Поцелуй разбойника - Грин Мэри

— Не беспокойся обо мне. Сегодня со мной ничего больше не случится.

— Нику не следовало оставлять тебя одну. Пойдем поищем его вместе.

Маргерит решила не спорить. Она взяла его за руку, и они уже подошли к террасе, когда она обнаружила, что ее платье перепачкано землей и кое-где порвалось. Это было ее единственное по-настоящему элегантное платье, и теперь она лишилась и его. Она остановилась.

— Если Брайони увидит меня в таком виде, она заставит меня остаться ночевать у нее. — Она умоляюще посмотрела на Чарлза. — А я так хочу вернуться домой.

— Понимаю, — кивнул он. Через открытые балконные двери он вошел в сверкающий бальный зал. Оттуда доносились смех и звуки скрипки, и Маргерит пожалела, что ушла из зала, ведь если бы она осталась там, не было бы встречи с Монтегю Ренни. Конечно, он мог найти ее и в любой другой день, но неприятная встреча отодвинулась бы на какое-то время.

Она вглядывалась в темные кусты, ища Ника. Его нигде не было видно, и она надеялась, что он уже оправился от удара.

Чарлз вернулся, держа в руке свой плащ и ее накидку.

— Ник лежит в библиотеке с холодной повязкой на голове. Кажется, с ним произошла какая-то неприятность. — Он пристально посмотрел на Маргерит. — Ты не знаешь, что с ним случилось? Не связано ли это с твоим приятелем Ренни?

— Нет. Разве Ник не рассказал тебе?

— Он только сказал, что споткнулся обо что-то в темноте и ударился головой о бордюр фонтана.

Маргерит с облегчением вздохнула.

— В аллее было довольно темно.

— У Ника глаза как у кошки, он прекрасно видит в темноте. Наступило напряженное молчание, наполненное подозрением и невысказанными вопросами. Чарлз вздохнул.

— Он попросил проводить тебя домой.

Глава 10

Чарлз молчал почти всю дорогу до дома Маргерит, и она остро ощущала отчужденность, возникшую между ними. Наконец он заговорил:

— Я знаю, ты что-то скрываешь, Маргерит, и я также знаю, что не имею права вмешиваться в твою личную жизнь. Но я бы хотел, чтобы ты доверилась мне. — Он вздохнул. — Ведь я твой друг, не так ли?

— Да… — торопливо закивала Маргерит. — Ты мой дорогой друг, Чарлз. И ничто не изменит этого.

Он молча раздумывал над ее словами, и она догадывалась, что он очень хочет заставить ее рассказать правду. Чем меньше людей знают о тайной жизни Леннокса, тем лучше, думала она, но эти тайны угнетали ее.

У нее жгло веки, словно она не спала несколько ночей, а после столкновения с Ренни болело горло. Она обрадовалась, когда карета остановилась перед ее домом.

— Рад, что благополучно доставил тебя домой, — сказал Чарлз и, проводив ее до дверей, направился к карете.

— Если хочешь, зайди в дом. Я не возражаю, если ты составишь мне компанию. — Она улыбнулась. — Я приберегла бутылку хорошего бренди для особых случаев.

Он тоже улыбнулся, и она видела, что приглашение доставило ему удовольствие.

— А это особый случай?

— Думаю, да, — кивнула она, входя вместе с ним в дом. На пороге их встретила Бетси с канделябром в руке.

— В гостиной горит камин, миледи, и приготовлен поднос с холодными закусками. Я подумала, что, протанцевав весь вечер, вы проголодаетесь. — Она внимательно присмотрелась к Маргерит. — Однако не ожидала вас так рано увидеть. Господи! Да у вас такой вид, как будто вас протащили сквозь колючие кусты. Что же…

— Несчастный случай. Ничего серьезного, — прервала ее Маргерит. — Иди спать, Бетси, и спасибо за заботу.

Бетси присела и исчезла в темном коридоре, ведущем на кухню. В дурном настроении Маргерит вошла в гостиную. Она взглянула на разорванные шелковые юбки и не удержалась от восклицания:

— Оно погибло! Не знаю, можно ли его починить. — Она подошла к круглому зеркалу в позолоченной раме, висевшему над камином, и посмотрела на свое отражение. Грязные пятна украшали ее щеки и подбородок, а волосы свисали пыльной спутанной массой, какую даже торговка рыбой не затолкала бы под свой чепец. — О Боже! Я и не представляла себе…

— Пыль и пудру можно смыть. Самое главное, ты невредима. Случись что-нибудь с тобой, я бы очень огорчился. — Чарлз подошел и встал рядом с ней. — Так теперь ты понимаешь, почему я не поверил тебе в саду Бентуорт-Корта. Если бы Ренни просто споткнулся и сбил тебя с ног, ты бы сейчас так не выглядела.

Маргерит отвернулась, пряча лицо от его пристального взгляда. Чарлз был слишком проницателен.

— Я полагал, что Ренни был другом твоего мужа. Почему он преследует тебя? У него что… э… романтические цели?

Маргерит вздрогнула, словно ее ударили.

— Нет! Он ничего для меня не значит, ничего! Я не считаю его другом, несмотря на то что раньше они с Ленноксом действительно были друзьями.

— Так чего же он хочет?

Маргерит закрыла глаза и ухватилась за складки юбки, чтобы он не заметил, как дрожат ее руки, и, подумав, ответила:

— Он приезжает сюда иногда… вспоминать прошлое. Я рассказала тебе все, что могла рассказать.

— Попробую догадаться сам. У тебя затруднения… возможно, с деньгами. И каким-то образом это связано с Рении. Ты занимала у него деньги? Он требует вернуть долг?

Она изумленно смотрела на него.

— Нет! Что за нелепое предположение. — Она провела рукой по растрепанным волосам, затем подошла к столу и взяла с подноса хрустальный графин. — Я обещала тебе бренди.

Она налила два бокала и один протянула ему. Отблески огня в камине падали на лицо Чарлза, подчеркивая его суровое властное выражение. Его вид пугал ее и в то же время, как ни странно, притягивал. В парике и расшитом золотом камзоле он казался прекрасным незнакомцем. Его элегантность в сочетании с мужественностью и силой восхищали ее, а от его высокой стройной фигуры и мускулистых ног в коротких панталонах и белых шелковых чулках она не могла отвести взгляд.

Ее сердце трепетало под его хищным взглядом, жар охватывал тело, щеки пылали.

Он медленно направился к ней, как будто рассчитывал каждый свой шаг и оценивал ее реакцию. Его чары обволакивали, околдовывали, и она удивлялась, почему вдруг так трудно стало дышать. Он не взял бокал из ее рук.

— Знаешь, с чем мне труднее всего примириться, Маргерит? С тем, что ты называешь меня другом, но не доверяешь мне. Совсем не доверяешь. — Последние слова он произнес с угрозой, и Маргерит попятилась, но наткнулась на стол.

— Есть вещи, которые нельзя сказать даже другу. Тебе придется с этим смириться.

Когда она начала так задыхаться? И почему у нее дрожат ноги? Не в состоянии отвести от Чарлза взгляда, она ждала его дальнейших действий.

— Не уверен, что хочу быть твоим другом, — покачал он головой. — Это так скучно, не лучше, чем быть братом, а я тебе не брат, слава Богу.

Он наклонился, и его сильные руки легли на ее плечи. Она не могла уклониться, в руках у нее все еще были бокалы с бренди. Он осторожно провел кончиками пальцев по ее руке, лаская нежную кожу. Она замерла, чувствуя, как сладостное ощущение от его прикосновений разливается огнем по телу.

Она с трудом удерживала бокалы. Если он не прекратит ее мучить, она выронит их и хрусталь разобьется вдребезги. И от нее самой тоже ничего не останется.

А он продолжал водить пальцем по ее руке, и не было ни одной клеточки, которой бы он не коснулся. Столько нежности и чувственности было в этой ласке! Она раньше и не подозревала, что мужские ласки могут доставлять наслаждение. Если руки… то как же все остальное? Неужели и ее тело откликнется на его медленные, горячие, нежные прикосновения? Она с трудом подняла руку и поднесла бокал к его губам.

— Вот, выпей.

Если бы он не перехватил ее руку, она в волнении ударила бы его бокалом по зубам. Ее рука лежала, как в силке, в его ладони, маленькая хрупкая птичка, сдаваясь на милость победителя. Его сила была нежной, но если он выпустит на волю с трудом подавляемую страсть, чем это обернется для нее? Он станет нежным настойчивым любовником или свирепым зверем?