывал в глаза и возмущенно пыхтел при этом.
- Прости. Я не думал, что ты это так воспримешь.
- Ян! Да ты уже вчера об этом разговор заводил! "Может быть, даже придется уйти на время!" Нет? Не ты говорил? И как я мог воспринять твой звонок?
- Блин, Кир! Да ты мне даже толком ничего и сказать то не дал! Сразу: "Приезжай, Ян!"
- А что, я должен был тебе начать с лекции, типа не надо торопиться, подумай еще? - Кир фыркнул и пошел рядом со мной, качая головой.
Добавил тихо:
- Я же знаю, что просто так ты делать ничего не станешь.
Я благодарно улыбнулся, глянул на него, на его засунутые в карманы джинс руки, тоже без перчаток, как и мои, чуть ссутуленную фигуру, и чувствовал, как он переживает.
Давно вижу, что у него ко мне чуть более сильное чувство, чем просто дружба. Это я понимать начал еще с тех пор, как втюрился в Ромку.
Он как будто ревновал меня к нему. Пытался помешать встречаться, стал более раздражительным, нервным, капризным, и я часто ловил на себе его странный взгляд, от которого мурашки шли по телу.
Я даже один раз не выдержал, и сказал, что у меня такое чувство, что он меня поцеловать хочет. Кир меня обозвал придурком, и покраснел. А потом мы над этим ржали. Но я все равно понял, что я прав.
Нет, Кирилл не гей. У него только девушки. И мне он никогда ничего не говорил о своих чувствах.
Губы молчат. Не молчат глаза.
Но у меня есть любимые люди, и, зная об этом, Кир никогда себе ничего не позволит.
Я чувствую это. И очень благодарен.
Мне он нужен как друг. Очень верный друг. Так и есть, так он себя и ведет. Хотя, в душе он, может, и мечтает о бОльшем.
- Сейчас придем, обогреватель включим, я вина домашнего стырю. Согреемся, - поежился он.
- Хорошо бы.
- Угу, - Кир потер нос, шмыгнул. - Все будет.
Помолчав, не очень уверенно, спросил:
- Он сильно напугал тебя? Да?
Я знал, о ком он спрашивает.
- Да, напугал. Сначала орать начал, что я своими гулянками неизвестно где мать довожу до истерик, а потом доебался до глаз, типа с какого это у меня зрачки на пол морды. Придурок... Можно подумать... Начал срывать одежду, чтобы вены на руках увидеть. А потом, не увидев там ничего, давай придалбываться к лодыжкам, под коленками, блин, вот надо было посмотреть! Вцепился в ремень, прикинь? - Кир невнятно выругался, возмущаясь. - А я ору, блин, почти истерика! Просто, если бы мать дома была, мы бы подрались и все. А так... Он бешенный такой... Хоть никогда меня и не брал силой, даже намека на это не было, сейчас я должен быть уверен, что он ко мне не прикоснется... в этом смысле. И сбежал поэтому. Вырвался... Чуть не разревелся. Так обидно было! И, в тоже время, я же понимаю, что с ним происходит, понимаю, что виноват.
Кир смотрел себе под ноги, на тихо шуршащий гравий недоделанной асфальтовой дороги, иногда кивая, и поглядывая на меня. Украдкой вздыхал, кусая губы.
- Он беспокоится... Это же понятно, Ян! Бля, ну говорил же я тебе, с ним-то хоть поговори, а?!
- Не начинай ты опять! - я раздраженно дернул плечом. - Ты не понимаешь...
- О'кей, как скажешь, может, и не понимаю! Но ты видишь, что из твоего молчания получается? Ты считаешь, что он смог бы? Так, без твоего желания? Изнасиловать, практически?
