На спину вот опять пожаловался. Спину действительно часто прихватывало, иногда обходились массажем, а несколько раз вызывали врача, чтобы сделал обезболивающий укол. Профессиональное, всю жизнь на сцене стоит. Или в разъездах бесконечных, то летит куда-нибудь часов пять, то на машине едет. А Глеб мужик крупный, ему даже в кресле бизнес-класса тесновато. О том, что причиной обострения болей в спине могли послужить их сексуальные марафоны, думать не хотелось.
- А мяско отличное получилось, Ромыч! - Глеб Васильевич отправил в рот еще один кусок, обходясь даже без вилки - ему так вкуснее было.
- Нормальное. Если б ты не отвлекал, даже не пересушили бы. А ты просто голодный, совсем тебя Ирма заморила диетами?
- И не говори даже! У нее нынче новый пунктик - сыроедение. В доме одни яблочки и помидорчики, все, что можно сожрать без тепловой обработки.
- Ужас! И где ты теперь питаешься?
- Как всегда, где придется, - уклончиво ответил Немов, подмигнув Нику.
Никита только вздохнул. Что-то не получался у них сегодня выходной. При дядюшке и Ксюшке приходилось разыгрывать не более, чем приятельские отношения с Глебом, а это сразу сводило беседу на нет, да и в любом случае Роман Исаевич полностью завладел вниманием друга. Зато Ксюшка так и лезла к нему с новостями и расспросами про его, Ника, жизнь, пока Таше это не надоело, и она не отослала дочку домой под предлогом, что на улице уже похолодало. Кстати, сидеть во дворе действительно стало некомфортно, солнце спряталось, и сразу стала пробирать сырость. Глебу с его спиной бы тоже не стоило остужаться, но Немов об этом и не думал. Теперь они с дядюшкой обсуждали детали юбилейного банкета. Мда, отдохнули, блин.
- Ник, пошли, поможешь мне закатки в подвал перетаскать, - Таше тоже надоело слушать чужие разговоры. - А то Ромку не дождешься.
Ник с удовольствием подхватился.
На кухне у Таши обнаружилась целая батарея трехлитровых баллонов с вареньем и овощами.
- Ничего себе! - поразился Ник. - А я считал, что светские леди закатками не занимаются! Куда вам столько?
- Светские, может, и не занимаются. А мы, скорее, советские. Ну а куда прикажешь урожай с участка девать? И потом, зимой Роман Исаевич будет требовать к чаю домашнего варенья, и чтоб точно как у Лилии Марковны. А такое ни в одном супермаркете не купишь.
- Тоже верно, - Ник взялся за баллон. - В подвале куда ставить?
- Подожди! Поставь баллон на место и садись!
Тон Таши не предполагал возражений, Ник сразу понял, что закатки были только предлогом и покорно уселся за кухонный стол. Таша устроилась напротив.
- Рассказывай, что у вас происходит!
Таша была в некотором роде в курсе их отношений с Глебом. То есть интимные подробности Ник никогда не рассказывал, тему секса они вообще обходили стороной. Но о Глебе говорили часто. Таше порой приходилось выступать в роли советчика или примирителя. Правда Глеб и не подозревал о степени осведомленности Вяземской.
- Ничего не происходит. Юбилей у нас, черт бы его побрал! Курить можно?
- В окошко.
Ник приоткрыл окно и с удовольствием закурил.
- О юбилее мы говорим утром, днем и вечером. Ночью не говорим только потому, что уже вообще говорить не можем. Он устает как собака. В мыслях только кто придет, чего споет, кто за кем выйдет, какие декорации будут, что подавать на банкете и так далее и тому подобное. Я хотел, чтобы он хоть сегодня отдохнул, так дядюшка туда же.
- Ник, это нормально! Поверь мне, я уже пережила, дай Бог памяти, пять или шесть Ромкиных юбилеев. И с каждым разом масштабы этой катастрофы только растут. Пойми, для них это очень важно - подведение итогов, публичная демонстрация любви к ним как зрителей, так и власти. Чтобы первые лица на концерт пришли, чтобы Президент награду очередную выдал, чтобы юбилей по центральному каналу показали.
- Не понимаю я, как можно тратить столько сил и здоровья на всю эту хрень! Он уже программу на четыре часа написал! Четыре часа стоя! У него же позвоночник в трусы ссыплется!
- Не ссыплется, - Таша поставила на стол перед Ником чашку кофе. - Ты все время делаешь из него то кисейную барышню, то старую развалину. Глеб не является ни тем, ни другим. И если юбилей пройдет так, как он хочет, он получит заряд энергии на несколько лет вперед.
- Думаешь, надо просто перетерпеть до юбилея?
- И еще месяц после него, - ухмыльнулась Таша. - А потом страсти улягутся и у Глеба появится время на тебя. Я понимаю, вы сейчас редко видитесь, ты скучаешь.
- Да не то, чтобы редко. И это меня тоже беспокоит. Он почти каждый вечер приходит, с ночевой. Я рад, конечно, но Ирма! Надо же совесть иметь! Глеб считает, что все в порядке и со своей женой он разберется сам. Я пытался почву прощупать, ты же знаешь, мы с Ирмой "дружим", но она с последнее время не стремится со мной общаться и не обсуждает Глеба. Ну а о чем нам еще говорить? Не о ее сыроедении же!
- Хм.., - Таша задумчиво повертела чашку в руках, так и не притронувшись к содержимому. - Я с ней тоже не общаюсь, но от Тины Кароль, жены Ильи, ну ты ее знаешь, блондиночка такая, сзади пионерка, спереди пенсионерка, слышала, что Ирма с головой ушла в эзотерику, занимается йогой, медитацией и еще какой-то ересью, ездит по тренингам.
- То есть дома Глеб брошенный. Теперь понятно, в чем дело.
- Ну ты его еще пожалей! Глеб всю жизнь делал то, что он хотел, не считаясь с интересами Ирмы, а она сидела дома, вышивала салфеточки и ждала его возвращения. Теперь у нее появилось какое-то увлечение, хоть подобие своей жизни. А ты радуйся, что Глеб теперь чаще с тобой. На скандал только не нарвитесь.
- Какой скандал, Ташенька! Я просто пай-мальчик. Тоже сижу дома и жду, только что не вышиваю. На людях вместе не появляемся, а если появляемся, то близко друг к другу не подходим. Не могу сказать, что счастлив такому положению вещей, но что есть.
