Просто идеал - Лэнсдаун Джудит

– Если она выйдет замуж.

– Не сомневайся в этом. Она так хороша! Рано или поздно подходящий парень найдется. Так вот, я провел две недели с братом и его семьей и теперь еду навестить Люси и ее мужа – викария. Наконец-то у нас есть что-то общее, Бериник: моя сводная сестра замужем за викарием, а твоя мать – за пастором. Кто бы мог подумать, что такое произойдет?

– Признаться, мне в голову не приходило!

Ханна, которая незаметно, но бдительно следила за происходящим на другом конце стола, улыбнулась: Уилл смеялся, и это делало ее почти счастливой.

– Вы очень любите своего брата, правда? – мягко спросил лорд Мэллори. – И кузина Энн тоже счастлива, когда он улыбается.

– Эллиот заставил его рассмеяться – такое нечасто случается с моим братом.

– Связанные тесной дружбой герцог и драгун – еще большая редкость.

– Но Джозия не просто драгун. Он старый друг. Они с Уиллом подружились еще в школе: Джозия и его брат Натаниэль защищали Уилла от мальчишек.

– Никогда бы не подумал, что ваш брат может нуждаться в защите.

– Видимо, в то время она была ему необходима. Он потерял глаз, когда ему исполнилось всего три года. А в шесть его отправили в школу, и там малышу пришлось столкнуться с безжалостным миром подростков, которые издевались над ним. Для Уилла это было непростое время. Но в конце концов он доказал всем свое превосходство.

В ее голосе звучали только любовь и гордость. Жалость она, видимо, считала унизительной. Должно быть, это чудесно – когда тебя любит такая женщина, как Ханна Торн.

– Вашему брату повезло, что у него такая сестра, – сказал он.

– Правда? А мне всегда казалось, повезло мне, что у меня есть Уилл.

Обед благополучно завершился, и дамы удалились, оставив мужчин наслаждаться портвейном. Мэллори вновь ощутил, как давит на него атмосфера замка. Что-то было здесь, совсем рядом. Рука задрожала. Он торопливо поставил хрустальный бокал на стол и украдкой взглянул на остальных. Слава Богу, никто не заметил, а то ведь недолго прослыть лунатиком или припадочным. Правая рука, лежащая на столе, все еще подрагивала. Мэл решил отвлечься беседой и сосредоточил свое внимание на сквайре.

Мистер Тофер говорил о девушке, убитой нынче утром:

– Мэг была такой милой, может, не самой умной и красивой в округе... к тому же робкой и очень доброй.

– А сколько ей было лет, когда она попала в Лондон? – поинтересовался лорд Сильвердейл, не отрывая глаз от бокала с вином.

– Не знаю, – сухо ответил Бериник. – При всем желании не смогу назвать точный возраст всех горничных в замке. Единственное, что могу сказать, выглядела она моложе Энн и Ханны. Лет шестнадцать, семнадцать, не больше.

– В том, что с ней случилось, нет ничего необычного. Эти глупышки воображают себя – золушками и каждая верит в чудо. Как это бывает в сказке.

– В сказке? – удивился сквайр. – О чем вы говорите?

– Разве вы не понимаете? – лениво продолжал Сильвердейл. – Любая горничная мечтает встретить лорда, который потеряет голову и женится на ней. И она станет знатной, богатой, будет жить в замке и все такое...

– Вряд ли Мэг о таком мечтала, – с сомнением покачал головой сквайр Тофер. – Она всего боялась и не любила приключений. По-моему, кто-то сильно напугал ее, и она сбежала от вас в Лондоне, Бериник. А потом случилось что-то еще, и, вновь потеряв голову от страха, она решила искать спасения дома.

– Может, от вас она и сбежала, Бериник, – злорадно произнес Сильвердейл. – Вы и мужчину способны напугать, что уж говорить о бедной маленькой горничной.

– Я? О чем это вы?

– Ну да, я лично знаком кое с кем из молодых джентльменов, которых вы запугали до полусмерти. Куикен, например. Он был без памяти влюблен в леди Ханну, пока не узнал, что вы ее брат.

– Да я его в глаза не видел, этого Куикена!

– Возможно, но он о вас много слышал, и этого оказалось достаточно. Это было как раз в тот год, когда леди Ханна первый раз появилась в свете. Вся столица обсуждала историю о том, что, сопровождая сестру в Лондон, вы хладнокровно закололи хозяина постоялого двора, который попросил вас не распускать рук и оставить в покое служанку, которая, кстати, была его дочерью.

– Чушь какая! – фыркнул герцог.

– Вполне возможно. Но Куикен принял всю историю за чистую монету. И уверяю вас, не он один. Так может, и ваша горничная сбежала, испугавшись именно вас?

– Но она родилась и выросла в замке, наша Мэг, – заметил сквайр.

– Это ничего не значит, – высокомерно заметил лорд Сильвердейл.

– И ни за что не поверила бы в такую дурацкую историю. Да и вряд ли кто поверит, разве что дурак. А Мэг была неглупа.

– Это точно... – пробормотал Бериник и вдруг резко спросил: – В чем дело, Мэллори? Что вам не нравится: мой портвейн или наша беседа?

– Что? – Маркиз очнулся от своих мыслей. – Благодарю вас, все прекрасно.

– Он почти не пьет, – прокомментировал Сильвердейл. – Бокал, самое большее два. И говорит лишь о том, в чем уверен. Никаких досужих сплетен, да, Мэллори?

– Вы друзья с маркизом? – поинтересовался лейтенант Эллиот.

– Даже родственники, – ответил Сильвердейл.

– Только не кровные, – поспешно заметил Мэл. – Овдовев, мать Сильвердейла вышла замуж за моего дядю.

– Вскоре после того, как мой отец трагически погиб, – меланхолично заметил Сильвердейл. – Его раздавил грифон.

– Грифон? – удивился Эллиот.

– Ну да, шикарный каменный грифон. Он сидел над парадным входом в наш замок несколько сотен лет.

– А потом вдруг случилась такая невероятная вещь, – подхватил Мэллори. – В один прекрасный... то есть ужасный день он свалился с крыши и раздавил бедного джентльмена насмерть.

– С семейной точки зрения, это событие было одним из самых счастливых в моей жизни и в жизни матери, – сказал Сильвердейл, залпом осушив бокал. – Моя мать смогла выйти замуж за мужчину своей мечты, а я получил титул и в придачу Мэллори в качестве кузена.

– А вы восприняли это событие столь же оптимистично? – спросил Бериник, сверля маркиза своим единственным глазом. – Я имею в виду приобретение такого родственника, как Сильвердейл.

– Я, бы не сказал, – холодно ответил Мэл, твердо выдержав взгляд герцога. – Может, хватит шуток, Бериник? Пожалуй, пора присоединиться к дамам.

– Почему бы и нет, Мэллори?

После обеда Мэллори надеялся побеседовать с леди Ханной о Блэккасле. Эмоции, нарушившие его спокойствие во время обеда, схлынули, но он по-прежнему кожей чувствовал специфическую атмосферу этого дома. Ему чудились таинственные голоса, вот только слов он разобрать не мог. По опыту маркиз знал, что многие женщины, как и мужчины, гордятся своим родом и фамильным обиталищем, а потому надеялся на долгий разговор и массу занимательных историй о славных временах и подвигах Торнов. Кто знает, возможно, он услышит что-то важное и поймет, почему в замке царит какая-то особая атмосфера.

Но Сильвердейл проскользнул вперед и занял место у ног леди Ханны, устроившись на низкой скамеечке. Мэллори, досадуя на нахала и на себя за нерасторопность, но сохраняя безразличное выражение лица, направился к миссис Тофер.

– Вы не думали, что я первым окажусь у ваших ног, да? – Бирюзовые глаза Сильвердейла, оттененные темными ресницами, умоляюще смотрели снизу вверх на девушку. – Но я не мог позволить маркизу опередить меня.

– Почему же? – сухо спросила Ханна.

– Он весь обед сидел рядом с вами, а я мучился вдалеке. Кроме того, я не могу позволить вам скучать. А Мэллори, знаете ли, довольно скучный тип. Его бесконечно длинные рассуждения о всяких неинтересных вещах нагоняют зевоту. Поверьте, я знаю его много лет. Единственное, чем он по-настоящему интересуется, это лошадьми. Надеется купить на аукционе Снипа. Ради этого и приехал сюда.

– Жеребца зовут Снуп.

– О, конечно же, Снуп! И лорд Мэллори приехал сюда ради него, не так ли?

– Да.

– Ну вот видите! Должно быть, за обедом бедняга Мэл истощил в беседе все темы, и позволь я ему вновь завладеть вашим вниманием, вы, чего доброго, заснули бы под его скучные речи.