Просто скандал (ЛП) - Леджен Тамара

- Он думал, что я Кэри, понимаешь. - Джульет внезапно остановилась и нахмурилась. - Хотя, как он мог подумать, что я Кэри, я никогда не узнаю!

Синтия была озадачена.

- Ты ведь надела его сюртук, шляпу и очки.

- Я имею в виду, - терпеливо пояснила Джульет, - его наемники, вероятно, сообщили, что успешно устранили моего брата из соревнования. Свейл должен был быть поражен, увидев меня! Вместо этого он улыбался мне. Он даже пожелал мне удачи. Неважно, - быстро сказала она, похоронив крошечное семя сомнения в праведном негодовании. - Думаю, он прикрыл изумление этой идиотской усмешкой. Ты уже нашла Оклендa?

Синтия молча протянула книгу, слишком ошеломленная внушительным списком названий, патентов и земель, чтобы говорить.

- Представь, его зовут никак иначе, чем Джеффри Амблер! - с негодованием воскликнула Джульет. - Смотри! Один сын, Джеффри, маркиз Свейл и дочь Мария. У слизистой змеи есть сестра. Я не слышала о ней в этом cезоне, вероятно, ее светлость вышла замуж с момента публикации.

- Звучит почти по-человечески, - неуверенно заметила Синтия. - В Джеффри есть что-то стойкое, не правда ли, Джули? И Джеффри с сестрой не могут быть такими уж плохими, конечно. Она, вероятно, называет его Джефф или Джеффи.

- Это имя бездушных свиней, - непочтительно заявила Джульет. - Думаю, что Джеффри Амблер, мерзавец, сбежал в Окленд. Лондон теперь не очень приятен для него. Надеюсь, что никогда больше его не увижу.

- Конечно, Джули! - сочувствовала бесхитростная Синтия. - Конечно, ты не желаешь его видеть.

- Нет, действительно, - подтвердила Джульет. - Никто из когда-либо встретивших Свейлa, не пожелает увидеть его снова. Но если я когда-нибудь его увижу, я не буду называть его Джеффи, обещаю. Я назову его Джинджер.

Глава 4

Джеффри, маркиз Свейл, не особо удивился, когда вернувшись в свои комнаты «Пэлл-Мэлл» после гонки, обнаружил ожидающий его вызов в Окленд-Хаус. Эта Чума Уэйборн нанесла ему урон с удивительной скоростью. Она повсюду сеяла свою жалкую ложь, транслировала ее, отродье демона, и весь Лондон был убежден в его вине. Несомненно, заботливый родитель хотел утешить любимого сына. На следующий день он нашел Эверарда Амблера, шестого герцога Окленда, в книжной комнате лондонского особняка на Беркли-Сквер.

- Джеффри, ты болван! - приветствовал его герцог без следов отцовской привязанности.

Сходство между отцом и сыном не было отчетливо выраженным. Его милость был изысканно-бледным, стройным аристократом, безупречно одетым камердинером, носил парик и макияж. Ни один камердинер или портной не сумел бы придать изящество крепкому телосложению сына и его дерзкому лицу с румянцем во всю щеку. Его oдежда выглядела измятой, волосы неухоженными. Квадратный подбородок украшали порезы от неуклюжего бритья, а ботинки имели такой вид, словно их забыли под дождем.

- Я надеюсь, сэр, ты наконец уволил своего камердинера?

Свейл насупился, еще больше отличаясь от семейных портретов в картинной галерее в Окленд-Хаусе. Суровый вид, да, но не тот грозный взгляд, которым бармен сопровождает последний стакан пьяному.

- Почему я должен уволить моего камердинера, сэр? - спросил он воинственно. - Боудич так же хорош, как и любой другой.

- Ха! - сказал его родитель. - Я не требую, чтобы мой сын выглядел как денди, но ты, по крайней мере, можешь быть аккуратным. Я тоже был проклят рыжими волосами…

- Вы были, боже? - Свейл воскликнул в изумлении.

Герцог улыбнулся самодовольно.

- Не знал этого, не так ли, сэр? Это потому, что я всегда стыдился своих волос. Всегда стриг их как можно короче, а остальное - под парик, чтобы не оскорблять ничьих чувств. Господи! Посмотри на себя. Твои лохмы почти касаются плеч.

- Я, - заносчиво вымолвил Свейл, - такой, какой есть.

- Мне всегда говорили, - холодно сказал его отец, - сначала твоя мать, а потом твоя сестра, что в твоем характере есть скрытые глубины, и что однажды я буду горд назвать тебя своим сыном! Этот день еще не наступил. Я слышал вещи, вещи, которые вгоняют меня в краску.

Хмурый взгляд Свейла помрачнел еще больше. Только Пятая Заповедь укрощала его язык.

- Тебе нечего сказать мне, любезный?

- Любезный! - взорвался Свейл, не в состоянии сдерживать себя больше. - Вы называете меня любезный. Мой собственный отец! Вы не хотите сказать, что верите во всю эту чушь?

Герцог поднял одну из двух тонких бровей, нарисованных утром твердой рукой камердинера.

- Достоверные источники сообщили мне, что ты участвовал в каретной гонке вчера утром?

- Да, конечно, я участвовал, - угрюмо подтвердил Свейл. - Весь мир знает это.

Герцог собрал кончики пальцев в горсть.

- Кто был твоим противником?

- Я бы предпочел не говорить, - ответил Свейл с легким налетом высокомерия.

- Ты не состязался с женщиной? - потребовал его отец. - Женщиной по имени мисс Джульет Уэйборн?

Свейл передернул плечами, изрядно удивленный, что упомянутое существо имеет христианское имя.

- Я вряд ли назвал бы ee женщиной. Скорее изверг в человеческом обличьe.

- Это правда, любезный, что ты был побит простой женщиной?

- Проклятой бессердечной женщиной, если вы спросите меня, - взъярился Свейл, крапивница вернулась на его лицо. - Проклятый, грязный трюк - вот как я это называю!

- Широко распространено мнение, - сухо продолжал герцог, - что ты нанял двух человек, чтобы сломать сопернику руку.

- Я не верю, что у него сломана рука. Я слышал, что его уложил в постель обыкновенный легкий грипп. Именно так я и сказал в своей записке.

Сердитый взгляд герцога еще больше посуровел.

- Какой записке?

- Записке, которую я послал с обезьяной, той, что чертовая женщина швырнула в меня.

- Ты, дьявол тебя забери, дурак! - рявкнул любящий отец, немного крапивы проглянуло сквозь пудру и румяна, тщательно нанесенные камердинером.

- Вы не ожидаете, что я оставлю себе его чудовищные деньги, - вскричал Свейл в шоке. - По строгим правилам я был победителем. Но, на самом деле, в конце концов… я послал записку Уэйборну, желая ему скорейшего выздоровления от гриппа. Естественно, как только он выздоровеет, я намерен застрелить его. Наверняка, он доволен шуткой, которую разыграл с сообщницей-сестрой, но я не занимаюсь такими грязными вещами.

- Я говoрил с мистером Нортоном, хирургом, - сообщил герцог ледяным голосом, - и он подтвердил, что рука мистера Уэйборна сломана. Вдобавок ему разбили голову.

- И полагаю, вы поверили, что я нанял хулиганов, которые ранили его, - с горечью заключил Свейл. - Мой собственный отец! Почему, черт возьми, я бы так поступил? Я с нетерпением ждал гонки с Кэри Уэйборном. У меня был такой же хороший шанс, как и у любого человека в Англии, победить его.

- Ты! - глумился нежный родитель. - Ты не cмог победить младшую сестру Кэри Уэйборна! Ожидаешь, я поверю, что ты лелеял надежды на победу над джентльменом?

- Сложно, но возможно, - ощетинился Свейл. - Шлюха Уэйборн дьявольски хитроумно провела меня. Она чертовски ловко остановилась посреди чертовой дороги. Чтобы не протаранить ее, я должен был свернуть. Дьявольски изворотливо! Вот когда мне следовало догадаться, что я состязаюсь с проклятой, влезшей не в свое дело, чертовой женщиной!

- Ты клянешься, что не имеешь никакого отношения к нападению на мистера Уэйборна?

Свейл был разгневан.

- Я клянусь?

- Да, сэр, - настаивал его отец. - Ты клянешься?

- Вы спрашиваете меня! - Свейл сделал паузу, чтобы обуздать свой темперамент. - Позвольте мне быть ясным, сэр. Вы просите, чтобы ваш единственный сын поклялся в своей невиновности?

- Это то, что я прошу, - холодно повторил герцог.

- Ну, а я не клянусь, - вызывающе сказал Свейл. - Верьте во что хотите, сэр, и будьте прокляты.

- Очень хорошо, - произнес герцог с большим облегчением. - Я верю тебе.

- Я, черт возьми, надеюсь на это, - прорычал его сын. - Мой собственный отец просит меня поклясться, как обычного преступника. Мне это чертовски нравится! Радует, как ничто иное. Я предпочел бы быть сыном уличного торговца, чем такого отца, который сомневается во мне.