Цветы из огненного рая - Ларк Сара

Джейн не молилась, но в душе она пела, смеялась и танцевала, когда Те Хайтара овладел ее телом. Он был сильным, быстрым, не таким осторожным и нежным, как Крис. Мужчина с мана.

– Теперь мы должны петь каракиа? – спросила Джейн, отдышавшись. – Мне… кажется, это было бы уместно.

Те Хайтара рассмеялся и убрал волосы с ее лица. Она лежала на нем, и густые каштановые пряди ниспадали ему на грудь.

– Не сейчас. Сейчас не время для каракиа. Но я бы с радостью спел для тебя вайата ароха, песнь любви. Я сочинил бы ее для тебя. Для женщины, созданной для меня из раупо. Я спел бы ее, если бы ты стала моей.

– Но ведь я и так твоя, – удивилась Джейн. – Больше… больше ничего сделать нельзя. Я замужем…

Те Хайтара пожал плечами.

– Нужно будет всего лишь прочесть каракиа, – только и сказал он.

Глава 9

Крис Фенрой как раз собирался стричь овцу, когда во двор вошел Те Хайтара. Маори надел традиционный наряд и плащ вождя, на поясе у него висело оружие. Крис чувствовал себя неловко, потный, в грязной рабочей одежде, но Те Хайтара должен был предупредить его, если собирался обсудить что-то важное. Крису оставалось лишь надеяться, что этот неожиданный визит не принесет никаких неприятностей. Может быть, Оттфрид снова что-то натворил?

– Вы все же решили справляться со стрижкой самостоятельно? – поинтересовался вождь, глядя на овцу, которую отпустил Крис. Та, довольная, умчалась прочь. – Я думал, люди из Австралии придут и к вам.

Крис кивнул, испытывая облегчение от того, что маори начал с вежливой беседы. Если бы он был зол, то вел бы себя иначе.

– Нет, конечно же, они придут и к нам, – ответил Крис. – Но я не хотел бы показаться им полным невеждой. Карл показал мне, как стричь, и теперь я тренируюсь. Хотя, конечно, до уровня австралийцев мне далеко.

И он умолк, давая Те Хайтаре время сообщить о своем деле. Однако вождь медлил. Крис удивился. Робость обычно была не свойственна маори.

– Что я могу сделать для тебя, арики, друг мой? – наконец спросил он. – Что заставило тебя надеть одежды воина? Ты ведь здесь не для того, чтобы петь воинские песни, правда? – Он неуверенно покосился на оружие собеседника.

– Нет, – ответил Те Хайтара. – Между нами мир, мы – одно племя. И мое самое большое желание – чтобы так и было впредь. Поэтому я хочу сделать тебе предложение.

Крис удивленно поднял брови.

– Даже не представляю, что могло бы разрушить мир между нами, – ответил он. – Но говори же! О чем бы ни шла речь, мы наверняка сумеем прийти к соглашению.

Вождь глубоко вздохнул, и Крису вдруг показалось, что перед ним – смущенный молодой человек, который хочет просить руки любимой девушки.

– Я собираюсь предложить обмен. От имени нгаи таху я дарю тебе землю, на которой стоит твоя ферма и на которой пасутся твои овцы…

Крис в изумлении уставился на Те Хайтару. Этого он действительно не ожидал.

– …а ты отдашь мне Джейн Фенрой, свою жену.

Крис судорожно сглотнул:

– Арики, это… это невозможно.

– Возможно. – Вождь снова обрел уверенность и достоинство, наконец-то изложив дело, с которым пришел. – Твоя жена мне понравилась, и я хочу сделать ее своей. Взамен ты получишь землю.

Крис не знал, что ответить. Он нервно потер виски.

– Арики, мне не верится, что мы ведем этот разговор! Я ведь не могу продать или обменять Джейн! Она же не рабыня!

– Конечно, – с обидой заявил вождь. – Арики нгаи таху не выбирают жен среди пленниц. Рабыня недостойна меня. Я хочу иметь красивую женщину с большой мана. Хочу Джейн.

Крис покачал головой:

– Это действительно невозможно. Даже если бы я согласился… на подобный обмен. Ты пойми, Те Хайтара: Джейн доверена мне перед Богом и людьми. Таков тиканга у пакеха. Брак нерасторжим.

Те Хайтара пожал плечами.

– Но она тоже хочет этого, – сказал он. – Речь идет не о похищении, понимаешь? Не о войне.

Крис нахмурился.

– Она тоже хочет этого? – удивленно переспросил он. – Ты говорил с ней?

Вождь слегка улыбнулся.

– Больше чем говорил, – отозвался он, сделав недвусмысленный жест. – Конечно, это было неправильно. Я знаю, что ты можешь потребовать компенсацию за это. Однако Джейн сказала, что между вами нет любви. Только… что-то вроде таумоу.

Таумоу маори называли брак по договоренности, когда партнеры, обычно дети влиятельных людей, были обещаны друг другу еще в детстве. Конечно, у Криса и Джейн все происходило не совсем так, но Крис понял, к чему клонит Те Хайтара.

– Между вами существует… влечение? – недоверчиво переспросил он. – Между тобой и Джейн?

Те Хайтара торжественно кивнул.

– Для меня она – свет и день, – ответил он. – Она прогоняет тьму из моей души. Старейшины тоже не против. Я говорил с ними, они согласны передать тебе землю за нее. Джейн ведь высокого ранга. Разве ее отец не что-то вроде арики среди белых?

Джон Николас Бейт – вождь? Крис чуть не расхохотался и решил не отвечать на этот вопрос. Те Хайтара тем временем продолжал:

– Мы бы обменяли ее и на Поти, если она согласится. Когда Поти пришла к нам, она сказала, что ей не нравится, как ты на нее смотришь. Однако Макуту говорит, что ее глаза свидетельствуют об ином. Может быть, ты просто пришлешь ей миромиро… – И вождь улыбнулся.

Миромиро… В мифологии маори эта птица пела любовные песни женщинам, к которым сватались мужчины. Крис почувствовал, как краска заливает его лицо. Он не думал, что Кэт выразилась настолько ясно, когда переехала в деревню маори. Однако не исключено, что Макуту умеет читать мысли: от этой старухи всего можно было ожидать. На миг его охватила радость при мысли о том, что он мог бы открыто посвататься к Кэт, а Джейн в это время была бы счастлива с вождем маори. Будь он свободен, Кэт уступила бы ему. Она ведь любит его так же сильно, как и он ее. Однако это невозможно.

– Те Хайтара, ничего не выйдет, – с сожалением произнес он. – Браки пакеха может расторгнуть только смерть, разводов не бывает. По крайней мере, я не знаю, как это устроить.

Вождь удивленно нахмурился, и его татуировки снова заплясали. Те Хайтара был необычайно высоким и крепким мужчиной. Крис задумался, почему до сегодняшнего дня ему не приходило в голову, как хорошо он подходит Джейн даже физически.

– Я могу сказать тебе, как устраивают разводы, – спокойно произнес вождь. – Это несложно. Тебе достаточно лишь попросить тохунга спеть каракиа токо. Это разлучает мужчину и женщину – так были оторваны друг от друга Папа и Ранги. И после этого оба могут связать себя новыми узами.

Крис нервно рассмеялся. Это было слишком заманчиво – буквально его ожившая мечта! Избавиться от Джейн, никогда больше не слышать ее нытья и насмешек… И получить Кэт, ее нежный голос, ее смех… Этот обмен наконец-то сделал бы его счастливым.

– И тем не менее я не могу согласиться, – произнес он, несмотря на то что сердце его обливалось кровью. – Это противоречит нашим традициям. Это не в обычае, это что-то вроде тапу. Ты должен понимать.

Те Хайтара покачал головой.

– У нас это не тапу, – ответил он. – И для Джейн это тоже не тапу. – Он выпрямился, стал вдруг еще выше и внушительнее. – Теперь ты должен понять, – громко произнес он, – я здесь не для того, чтобы просить твоего согласия. Я хочу предложить тебе уту, чтобы между нами не пролилась кровь.

Крис знал, что под уту маори подразумевают что-то вроде платежа, которым пытаются загладить несправедливость. Совет старейшин выносил решение об уту, если кто-то обижал другого человека или совершал кражу. Иногда это слово обозначало плату за кровь, которая могла предотвратить войны между двумя племенами.

– Но что до развода, – спокойно продолжал вождь, – это дело решенное. Джейн уже попросила тохунга Макуту об этом. Церемония состоится на закате, на тростниковом берегу реки, у скал перед леском. Ты можешь прийти или нет, взять нашу землю или продолжать платить аренду. По сути, ничего не изменится. Сегодня Джейн станет свободна.