Рубин королевы - Бенцони Жюльетта

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74

– В конце концов, почему бы и нет?

Призванный повелительным жестом князя трактирщик поторопился поставить на стол еще один прибор. Догадавшись, что его гость ввиду своих габаритов может счесть свою долю ужина недостаточной, Морозини потребовал вторую порцию – с омлетом, а также «самое лучшее вино, какое у вас есть».

Пока венецианец заказывал, комиссар расцветал, словно роза под солнцем, а первый стаканчик вина он пригубил уже с полуулыбкой, не забыв поцокать языком в знак одобрения, которого князь, впрочем, отнюдь не разделял. Принесенное трактирщиком вино по крепости не уступало настоящей бургундской водке, а на вкус было скорее терпким.

– Повторите-ка, зачем вы отправились к маркизу?

– Мне казалось, я выразился достаточно ясно, – сказал Альдо, щедро наполняя бокал своего собеседника. – Я просил объяснений, они мне были представлены, и мы помирились... тем более легко, что наш дорогой маркиз уже начал сожалеть о выдвинутых им обвинениях.

Круглые глаза полицейского все еще смотрели подозрительно, и Морозини поторопился добавить:

– Может быть, я ошибаюсь, но, кажется, вас не совсем убедило свидетельство герцогини Мединасели?

В скромной зале трактира громкое имя прозвучало, как удар гонга. Упрямый полицейский почувствовал себя не в своей тарелке: получалось, будто он обвиняет донью Ану во лжи... Такое предположение было определенно не по душе Гутиересу, он, казалось, съежился.

– Н... н-нет, – пробормотал он. – Но я уверен, дворянство – это такой клуб, где все поддерживают друг друга...

– Вам следовало сообщить об этом маркизу Фуенте Салида, когда он обвинил меня в воровстве!

– Но в конце-то концов, кто-то ведь взял же этот чертов портрет! Согласен, вы не выносили его сами, но разве вы не могли иметь сообщника? Денег, чтобы расплатиться с ним, у вас хватит...

Морозини еще раз наполнил бокал своего визави и расхохотался.

– Твердо стоите на своем, да? И до чего упрямы! Просто не знаю, как мне переубедить вас. Значит, вы думаете, я забрался в эту глушь, чтобы...

– ...Чтобы заставить маркиза признать вас невиновным? Может быть... Но ведь ничем не докажешь, что вы с ним, к примеру, не были сообщниками!

На виске у Альдо забилась тонкая жилка, как всегда, когда он нервничал или чуял опасность. Этот тупица умнее, чем кажется. Если ему придет в голову устроить обыск у Фуенте Салида, дело может обернуться драмой. Старик способен вообразить, что Морозини обманул его и навел на него полицию, выудив предварительно все нужные сведения. Бог знает, как станет реагировать маркиз, что еще он в состоянии выдумать. Однако когда Морозини заговорил снова, его лицо могло бы послужить образцом безмятежности.

– Почему бы вам не спросить об этом самого маркиза?

– Почему бы нам не пойти к нему вместе?

– Что ж, если вам так хочется... Интересно будет посмотреть, как он вас примет, – ласково улыбнулся Альдо. – Но сначала, если не возражаете, покончим с ужином. Лично мне, думаю, доставил бы удовольствие десерт с каким-нибудь, может быть, более сладким вином. Как на ваш взгляд?

– Неплохая идея, – согласился полицейский, с видимым сожалением допивая то, что осталось в бокале.

Это была, в общем-то, не «неплохая», а просто великолепная идея, если бы только Альдо удалось осуществить то, что он задумал. Позвали трактирщика. Он принес десерт, состоявший из взбитых яиц, молока и сахара, марципаны и какое-то непонятное пойло. Знатный иностранец попросил хозяина сводить его в погреб, чтобы самолично выбрать подходящее вино. Тот охотно согласился, не забыв прихватить фонарь – освещать дорогу.

– У меня не слишком богатый выбор там, в подвале, – извинялся трактирщик по пути.

Но для той цели, какую поставил перед собой Альдо, подвал оказался вполне пригодным. Спустившись вниз, он достал из кармана блокнот и ручку, быстро нацарапал по-французски записку, в которой сообщал маркизу о нависшей над ним опасности, вырвал страничку, тщательно сложил ее. Затем, обращаясь к хозяину, спросил:

– Вы знаете маркиза Фуенте Салида?

– Очень хорошо знаю, сеньор, очень хорошо.

– Распорядитесь, чтобы ему немедленно отнесли это. Слышите? Без малейшей проволочки! Это очень важно. Может быть, даже для всего Тордесильяса.

При виде купюры, сопровождавшей послание, глаза трактирщика загорелись.

– Сейчас же пошлю официанта... А... а как насчет вина?

Была выбрана запыленная бутылка – херес, который обошелся князю не дешевле, чем отличное шампанское в «Ритце», – это-де единственная, последняя бутылка, которую придерживали «для особого случая». Затем Морозини вернулся наверх и присоединился к полицейскому, уже атаковавшему марципан.

Часом позже бронзовый дверной молоток в доме маркиза зазвенел под рукой Гутиереса. Почти сразу же прибежала испуганная служанка в ночной кофте и чепце. Следом за ней появился и сам дон Манрике, облаченный в цветастый халат. Смутное пламя свечи, которую он держал в руке, делало его физиономию еще более нелепой.

– Что вам угодно? – сурово спросил маркиз, и его тон в сочетании с внешностью привидения заметно поубавил уверенности у комиссара.

И все же упрямство победило. Разразившись наконец потоком извинений и любезностей, Гутиерес изложил, чего он хочет: следуя за князем от самой Севильи и совершенно пораженный тем, что тот приехал в Тордесильяс, комиссар полиции желал бы осмотреть дом, потому что... ну... в общем, ему неясно, не ломают ли перед ним комедию, и...

Презрение, которым маркиз облил полицейского, могло бы повергнуть в прах практически любого из его коллег, но этот, возможно, вдохновленный тем, что изрядно выпил, твердо стоял на своем. Мысли редко приходили Гутиересу в голову, но если уж он ухватится за какую-нибудь, то не отпустит и пойдет напролом, до конца. Оставив местного альгвасила, мобилизованного по такому случаю наблюдать за Морозини и маркизом, он решительно отправился вслед за служанкой, которой хозяин велел зажечь свет во всех комнатах и показать сеньору комиссару все, включая подвал и чердак.

– Давайте обыскивайте! – бросил Фуенте Салида с небрежностью уверенного в себе знатного вельможи. – А мы подождем здесь...

Произнеся эти слова, маркиз уселся на одну из скамеек нижнего зала, поставил подсвечник на пол и указал Морозини на другую скамью – напротив. Тот тоже сел. Охранник удовольствовался тем, что прислонился к столбу.

За все время обыска маркиз и князь не обменялись ни словечком. Фуенте Салида добросовестно изображал возмущение тем, что венецианец привел к нему полицию, однако мелькнувшая на его губах молчаливая улыбка недвусмысленно давала понять, как на самом деле он расценивает комедию, в которой они оба вынуждены принимать участие. Морозини, со своей стороны, наслаждался затянувшейся тишиной в сумерках зала, где они с маркизом выглядели так, словно бы бодрствовали у гроба некоего невидимого покойника. Это был замечательный отдых, особенно для человека, у которого началась мигрень. Морозини всегда плохо переносил крепленые вина, и херес, хотя он выпил совсем немного, все-таки сделал свое черное дело. Зато Гутиерес безо всяких последствий проглотил три четверти бутылки!

Князь задремал, когда полицейский вернулся – грязный до ужаса, весь покрытый пылью и с пустыми руками. Он определенно был зол, но все же счел необходимым извиниться.

– Должно быть, я ошибся. Господин маркиз, соблаговолите извинить меня. Но все-таки признайте: ваше внезапное примирение с человеком, которого вы обвиняли, могло навести на мысль...

– Ничего я не собираюсь признавать, сударь. Было бы полезно, занимаясь вашим... вашим ремеслом, разбираться в людях получше. К вашим услугам, господа! Больше вас не задерживаю.

Вышли в молчании. Крайне заинтригованный, Морозини под предлогом того, что обронил в доме перчатку, быстро вернулся. И как раз вовремя: служанка уже запирала дверь, пришлось даже ее чуть-чуть отодвинуть.

– Я уронил перчатку, – объяснил князь, показывая вторую, которая изящно обтягивала его руку.

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74