Похищение Софи - Гэбриел Сара

«Свадебный подарок, – решил Коннор. – В обычных обстоятельствах Мэри ни за что не расщедрилась бы на головку сахара».

Кроме новобрачных, в замке не было никого. Коннор так хорошо знал Глендун, что чувствовал подобные вещи. Замок пуст, если не считать животных в хлеву и привидений, бродивших по безлюдным залам. До утра их никто не побеспокоит. Макферсон и его молодая супруга остались одни.

Внезапно Коннора охватило волнение. Это было заметно, так как руки его дрожали. Он стремительно пересек комнату, снял меч и пистолет, потом направился к окну и задернул плотные бархатные шторы, убедившись, что тяжелые складки не пропускают свет и не позволяют холодному ночному туману проникнуть в комнату. Девушка устало закрыла глаза, откинув голову на высокую спинку кресла. Коннор слышал ее тихий вздох.

В комнате сразу бросалась в глаза массивная кровать с зеленым вышитым пологом. Это была работа бабушки Коннора. Софи сразу заметила тонкие белые простыни и тщательно взбитые подушки. Их явно коснулись заботливые руки Мэри.

Коннор подошел к очагу и зажег несколько свечей в медных и оловянных подсвечниках.

Спальня мгновенно ожила и заиграла красками. Коннору нравилась эта комната. Он всегда находил здесь уединение и уют. Знакомые милые вещицы с детства напоминали ему о доме, который он потерял.

Новобрачная выпрямилась в кресле и огляделась. Ее брови удивленно поползли вверх.

– Это не похоже на разбойничью пещеру, – заметила она. Коннор небрежно пожал плечами:

– Здесь уютно.

– Напоминает шкатулку с драгоценностями, – восхищенно протянула Софи. – Настоящая сокровищница.

Коннор промолчал, соглашаясь про себя. Мебель из вишни и дуба, великолепная резная кровать, яркие ковры под ногами – все в этой комнате завораживало взор. В пламени свечей вспыхнула медь, засияло олово и серебро, заискрились золотые нити на гобеленовой обивке кресел. Изящный японский шкафчик сверкал черным лаком, а рядом блестел и переливался небольшой столик, инкрустированный перламутром. Девушка заметила на столике прозрачный графин с бледно-золотистым виски.

– Где вы… – Она нерешительно замолчала. – Где вы украли все эти вещи?

Коннор невесело рассмеялся.

– Они принадлежали моей семье.

Сокровища его матери и ценности из Киннолл-Хауса, составлявшие гордость отца, занимали несколько комнат в Глендуне. Прежде чем сэр Генри Кэмпбелл захватил замок, Коннор забрал все, что смог увезти с собой, а остальное был вынужден оставить. Это случилось более двух лет назад. Несомненно, Кэмпбелл за это время нашел применение фамильному достоянию Макферсона Здесь, в Глендуне, знакомые предметы напоминали Кон-нору об утраченном доме и о счастливых временах, когда у него еще была семья. Теперь рядом с ним почти никого не осталось. Кто-то бежал во Францию, а остальные умерли. Из древнего и славного рода Кинноллов Коннор единственный остался в Шотландии.

– Какая красивая! – восхитилась новобрачная, разглядывая бело-голубую вазу на каминной полке. – Она из Китая?

– Да. Летом мама любила наполнять ее розами.

Зачем он ей об этом рассказывает? Коннор не имел обыкновения обсуждать свою жизнь с кем бы то ни было и редко делился воспоминаниями, а с этой девушкой он познакомился всего несколько часов назад. Хотя Макферсон по-прежнему предпочитал держать свои секреты при себе, в обществе сестры Данкриффа он чувствовал себя необыкновенно легко.

– У вас чудесный дом, – улыбнулась она.

– Это всего лишь хранилище, – возразил Коннор. – И больше ничего.

Ему очень хотелось рассказать своей юной жене гораздо больше о своем прошлом, но он с усилием поборол в себе это желание. Лучистые глаза и мягкое участие Кэтрин располагали к откровенности. Эта женщина умела слушать и сопереживать, но Коннор не хотел выставлять напоказ свои чувства. Он окружил себя твердой скорлупой и не собирался расслабляться перед прекрасной незнакомкой.

Пленница задумчиво рассматривала изысканную мебель на фоне полуразрушенных стен, потом перевела взгляд на мужа.

Коннор легко мог угадать ее мысли. В покоях, достойных джентльмена, она увидела дикаря, грубого шотландского горца, одетого в потрепанный плед и обветшалую рубаху. Хозяин так же мало соответствовал этой утонченной обстановке, как и старый, превратившийся в развалины замок.

Темно-зеленый клетчатый плед Коннора давно выцвел, рубашка, хотя и чистая, измялась. Грубые башмаки износились, а мускулистые икры прикрывали простые шерстяные чулки, обвязанные кожаными ремнями. Коннор не брился уже несколько дней. На его подбородке темнела жесткая щетина. Не заплетенные в косу длинные косматые волосы падали густыми волнами на плечи.

Да, он выглядел как настоящий дикарь. Коннор ждал, что в прекрасных глазах девушки мелькнет разочарование. Теперь он смог лучше рассмотреть ее глаза – удивительные, колдовские. Их цвет напоминал небесную лазурь и одновременно зелень морских глубин. Неожиданно им овладела непривычная робость. Коннор застыл в ожидании, не в силах двинуться с места. А ведь ему следовало изображать разбойника, похитившего невесту!

Девушка мягко улыбнулась:

– Спасибо, мистер Макферсон. Коннор недоверчиво прищурился:

– За что?

– За то, что привели меня сюда. Я думала, ваша разбойничья берлога… совсем другая. Какие-нибудь отвратительные мрачные развалины. Но у вас чудесный дом.

– Большая часть комнат непригодна для жилья, – нахмурился Коннор.

– Но здесь, в ваших покоях, очень уютно. – Она обвела рукой комнату.

– Здесь я держу кое-какие вещи.

– Где ваши близкие?

– Умерли или в изгнании.

– Я вас понимаю. То же случилось и с моей семьей. У нас с вами много общего, сэр. Похоже, мы оба из семей якобитов.

– Да, – кивнул Коннор.

Кэтрин София встала и выпрямилась. Изящная и стройная, с рассыпавшимися по плечам золотыми кудрями, перепачканная грязью и измученная долгим путешествием, все же она была ослепительно хороша. «Эта женщина рождена, чтобы жить в окружении красивых вещей», – подумал Коннор. Когда-то он и сам считался отпрыском знатного рода, а теперь превратился в неотесанного и грубого мужлана.

– Мы здесь… одни? – Девушка смущенно огляделась.

– Да, если не считать мышей и привидений. Мэри Мюррей, жена Нейла, появляется здесь время от времени, чтобы приготовить еду и постирать, а ее сыновья делают кое-какую мелкую работу по дому. Но сейчас тут никого нет.

– Так вы живете здесь один? А я думала застать в замке лихую разбойничью шайку. Где же ваши товарищи? Разве они не замышляют очередную крупную кражу скота или похищение невесты?

– Нет у меня никакой шайки. Нейл Мюррей, мой кузен Эндрю Макферсон да еще несколько человек – вот и все обитатели Глендуна. Они живут по соседству и приходят сюда, когда захочется. В остальное время я один, если не считать собак. По крайней мере, так было прежде.

– А я готовилась к встрече с бандой отчаянных головорезов.

– Они будут здесь завтра, – усмехнулся Коннор.

– Я не шучу, мистер Макферсон.

– Понимаю, миссис Макферсон.

Он долго смотрел на нее, затем опустился на одно колено, взял в руки кочергу и принялся ворошить угли в камине. В этом не было особой нужды (торф горел ровно), но Коннор искал повод отвернуться. Он не мог выдержать испытующего взгляда прекрасных глаз своей молодой жены.

Теперь, когда сестра Данкриффа была здесь, в его спальне, оставалось выполнить вторую часть обязательства. Эта девушка сумела справиться с потрясением, когда ее похитили и насильно обвенчали. Она стойко перенесла все тяготы пути. И Коннор искренне восхищался ею. Но примет ли она и остальное с той же покорностью?

Он должен сделать ее своей как можно скорее. Если женщина ждет ребенка, никто не станет оспаривать брак. Как раз на это и рассчитывал Данкрифф. Коннор был слишком многим обязан Маккаррану и собирался сдержать слово, но цена, похоже, оказалась слишком высока.

Макферсон не собирался обзаводиться женой и семьей так скоро. Прежде следовало вернуть себе земли, принадлежавшие ему по праву, иначе лорду Кинноллу нечего будет предложить молодой жене.