- Это всё эмоции и обида, не надо действовать необдуманно. Ты идеальный кандидат в супруги Дюпона, баснословно богат, образован, у тебя прекрасная родословная, этого уже достаточно, чтобы войти в семью Алана. Вы истинные, ваш союз благословлён самой природой, ты будешь с ним счастлив. Подумай о том, насколько это выгодный брак для тебя, наследника Вернье. – как поверенный нашей семьи, Ганс, под молчаливое одобрение Генриха, пытается вразумить меня.
- Ты забыл добавить, «здоровье, как у коня». Ганс, я не породистый жеребец. Всё, о чём я вас хочу попросить, это - забыть то, что услышали сегодня и не вмешиваться, в МОИ отношения с Дюпоном. Для всех я по-прежнему Лен Готье – сын простого фермера.
- Лен, пошли танцевать, - влетевший в комнату Алекс, тянет меня за собой, - ты не поверишь, я там с такими альфами познакомился, ну пошли…
- Прости, Алекс, но мне достаточно танцев. Завтра с утра нужно в «Варден» заскочить, так что я, пожалуй, пойду.
- Лен, мы подбросим тебя, - поднимаются одновременно со мной Майкл и Марк.
Всю дорогу мы молчим, всё, что можно сказать – было сказано. Я не просто морально истощён, а пребываю в состоянии нервной анестезии. Меня не отпускает чувство дежавю, всё это со мной уже было.
Промозглым сентябрьским днём, я решил для себя, что придумал тебя. Но, тогда, мне не так было больно. Я тебя отпустил, не искал с тобой встреч, я не знал ещё цену себе. Я смирился с твоим равнодушием, но твою ложь и предательство я не прощу. Ты решил поиграть в любовь с простым официантом, но прежде, чем вступать в игру, следует хорошо изучить своего противника. Я знаю о тебе достаточно, а что знаешь ты? Сколько осталось времени, до озвученного тобой срока, кажется, это следующая пятница?
- Лен, может мне сегодня остаться у тебя? – Марк поворачивается ко мне.
- Не стоит, Марк, я в порядке, - заявляю, как можно уверенней. Мне действительно стоит побыть сегодня одному.
Мы стоим на светофоре, пропуская редких пешеходов, куда-то спешащих по своим ночным делам. Так и я сейчас стою на перекрёстке своей судьбы, решаясь сделать следующий шаг. Шагнуть на зелёный, как все, следуя принятым в обществе нормам, или рискнув, проскочить на красный свет. Такие решения лучше принимать в одиночестве, чтобы потом не было повода обвинить других. За свои промахи я буду платить сам, и учиться буду на своих ошибках.
Майкл, проводив меня до парадного, спросил: «Ты уверен в принятом решении, может действительно, Марку стоит остаться»?
- Спасибо, но сегодня мне лучше побыть одному.
- Лен, ты прости меня, я не должен был рассказывать об Алане, было бы лучше, если бы ты не знал.
- Кому лучше, Майкл? Я узнал бы всё, но гораздо позднее и не уверен, что смог бы пережить. А так, не обожгло, лишь опалило. Ты правильно поступил. Спасибо.
Попрощавшись с ребятами, я поднялся к себе. Сегодня, в ночной тишине, мне предстоит многое обдумать. Достав, так и недопитую бутылку «Слезы омеги», я устроился в кресле с бокалом вина. Я пью одно из «Вин скорби» семьи Вернье, я не плачу, мои глаза сухие. Для слёз ещё будет время, когда одинокими зимними ночами, я буду до крови кусать запястье, «чтобы криком своим, разорвав тишину, раненым волком не взвыть на луну».
Я действительно благодарен Майклу, что узнал о пари именно сейчас. Я всё ещё хочу, чтобы моим первым альфой был мой истинный. В конце следующей недели начнётся мой цикл, это поможет мне расслабиться и, отдавшись инстинктам, закончить задуманное. Ганс, ты просил меня отнестись к данной ситуации, как наследник Вернье, именно так я и поступлю. Нашей семье нужно продолжать свой род, если мне повезёт, в следующую пятницу я стану папой. Следует проконсультироваться у семейного доктора, чтобы наверняка. Так же требуется консультация Курта Миллера, о правах на ребёнка, нужно предусмотреть все варианты развития событий. Я не сломаюсь, я буду сильным.
«Ну, не сложилось…
Что же мне теперь?
Какого бога клясть?
За что хвататься?
Я не закрою перед миром дверь,
Не стану бесконечно убиваться.
Всплакну в подушку,
Погрущу не раз,
Боль пережив, себя переиначу,
Но не утрачу веру в нежность глаз.
В мою, ещё грядущую удачу.
И жизнь не остановится.
А ты,
Поняв однажды главное, вернёшься,
И протянув мне белые цветы,
Руки моей нечаянно коснёшься.
Возьму цветы, «спасибо» прошепчу
И, посмотрев сквозь мокрые ресницы,
