Обаятельный плут - Патни Мэри Джо

Она поняла, что он старше, чем кажется: ему, должно быть, уже за тридцать. Перед ней был незнакомый и опасный человек.

Прежде чем она успела что-нибудь предпринять, Робин крепко взял ее за руку и повел по улице на окраину деревни. Когда они проходили мимо местных зевак, одна пожилая женщина сказала:

— Слушай, Дейзи, кажись, этот джентльмен — наш…

— Вовсе нет, — оборвал ее Робин, одновременно ослепительно улыбнувшись старухе, отчего та растаяла, и, не вступая в разговор, поволок Макси дальше. Позади них слышались оживленные голоса.

Кипевшая от негодования Макси даже подумала, не позвать ли на помощь, но тогда придется давать бесконечные объяснения. А Робин с его богатой фантазией все равно сумеет выкрутиться. К тому же она его вовсе не боялась. Скорее он должен опасаться ее.

Как только деревня скрылась из виду, Макси остановилась и вырвала у него руку.

— Эта ваша выходка разрешила все мои сомнения, — выпалила она. — Такой наглости и бесцеремонности….

— Вы совершенно правы, я веду себя с вами бесцеремонно, — с металлом в голосе сказал Робин. — Но я намерен сопровождать вас до Лондона, и советую вам с этим смириться.

Макси схватилась за нож, но Робин поймал ее руку. Он держал ее не очень крепко, но вырваться она не могла.

— Не надо, Максн, — сказал он, глядя ей прямо в глаза — Вы решительная и независимая женщина — за всю жизнь я знал только одну такую, но вы пустились в путешествие по незнакомой вам и изобилующей опасностями стране. Кроме обычных грабителей, по ней шастают демобилизованные голодные солдаты, которые не могут найти работу, крайне настроенные радикалы, которые хотят свергнуть правительство, и Бог знает кто еще. Может быть, вам и повезет и вас никто не тронет, но это маловероятно. Уверяю, со мной вы будете в большей безопасности.

За несколько последних минут ее мнение о Робине изменилось. Макси больше не считала его слабосильным болтуном, и ей уже не хотелось вступать с ним врукопашную. Кажется, он искренне хочет взять на себя миссию ее защитника. Может быть, у него есть и другие, менее благородные намерения, но Макси не раз приходилось отражать попытки обольщения, и вряд ли Робин попробует взять ее силой. Если этому проходимцу понадобится женщина, ему стоит только, проходя по деревне, ослепительно улыбнуться — и все селянки пойдут за ним толпой, как мыши на кусок сыра.

Так окончательно и не решив, будет ли она делать повторные попытки сбежать от Робина, Макси сказала:

— Хорошо, мистер Андервилль; я готова смириться с вашим обществом, по крайней мере, на ближайшее время. Только не вздумайте распускать руки — это вам дорого обойдется.

— Да что вы, я скорей суну руку в клетку к тигру! Лицо Робина посветлело, и перед Макси опять стоял тот лениво-обаятельный бездельник, которого она встретила в лесу. Но она не забудет тот мрак, что увидела в его глазах.

Когда он отпустил ее руку, Макси невольно спросила:

— А кто была другая решительная женщина? Он широко улыбнулся.

— Моя старая приятельница. Вам бы она понравилась.

— Сомневаюсь.

Они двинулись дальше по дороге. До наступления темноты оставался еще по крайней мере час, и они успеют пройти еще несколько миль.

— Надеюсь, если нам не попадется какой-нибудь сарай, ваша псевдоаристократическая светлость способна провести ночь под живой изгородью?

— Мне приходилось ночевать и в местах похуже, — ответил Робин. — Например, в тюрьме.

— А вас часто сажали в тюрьму?

Макси подозревала, что в тюрьму Робин попадал не раз, хотя бы за бродяжничество, но не сомневалась, что ему приходилось совершать и более тяжкие проступки.

— Было дело, — признался Робин. — Самая лучшая тюрьма, какую я знал, находится во Франции. Это замок, там прилично кормили и давали хорошее вино, и моим соседом по камере был герцог.

Увидев смешинку в его глазах, Макси решила, что это очередная выдумка. Он и сам понимает, что она ему не верит.

— Да, неплохо. Но если это была лучшая тюрьма, какая же была худшей? Робин задумался.

— Худшая — в Константинополе. Турецкого языка я не знаю, и не умею играть в их карточные игры. Мне было очень скучно. Но зато я там познакомился с весьма интересным китайцем…

И Робин принялся рассказывать дикую и невероятно смешную историю о том, как он умудрился бежать из константинопольской тюрьмы. Да, он, конечно, жуткий пройдоха, но, слушая его, Макси на время забыла свою печаль об отце.

Глава 4

На закате они повстречали семью цыган-жестянщиков, которые направлялись на север. Робин помахал им рукой и крикнул что-то на языке, которого Макси никогда не слышала.

— Вы говорите по-цыгански? — удивилась Макси.

— Говорю, но очень плохо. — Глаза Робина весело прищурились. — Но я хочу купить у них котелок и еще кое-какую посуду, а если разговариваешь с людьми на их языке, они меньше склонны к обману.

Кибитка остановилась, и возница слез с козел. Хотя Робин и сказал, что плохо знает язык цыган, говорил он на нем довольно бегло. Они вступили в оживленную беседу с хозяином кибитки, энергично жестикулируя. Блондин Робин вдруг показался Макси совершенно непохожим на англичанина.

Из кибитки высыпала куча детей, а за ними показалась красивая и ярко одетая женщина с ребенком на руках. Она подошла к Макси и сказала что-то по-цыгански.

Макси покачала головой:

— Извините, я не знаю вашего языка.

— Нет? — Женщина склонила голову набок, а потом сказала по-английски:

— Я подумала, что вы, наверное, дидикойс — цыганка-полукровка, и что это вы научили Джорджио говорить по-нашему.

— Нет, я из Америки. Глаза женщины расширились.

— А вы встречали там кровожадных индейцев? Подобные дурацкие вопросы Макси слышала не раз в Англии.

— Мадам, я сама из этих кровожадных индейцев, — сухо сказала она. — Так же, как вы — из вороватых цыган.

Темные глаза женщины гневно сверкнули, и один малыш спрятался за ее спиной. Но в следующую минуту цыганка поняла, что Макси отплатила ей той же монетой, и засмеялась.

— Сколько глупостей говорят люди о тех, кто на них не похож, правда?

— Да, — согласилась Макси. Хотя она была довольна, что осадила цыганку, она пожалела о своей откровенности в присутствии Робина. Она не была готова рассказать о своем происхождении человеку, который сам был сплошной загадкой.

К счастью, он был так увлечен переговорами, что не слышал ее слов. Макси смотрела на него с восхищением: он умел торговаться не хуже любого барышника.

Когда переговоры достигли критической точки, он вынул шестипенсовик из уха стоявшей рядом девочки, отчего та затряслась от смеха. Ее любящий папаша воздел руки к небу и согласился с ценой Робина, продав ему бритву, несколько старых котелков и мисок и маленькое рваное одеяло — и все за два несчастных шиллинга. Робин также обменял свою вполне приличную сумку на старый заплечный мешок, в котором поместились все его покупки.

Дружески распрощавшись с цыганами, Робин и Макси двинулись дальше. Когда они отошли от кибитки на достаточное расстояние, Макси спросила:

— Где вы выучились говорить по-цыгански? Робин пожал плечами.

— Мне приходилось путешествовать с цыганским табором. Если они признают тебя за своего, гостеприимней цыган людей не найдешь.

Макси хотела задать еще вопрос, но Робин ее опередил:

— Этот цыган Грегор сказал, что примерно в миле отсюда есть очень хорошее место для ночевки. Макси оглядела пустынную равнину.

— Надеюсь, он не обманул. Сколько мы идем, я не видела ни одного сарая или амбара.

Через некоторое время Робин указал на маленькую пирамидку из камней у обочины дороги.

— Это указатель цыган. Здесь надо свернуть направо. Они пошли по едва заметному следу колес и через десять минут оказались в ложбине, которая не была видна с дороги. Кусты защищали ее от ветра, внизу тек чистый ручей, и рядом был выложенный из камней очаг. Без помощи Робина Макси никогда бы не нашла это место.