Замуж за одну ночь - Лайт Дженифер

— Я объяснил Люси, как она может отблагодарить меня, — спокойно сказал Николас Гордон. — У вас есть время, чтобы обсудить мое предложение, доктор?

Доктор Каниган был озадачен. Он пожал плечами и сказал:

— Конечно.

Надзиратель открыл дверь моей камеры. Я вышла и обратилась к нему по-китайски:

— Не могли бы вы оказать нам неоценимую услугу и позволить поговорить с этим несчастным узником всего несколько минут, уважаемый господин?

Я полагаю, он получил целый соверен, потому что улыбнулся и ответил:

— Сколько вашей душе угодно. Но разговоры ему не помогут. Все золото Кайлин не спасет этого несчастного. Он нанес оскорбление благородным предкам Хуанг Кунга. — Тюремщик провел рукой по своей шее и загоготал, потом повернулся и пошел по коридору прочь.

Доктор Каниган спросил:

— Что все это значит, Люси?

Я подошла к нему: он стоял у двери камеры Николаса Гордона. Я терла лоб, стараясь подыскать простые слова для объяснения. Я чувствовала, как на меня наваливается усталость и все вокруг становится похожим на сон.

— Этот джентльмен хочет, чтобы сегодня я вышла за него замуж, — сказала я.

Доктор Каниган заморгал, посмотрел на Николаса Гордона и спросил:

— Вы — ненормальный?

— Нет, доктор. Все довольно просто. Мне осталось прожить что-то около суток, и у меня есть очень важная причина личного характера, чтобы до смерти вступить в законный брак. На данный момент Люси — единственная кандидатура, но я готов обсудить другие предложения, если таковые имеются.

— Осталось прожить сутки? — проговорил медленно доктор Ленгдон. — Вы не могли бы объяснить поподробнее?

В нескольких предложениях Николас Гордон повторил историю, которую я только что узнала. Когда он рассказал, как осквернил склеп с останками предков Хуанг Кунга, доктор Каниган вздрогнул и сокрушенно покачал головой.

— Господи! Мальчик мой, — наконец сказал он, — вы не найдете себе злейшего врага во всем Китае. Хуанг Кунг ненавидит нас.

— Он дал мне это понять. С наслаждением рассказал о подробностях предстоящего мне переселения в мир иной, — спокойно сказал Николас. — Ничего нельзя изменить, поэтому давайте не будем терять времени. Я хочу жениться на Люси сегодня. Вы можете это организовать?

Доктор Каниган вынул носовой платок и вытер лицо.

— Мне это не нравится, — резко сказал он. — Черт возьми, Гордон, ей же всего семнадцать!

— Господи, перестаньте! Она скоро овдовеет. Для нее ничего не изменится, она лишь станет моей наследницей, а это все, чего я добиваюсь. Да, есть еще кое-что. У меня осталось сто двадцать соверенов. Вам что-то придется потратить, чтобы организовать свадьбу, но, по крайней мере, сотня останется. Это мой свадебный подарок невесте. Она сможет какое-то время прокормить этих несчастных ребятишек в миссии.

В любое другое время я была бы рада без меры при одной мысли о такой неслыханной удаче. Я даже и представить не могла, как долго смогла бы продержаться миссия при таких деньгах. Но я не радовалась. Мне было холодно, плохо, и я чувствовала, что вот-вот разрыдаюсь. Странно: такое случалось со мной лишь, когда я была очень счастлива. Встревоженный, доктор Каниган стоял, теребя подбородок. Наконец, он сказал:

— Ну что, Люси?

Я долго молчала. Молчали мужчины. Они, видно, понимали, что я пытаюсь привести в порядок свои мысли, и не торопили меня. Мне было трудно соображать, особенно когда я смотрела на Николаса, зная, какую ужасную участь уготовил ему Хуанг Кунг. Мне было невыносимо думать об этом. Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Я обязана этому человеку всем. Он объяснил мне, как я могу с ним расплатиться, и мне это не будет ничего стоить. Наоборот, я многое получу. Надолго, возможно, лет на пять или даже больше, я избавлюсь от страха. Я не буду просыпаться по утрам и мучиться от того, что мне нечем кормить детей.

Я читала «Венчание» в молитвеннике мисс Протори и вспомнила, что должна буду дать клятву любить и уважать Николаса, пока смерть не разлучит нас. Это ложь, но она долго не проживет. Я снова задрожала и сказала:

— Если вы хотите на мне жениться, мистер Гордон, я согласна.

— Спасибо, Люси, — вежливо сказал он, — я очень тебе благодарен. — Он посмотрел на доктора: — Можно это устроить? Люси говорила о священнике по фамилии Тэттерсолл.

— Да. Я лечу его. Я бы сказал, что он ваша единственная надежда, в основном потому, что он старый и рассеянный. Сомневаюсь, поймет ли он, что происходит и почему.

— Но он согласится?

— Думаю, что смогу его уговорить.

— Все должно быть законно и надлежащим образом оформлено, доктор. Разрешение. Свидетельство. Все необходимые документы.

— Я в этих делах не разбираюсь. Может быть, вам повезло. Мне пришлось копаться в его письменном столе: я что-то для него искал, когда он заболел, несколько месяцев назад. Похоже, у него есть бланки и свидетельства на все случаи жизни.

— Хоть в этом повезло для разнообразия, — серьезно сказал Николас. — Сделайте еще одно одолжение, прежде чем уйдете. Заплатите, пожалуйста, чиновнику, чтобы мне принесли бумагу и ручку. Я хочу написать завещание.

Глава 15

Следующие два часа я помню смутно. Мы наняли рикшу до дома мистера Тэттерсолла. Хозяин уже лег спать, но не возражал, когда его разбудили. Мистер Тэттерсолл предложил нам выпить с ним чаю. Оказалось, он думает, что сейчас начало зимы и поэтому так темно, но еще не поздно, как раз время пить чай. Увидев, на какие штучки способно его сознание, я решила, что нам потребуется не один час, чтобы объяснить ему, зачем мы пришли. Но я ошиблась. Когда доктор Каниган объяснил ему обстоятельства дела, старый седой священник сказал:

— Ах, да. Да, у меня был подобный случай в… когда же? В 1872 году, мне кажется. Нет, возможно, в 1873-м. Молодой морской офицер оказался в самом центре битвы между двумя китайскими вождями. Ему нужно было на юг. Был смертельно ранен. Женился на девушке, которая за ним ухаживала в миссии. Тогда здесь была миссия. А может быть, в 1874-м? Я посмотрю. Я храню все свои дневники, знаете ли.

Он начал вставать со стула, но доктор Каниган вежливо объяснил ему, что его старые дневники могут подождать более подходящего часа. Хоть я и старалась держаться прямо, я, очевидно, задремала прямо на стуле, потому что их разговор доносился до меня как будто издалека. Длился он недолго, и я несколько раз слышала, как мистер Тэттерсолл говорил:

— Ну, если вы так говорите, доктор…

Затем доктор Каниган легонько растолкал меня, и я подтвердила, что у меня нет ни родителей, ни опекунов и что я согласна на брак. Мы потратили еще полчаса, потому что мистер Тэттерсолл не сразу нашел все необходимые бумаги, и, наконец, вышли из дома. Мы проделали обратный путь к тюрьме на рикшах по темному и затихшему городу.

— И Хуанг Кунг собирается казнить бедного юношу? — задумчиво сказал мистер Тэттерсолл, опираясь на руку доктора Канигана, когда мы вошли. — Печально. Очень печально. Хотя не могу сказать, что меня это удивляет. — Он покачал головой. — Меня в Китае уже ничем не удивишь.

Люди в других камерах уже спали, но Николас был у двери своей камеры, пока мы шли по коридору. За небольшое вознаграждение надзиратель принес стул для мистера Тэттерсолла и маленький столик. Это была жуткая, неправдоподобная сцена. Казалось, что часть моего сознания уснула. Наверное, усталость, страх и ужас этого длинного дня взяли свое. Доктор Каниган представил Николаса священнику, и трое мужчин какое-то время разговаривали, но я не понимала о чем. Мне показалось, что мистер Тэттерсолл целую вечность задавал вопросы и что-то писал на бумагах, которые принес с собой. Наконец, он получил ответы на все вопросы и был готов к проведению брачной церемонии.

Надзиратель наотрез отказался открыть дверь камеры даже за еще один соверен. Он не хотел рисковать своей жизнью, предоставляя иноземному дикарю возможность бежать. Мандарин Хуанг Кунг дал ему понять, что за этого человека он с него шкуру спустит. Итак, мой брак был заключен у теремной решетки.