Раненое сердце (СИ) - "полевка"

- И все же, я не могу понять, как это жить в городе, когда вокруг столько посторонних людей, – эмоционально воскликнул один из наложников-гостей и стал нервно одергивать платье, – я бы от страха умер! Такие толпы народу бегают! Я бы уснуть не мог, если бы знал, что посторонние так рядом…

- Ну почему же посторонние? – удивился Кави, а потом улыбнулся и встал, – это проще показать один раз, чем сто раз рассказывать! Разрешите пригласить вас всех в гости. Посмотрите на тот дом, где мы живем, на мою квартиру. Это только кажется страшным, на самом деле, у нас весь город живет, как одна семья. Община – это не пустое слово, это реально, когда все общее. У нас нет чужих детей и одиноких стариков. Здесь все друг за другом присматривают.

И не подглядывают, чтобы позавидовать, а пытаются помочь, когда надо. Наши сыновья учатся вместе с детьми наших работников, и никто не кичится своим родством, но гордится своими успехами в учебе. У меня в швейном цеху работают исключительно женщины, я специально так сделал, потому что им тяжелее всего найти работу в городе. И когда мои работницы, не дай Аллах, болеют, или, например, рожают ребенка, я всегда их навещаю в больнице и делаю подарки. Я плачу за них все налоги и вношу деньги на их пенсионные счета, чтобы они могли на старости лет жить в достатке. А лечение и обучение у нас для всех жителей общины совершенно бесплатное, за все платит эмир. У нас самые лучшие на Сабахе больницы и перинатальные центры, и ни один из малышей не умирает из-за плохих лекарств или неумения повитухи. У нас и повитух нет, только врачи! И каждый ребенок важен для всех. И за омегами, супругами воинов, присматривают и охраняют не только их мужья, но и каждый альфа в эмирате, и, кроме этого, если мне понадобится помощь, то я могу обратиться к любому бете, и мне помогут. И даже сейчас, когда в городе так много приезжих альф, дерзких наследников и охраны, сопровождающей эмиров, я спокойно передвигаюсь по городу, потому что знаю, что если кто-либо дерзнет покуситься на меня, то за меня заступятся не только альфы-охранники эмирата, но и любой мужчина, который заметит нарушение закона. Кави засмеялся в кулачок, но тут один из его работников принес ему абая и шейлу, и пока Кави одевался в верхнюю одежду, продолжил рассказ:

- Буквально в прошлом месяце один омега пошел на базар со своими слугами, чтобы выбрать продуктов на праздник, и тут его заметил один из глупых наследников и воспылал желанием познакомиться. Омега, конечно, ему отказал в знакомстве, но когда это останавливало наглецов? И как назло, альф-полицейских не было поблизости, а пока за ними побежали мальчишки, наглец решил схватить омегу за руки! Представляете? – Кави возмущенно пожимал плечами и хмурил бровки, – но за омегу вступились торговцы, а когда альфы решили напугать людей и обнажили оружие, их закидали фруктами и овощами! – Кави довольно рассмеялся и закрыл лицо краем шейлы, – а там и охрана прибежала и сцепилась с вооруженными альфами. Тех негодяев связали и потом судили! Отец наследника приезжал разбираться со своим сыном и принес публичные извинения и семье омеги, и общине. А глупого наследника приговорили к общественным работам вместе с его охраной, и он теперь навоз убирает на улице. Его отец согласился с таким наказанием и сказал, что это хороший урок смирения и послушания для молодого наглеца, и еще своих альф приставил, чтобы они отдельно за ним приглядывали и не давали ему лодырничать. Но давайте лучше поедем ко мне домой, и там посидим и поговорим еще.

Альби вместе с гостями пошел на выход, где неподалеку их дожидалась омеговозка, и растерянно замялся, не зная, куда именно ехать, но тут возле омеговозки остановился маленький красный гольфкар и подал сигнал. Все омеги едва не перевернули омеговозку, ломанувшись посмотреть на это диво. За рулем восседал Кави и беззаботно махал рукой, а за его спиной восседало двое бет с весьма суровыми мордами лица. По всей видимости, муж решил таким образом подстраховать своего супруга, пока в городе много приезжих. Кави еще раз посигналил, махнул рукой водителю омеговозки, призывая следовать за ним, и весьма резво влился в городской поток. Гольфкар Кави умело маневрировал среди других машин, попутно объезжая кучки навоза, которые возникали от коней верховых альф. Альби впервые ясным взором всмотрелся в толпу на улице. Действительно, на улице было много верховых альф в различного цвета одежде, изредка мелькали наследники в красных штанах и эмиры в богато расшитых халатах. Но омеговозку сопровождали альфы в песочной форме, которые зорко смотрели по сторонам. И Альби опять задумался, какого цвета одежду следует шить для альф в эмирате ад Сафи. А шить однозначно придется. Надо, чтобы Тигриная сотня наконец окончательно влилась в число охранников ад Сафи, да и новые альфы из эмирата ад Сам теперь должны понять, что у них сменился хозяин, и цвет формы это им объяснит наглядно. Альби открыл блокнотик и дополнил вопрос ткани еще и белым высококачественным хлопком для праздничных гутр для всех без исключения альф, и сшить им хотя бы по паре белых рубашек, опять-таки на праздник. И кушаки… э-э, для них ведь есть какие-то ГОСТы? Альби поставил напротив знак вопроса и дописал «кожа для ремней и портупей, и не забыть про обувь!» Наверное, придется шить синюю форму, сам себе вздохнул юный супруг. Очень не хотелось шить темную одежду, ведь в ней жарко… а голубую шить нельзя! В голубой ходили только бедуины. Это был их отличительный цвет одеяний.

- Ого! Вот это да! – восхищенно запищали все омеги, а омеговозка заехала в тень и наконец остановилась.

Альби решительно захлопнул блокнотик и, оглядевшись, тоже завис от увиденного. Пять белоснежных высоченных домов стояли отдельно от остальных и на их крыше был, по всей видимости, общий сад. По крайней мере, все пять крыш были объединены зеленой лентой широких подвесных мостов. И судя по тени, которую такой мост оставлял на земле, он был очень широк. Альби первый вылез из омеговозки и, задрав голову, рассматривал такое диво.

- Да, меня это тоже каждый раз восхищает, – отозвался стоящий рядом Кави, – вначале наши дома были двадцатиэтажными, а квартиры двухъярусными. Но потом семейных пар стало больше и нам пришлось потесниться. Вначале мы отказались от вторых этажей и таким образом удвоили количество квартир, но потом и этого стало мало, и эмир достроил наши дома с двадцати до тридцати этажей, и чувствую, скоро последние квартиры окажутся занятыми.

- И что же будут делать? – не выдержал Мурат, – еще достраивать этажи? Разве не страшно жить на такой высоте?

- Нет, не страшно, – махнул рукой Кави, – в самом начале мы с мужем жили на девятнадцатом этаже, но когда стройка закончилась, я попросился переехать на тридцатый этаж. Мне очень нравится, какой оттуда открывается вид на город. Меня это завораживает. И, кроме того, я вижу солнце на рассвете раньше, чем нижние этажи. И чтобы подняться на крышу, где разбит наш садик, достаточно пройтись по лестнице всего один этаж. Мне там нравится. Там двухметровая зеленая изгородь и тихие беседки, а еще, журчащие фонтанчики. И праздники мы, омеги, проводим, как правило, там, вместе с детьми и слугами. Впечатление, как будто у нас один большой гарем собрался, только на радость нам, у каждого свой собственный любимый альфа есть и делить нам нечего.

А что касается стройки новых домов, то уже объявили, что после праздника Навруз защитный купол будут переносить на большее расстояние и достраивать дома. За последние двадцать лет община значительно увеличилась в размере. И поскольку выживают все младенцы, то население прирастает очень быстро и нужно жилье. Муж рассказывал, что квартал по соседству разрушат и вместо пятиэтажек построят еще пять домов для семей альф. Так, чтобы был запас на какое-то время. В питомнике появились омежки, а это значит, что появится еще много счастливых семей. И это прекрасно. Но что же мы стоим на улице? – всполошился Кави, – заходите в дом! Один из охранников-бет пересел за руль и заехал куда-то в цокольный этаж, по всей видимости, там была оборудована парковка. Второй бета был рядом с Кави, пока они все дружною гурьбой не зашли в холл дома, а потом отправился куда-то в сторону. У входа в подъезд стояла пара альф, которые молчаливо раскланялись с омегами, а потом заговорили с охраной сопровождения Альби и его гостей. Все альфы так и остались на улице, даже не делая попытки зайти внутрь. Айдан и Кави сразу открыли лица, а следом за ними, и остальные омеги.