Раненое сердце (СИ) - "полевка"

Мечеть заполнялась людьми. На омег неприкрыто глазели, благо, те сняли с лиц шейлы и все имели возможность увидеть молодые и холеные лица. Причем все замечали молодость одних и застывшую вне времени красоту Айдана и Фатима. Они были, как две мраморные статуи, безупречные в своем совершенстве. Женщины тихо шушукались и почтительно склоняли головы, стоило им поймать на себе взгляды омег-небожителей. Для большинства они были скорее символами эмирской власти, чем реальными людьми, вроде драгоценных ваз, но только во плоти. Имам поднялся на возвышение, и все в мечети заняли свои места. Альби стоял впереди, но у самой стены, чтобы не мешать чужой молитве, а все остальные встали рядами. В первом ряду стояли Айдан рядом с Фатимом и с молодыми омегами по бокам. Все женщины стояли позади, не решаясь встать рядом, но при этом не спуская с них взгляда. Имам начал свое обращение к прихожанам, и мечеть погрузилась в почтительную тишину. Альби внимательно слушал проповедь, а когда все опустились на колени для молитвы, сел на ковер и приготовился ждать. Он перебирал в голове события сегодняшнего утра и прикидывал, все ли он сделал правильно. Может стоило раньше, чем идти в хамам, послать Ради к омегам, чтобы предупредить их о выходе? Но ведь Фатим сам подошел, а другие только смотрели издали… Может, стоило подать им знак, что… интересно, какой… и как это все выглядело бы со стороны? Они, наверное, обиделись, что их оставили дома, как провинившихся детей. А может, они еще больше бы обиделись, если бы увидели, что их подзывают для беседы… Потому что подойти первым он бы не согласился. В голове четко слышался голос Энди: «Легче за стадом ходить, чем стадо водить, а взялся водить, так не бойся давить». Служба длилась и длилась, а Альби почему-то вспоминал приют… отчаянье и безнадежность, страх… порой просто животный страх перед будущим. Энди… таким, каким он был в их первое знакомство. Энди был белым, как привидение. Светлые волосы, небрежно подстриженные кем-то из воспитателей, белая до синевы кожа, бескровные губы, голубые глаза и ссадина на скуле. Он свесился с кровати и поманил рукой: «Эй ты, иди сюда, вместе будет теплее…». Почему Энди помог ему тогда? Он ведь умел отворачиваться от чужой боли и отчаянья. Но всегда помогал ему и заботился… порой отвешивая подзатыльники, но это было, как подтверждение, что он не безразличен…

- Альби, – над его головой стоял Айдан и с тревогой смотрел на него, – все хорошо? Помочь подняться?

- Да, – омега протянул руки, – засиделся, даже ног не чувствую. Спасибо!

Айдан помог подняться и погладил по спине, как кошку. Альби огляделся. Служба закончилась, но все женщины стояли невдалеке и чего-то ждали. За черной шторой с той стороны мужчины поздравляли Маджида и Тиграна. Альби развернулся к женщинам и постарался приветливо улыбнуться. Ему в ответ расцвели улыбки на лицах, как цветы навстречу солнцу. Вперед вышла грузная женщина, она представилась как чья-то там жена. Она говорила как бы от имени общины. Выражала радость, что появился наследник и у него есть супруг. И супруг, беременный лисенком, а это много значит для всего эмирата. Это значит, что род не прервется, и у общины в этом городе есть будущее. А потом она благодарила за продукты, Альби сам не понял, в какой момент женщина, схватив его за руку, поцеловала ее. Айдан стоял рядом и довольно жмурился. Фатим внимательно наблюдал за всем происходящим.

- Благодарю за добрые слова, – Альби осторожно освободил руку и посмотрел на замерших людей, – мы с мужем постараемся оправдать ваши надежды. У Тиграна большие планы для эмирата и общины. Он надеется на вашу помощь в своих начинаниях. Уже сегодня в город приехали агрономы из Золотого треугольника, они помогут нам наладить питание в общине. Мы построим парники, в которых будем выращивать овощи, и посадим финиковые рощи, и в эмирате не будет голода из-за стихийных бедствий. В город приедут врачи и учителя. Новая работа потребует образованных людей, ведь даже чтобы ухаживать за растениями надо учиться. Учителя по утрам будут учить детей, для того, чтобы они, когда вырастут, могли найти новую интересную работу, которая к тому же будет хорошо оплачиваться. А по вечерам грамоте будут учить взрослых, чтобы вы сами могли читать Коран и лучше понимали, что происходит в мире. Впереди у нас будет много работы, но все, что мы сделаем, будет ради наших детей. Финиковые пальмы, которые мы посадим, будут кормить не только нас и наших детей, но и наших внуков. Все, что мы сейчас будем делать, будет сделано ради нашего общего будущего, чтобы наши дети жили лучше нас.

- Пророк Мухаммед, мир ему, – Айдан поднял руки к лицу, – придавал большое значение обучению верующих грамоте, вдохновлял их на приобретение и распространение полезных знаний. В хадисе Пророк сказал: «Приобретение знаний – обязанность каждого мусульманина», поэтому, когда в городе появятся новые учителя, отправьте к ним своих детей, пусть они приобщаются к знаниям, пока молоды, и проживут свои жизни с полным пониманием всего происходящего.

Женщины заволновались, все хотели счастья своим детям и всем хотелось узнать о новых учителях и новой работе, но Айдан остановил всех движением руки. Он напомнил, что сегодня день праздника, а для дел и новостей будут другие дни. Альби сразу сообщил, что будет принимать женщин каждую среду во дворце, и если у них будут вопросы или проблемы, то их обязательно приведут к нему, чтобы он смог их успокоить и объяснить непонятное. Женщины начали улыбаться и восхвалять мудрость наследника и его супруга, раз они думают о детях и будущем для всего эмирата. А Альби тем временем застегнул абая, скрывая сапфиры, закрыл шейлой лицо и первым вышел из мечети.

- Сердце мое, – Ран стоял у входа и едва дождался, пока Заки помог обуться омеге, – я хочу, чтобы ты шел рядом со мной, когда мы войдем в новый дом официально, как дети ад Сафи. Дай мне свою руку, я хочу, чтобы ты был не только в моем сердце, но и чувствовать тепло твоей руки.

Альби с удовольствием вцепился в протянутую руку и вдруг вспомнил, как Ран уводил его из здания спасателей в самом начале. Он отстал на полшага и всматривался в его профиль. Это было так давно и по ощущениям, как будто в другой жизни. Но Ран был такой, как и прежде – большой, теплый и надежный как скала. Только вокруг все изменилось, рядом шумели люди. Они кричали здравицы и просто выкрикивали имена эмира и наследника. Побратимы Рана несли корзины с конфетами и монетами, щедрою рукой бросая их толпе и вызывая этим новые крики восторгов. Альби был совершенно оглушен этим шумом, и только горячая рука альфы дарила спокойствие и надежду на будущее. Совсем, как и прежде… Баран был большой, белый, круторогий, он громко блеял, когда его положили мордой на брусчатку мостовой и принесли в жертву. Айдан, стоящий рядом, сообщил побледневшему Альби, что основным ритуалом праздника и символом верности Аллаху по традиции остается жертвоприношение.

- Эта история известна не только по Корану, но и по Библии. В христианском Священном писании можно найти эпизод, где Аврааму было сказано о необходимости возложить своего сына Исаака на жертвенный алтарь. В мусульманской культуре главным действующим лицом аналогичного сюжета стал пророк Ибрахим. Во сне он увидел архангела Джабраила, который напомнил ему его давний обет принести в жертву единственного сына, если он у него родится (пророк до 86 лет не имел детей, пока у него не родился первый сын Исмаил). Ни сын, ни отец не стали перечить воле Господа, поскольку были послушными мусульманами. Ибрахим отправился в долину Мина (ныне Мекка), чтобы подготовиться к обряду. В это время его сын смиренно ожидал своей участи. «Отец мой, делай, что тебе приказано; ты найдешь меня, если пожелает Аллах, терпеливым», – воскликнул Исмаил.

Однако, как только Ибрахим занес нож над шеей покорного сына, Аллах решил, что нет необходимости в этой кровавой жертве. Он сказал Ибрахиму, что тот успешно прошел испытание. «Не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего», – сказал Аллах. Первенец пророка чудом остался жив. Вместо сына Аллах велел пророку зарезать барашка, и тем самым дал понять, что человеческие жертвы не нужны. Заклания животного вполне достаточно. С первой каплей жертвенной крови прощаются все грехи. Альби даже слегка оторопел от такого, но тем временем альфы вместе с Маджидом разделывали тушу, чтобы выделить подобающую часть для общины, а часть отнести в ритуальный котел в собственном доме. В воздухе пахло кровью и мускусом возбужденных альф. Хорошо, что рука Рана держала крепко, а еще можно было уткнуться носом ему в плечо и терпеливо ждать, когда все закончится. Но наконец незримый дирижёр дал команду и вся толпа двинулась куда-то в сторону, а Ран подхватил супруга на руки и понес в глубину дворца, чтобы опять оставить у ворот гарема.