Не упусти радугу - Лэмпмен Каролин

— Что, неможется после вчерашнего? — осведомилась она, ставя перед ним чашку кофе.

— Да, есть немного. — Он вглядывался в нее покрасневшими глазами. — Это не вы случайно уложили меня вчера в постель?

— Я. Хотя не сказала бы, что это было случайно. — Кейт уже вернулась к кухонному столу и раскладывала на противень кружочки раскатанного теста. — Вы-то сами и со стула встать не могли, не то что добраться до кровати.

— Я должен за что-нибудь извиниться? — после долгой паузы спросил он.

— Нет.

— Но вы, судя по всему, не одобряете моего поведения?

— Одобрять или не одобрять ваше поведение — не мое дело.

— Будь оно ваше, думаю, вы прочли бы мне сейчас лекцию о вреде пьянства.

— Возможно, прочла бы, а возможно, и нет.

— Вот как? И от чего это зависит?

— В первую очередь от того, часто ли это с вами бывает.

— Очень редко. Признаюсь, раньше такое случалось гораздо чаще, но это было много лет назад. Теперь я уже научился держать себя в руках. — Кейт ничего не ответила, и он вздохнул. — Ладно, можете начинать. Я уж вижу, вам не терпится выложить все, что вы обо мне думаете.

Кейт подошла к столу и оглядела Джонатана с ног до головы.

— Думаю, природа-мать и без меня уже достаточно сказала. Мне нечего добавить. — Ее губы насмешливо дрогнули. — Полагаю, что нынче утром вы лучше меня понимаете, что пьянство — зло, — добавила она и отвернулась.

— Миссис Мерфи, вот ваша вода! — Леви поставил полное ведро у плиты.

Тут же в дверях появился Коул с дровами. Глядя на то, как мальчики аккуратно, чтобы ненароком не завалить змею, укладывают дрова в ящик, Кейт с трудом сохраняла серьезность.

— Спасибо, — сказала она. — Вы мне очень помогли.

— Кстати, в ближайшее время нам всем придется больше помогать миссис Мерфи, — сказал Джонатан. — Теперь вы каждое утро будете приносить на кухню дрова и воду, а я возьму на себя дойку.

— Джонатан, ну зачем… — начала Кейт, но он решительно оборвал ее.

— Не упрямьтесь, Кейт. Вы сами знаете, что вам ни к чему носить тяжелые ведра и размахивать топором. И чтобы я вас больше не видел верхом на этом негодном муле.

— Миссис Мерфи, вы заболели?

— Да нет же, ей-богу! Я просто… Я…

— Миссис Мерфи ждет ребенка, — закончил за нее Джонатан.

— Ребенка? — оторопело повторил Леви. Коул, как всегда, потребовал большей ясности.

— А откуда она его ждет? — подозрительно спросил он.

— Об этом мы поговорим позже, — сказал Джонатан, и сквозь загар на его щеках пробился едва заметный румянец. — Все равно нам с вами пора уже поговорить о некоторых вещах. А пока ступайте и доделывайте свои дела, а то скоро миссис Мерфи уже будет подавать на стол.

Когда Леви с Коулом вернулись, Кейт не могла отказать себе в удовольствии немного их помучить и взялась подбрасывать в толку дрова, которые якобы наугад доставала из ящика. Рука ее подвигалась все ближе и ближе к опасному месту, мальчики за ее спиной уже затаили дыхание, но змея так и не была обнаружена.

К великому разочарованию двух сорванцов, завтрак прошел спокойно. Перед уходом Коул и Леви бросили по прощальному взгляду на дровяной ящик.

Едва за ними закрылась дверь, Кейт мстительно улыбнулась.

— А теперь, мои милые, — пробормотала она, — вы получите возможность убедиться в том, что мой брат крепко-накрепко усвоил много лет назад: я всегда сумею свести счеты!

К обеду с севера налетел холодный ветер, и низкие серые облака заволокли небо.

— Похоже, снег пойдет, — заметил Чарли, садясь за стол.

— Уже пошел, — выглянув в окно, сказал Джонатан. — Надо же! Никогда не слышал, чтобы в сентябре падал снег.

— Ты забываешь, Джон: тут тебе не восток. Один старый охотник говаривал, что ему приходилось видеть снег во всякий месяц года… Рассказывал даже про небывалую метель в середине июля.

— В середине июля? — разом ахнули Коул и Леви, глядя на него во все глаза.

Чарли только того и требовалось — и вскоре он уже плел какие-то небылицы о лошадях, у которых за несколько часов отрос густой мех, и о диких гусях, которым пришлось брести на юг пешком, потому что у гусят еще не отросли крылья.

Коул и Леви, ловившие каждое его слово, даже не заметили, как Кейт подложила им по полной тарелке добавки. Джонатан, напротив, озабоченно поглядывал на Кейт.

— Кейт, как вы себя чувствуете? — наконец тихо спросил он.

— Хорошо.

— Так ли? Вы даже не притронулись к еде, и под глазами темные круги.

— Просто я не голодна, — соврала она, покрываясь предательским румянцем: ее смутила неожиданная заботливость Джонатана. Стараясь заглушить угрызения совести, она напомнила себе, что он тоже виноват и заслужил наказание наравне с остальными.

Наконец мальчики с довольными улыбками развалились на стульях. Чарли доел третью тарелку, отодвинулся от стола и удовлетворенно похлопал себя по животу.

— Ай да ублажили, миссис Мерфи! Ничего подобного в жизни не ел!

— Спасибо, Чарли. А я утром, признаться, даже растерялась, когда увидела, что мальчики принесли мне с охоты. — С ласковой улыбкой она обернулась к братьям, которые округлившимися глазами глядели на дровяной ящик.

— Да? — сказал Джонатан. — И как же называется ваше новое блюдо?

Кейт задумчиво отпила глоточек кофе.

— Пожалуй, я бы назвала его змеиным рагу, — сказала она.

14

— Подумать только, метель в середине сентября, — проворчала Кейт, поглядывая на толстое снежное покрывало за окном.

— Метель — это когда ветер дует, наметает сугробы. А это — так, ранний снегопад, — усмехнулся Джонатан, застегивая пальто.

— Хорошенький снегопад, — покосилась на него Кейт. — Не меньше двух футов навалило. Я полночи уснуть не могла: треск стоял, ветки в саду ломались. Как вы думаете, Чарли сегодня доберется до нас?

— Трудно сказать. — В синих глазах запрыгали огоньки. — Возможно, побоится, что на обед будут остатки вчерашнего рагу.

— Так ведь ничего не осталось. Вы все доели. — Пряча улыбку, Кейт отвернулась к окну. Змеиное рагу оправдало все ее надежды: никого не стошнило, зато все этого очень опасались. — Я имела в виду, доберется ли он по такому снегу.

— В последнее время он больше стал бывать дома.

— Я тоже заметила. — Кейт вопросительно взглянула на него. — Думаете, из-за Луноцветки?

На загорелых щеках Джонатана появились ямочки.

— Во всяком случае, не потому, что он возлюбил вдруг собственную стряпню.

— Я этого боялась, — вздохнула Кейт. — Да и Луноцветка, кажется, очень к нему привязалась.

Улыбка Джонатана погасла.

— Что же в этом дурного?

— Как что? А ее муж — вы разве забыли?

— Нет, не забыл. Но до сих пор мне как-то не приходило в голову, что это должно меня заботить. Они оба достаточно взрослые, и Луноцветку никто не неволил, она сама у него осталась. — В голосе Джонатана появились незнакомые Кейт жесткие нотки. — Чарли, может, и взял ее в свою постель без церковного благословения, зато он куда лучше того мерзавца, избивавшего ее до полусмерти. Вот уж не думал, что вы такая ханжа.

— Я не о том, — замотала головой Кейт. — По мне, пусть бы Чарли с Луноцветкой хоть все время проводили вместе. Но что, если вернется ее муж? Вдруг он им что-нибудь сделает — или, чего доброго, убьет обоих?

Джонатан долго молчал, потом наконец сдернул с крючка шляпу и уже возле самой двери обернулся.

— Вы недооцениваете Чарли Хоббса. Он жил своим умом, когда вы еще в куклы играли… Пойду лучше доить корову. — С этими словами он ушел, хлопнув дверью.

Кейт с трудом сдерживала непрошеные слезы. И почему мнение Джонатана так много для нее значит? Говорят, беременные женщины вообще плаксивы. Наверное, поэтому у нее опять глаза на мокром месте.

Кейт сердито вытерла слезы и взялась за стряпню.

И хватит уже переживать из-за Джонатана Кентрелла, решила она, замешивая сдобное тесто в эмалированном тазике. Как будто у нее без него мало забот! На дворе зима, а ей, кроме тонкой шали, не в чем даже выйти во двор. Она еще задолго до снега собиралась сшить себе теплое пальто, но Абигейл Клайн, зная, что женщин в округе мало, почти не держала у себя тканей. Кейт очень не хотелось шить пальто из лежавших в лавке серых грубых одеял — и она медлила, надеясь, что к зиме, возможно, поступит новая партия товара. Но, как всегда, когда тянешь до последнего, рано или поздно приходится расплачиваться.