Графиня - Коултер Кэтрин

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67

— Прекрасная идея, — одобрил Лоренс, очевидно, почуяв подвох. Но, будучи джентльменом, что он мог поделать! И как истинный джентльмен предпочел играть теми картами, что были ему сданы. Брантли отослал Джорджа в Синюю комнату в компании преданного Джаспера, но только после того, как Джудит разрешили погладить песика по влажному носу и крепко обнять. В результате ее платьице украсилось живописным узором из собачьей шерсти.

Ступив в просторную столовую, я с радостью заметила, что муж исполнил обещание и велел убрать несколько секций стола, так что теперь не приходилось перекрикиваться, заглушая стук приборов. Осталась только довольно уродливая ваза-горка, украшенная гигантскими фарфоровыми фруктами.

Уж не знаю, как Брантли подгадал, но на столе красовались два лишних прибора. Никто особенно не удивился, когда выяснилось, что все прекрасно ладят друг с другом. Джудит вела себя идеально, если учесть, что она впервые оказалась за столом вместе со взрослыми. Правда, она то и дело улыбалась. Мисс Джилбенк могла не волноваться, что к ней отнесутся свысока. Возможно, Амелия и была бы немного с ней холодна, если бы перед этим сама не улеглась на полу без всякой логической причины. Сегодня она была тише обычного и крайне учтива с окружающими. Я от души понадеялась, что она успела написать отцу. Возможно, Лоренс ошибся насчет нее, поскольку я не замечала ни малейшего признака снобизма. Что же касается Томаса… он увлеченно рассказывал мисс Крислок о волнующем подъеме на шотландскую гору Бен-Невис в компании друзей.

— Я, разумеется, волновалась, что на большой высоте у него закружится голова, — вставила Амелия, — но все обошлось. Он только вывихнул мизинец, когда схватился за камень, а тот обрушился вниз, но это нисколько не задержало их.

— На самой вершине было очень холодно, — вспоминал Томас. — Дыхание вырывалось клубами пара, хотя стояла середина августа. Представляешь, Джудит, мы были закутаны до самых ушей, и когда все-таки добрались до пика, один из нас открыл бутылку шампанского, и все выпили за успех. Конечно, из-за мизинца мне было трудно держать бокал, но я справился.

— А шампанское замерзло? — полюбопытствовала мисс Крислок.

— Не успело. Мы чересчур быстро его выпили. Я, правда, поперхнулся, потому что вино оказалось довольно холодным для моего горла, — пояснил Томас, озарив комнату ангельской улыбкой. — Амелия требует, чтобы я сначала давал пробовать шампанское ей, чтобы убедиться, не очень ли оно охладилось.

Случайно бросив взгляд на Джона, я увидела, что тот взирает на брата с самым потрясенным видом. Похоже, братья не очень хорошо знали друг друга, и немудрено: слишком долго Джона не было дома.

— Томас, — заметила я, — Амелия просто шутит с тобой, желая выпить, кроме своей доли, еще и твою.

— Это правда, дорогая? Ты в самом деле пьянчужка?

— Вроде бы нет, — покачала головой Амелия.

— Ах, — вздохнула мисс Крислок, — никогда не забуду, как Энди впервые попробовала портвейн в компании дедушки. Этот милый джентльмен так искренне радовался.

За столом повисло напряженное молчание, но я лишь рассмеялась и положила в рот кусочек великолепной жареной цыплячьей грудки в сливках и соусе карри.

После ужина мисс Джилбенк увела Джудит. Томас и Амелия тихо беседовали в углу, вероятно, о сегодняшнем происшествии и его причинах. Джон взял книгу о похождениях какого-то француза по имени де Сад. Не знаю, почему он ее читал, — он явно не получал от этого ни малейшего удовольствия. Каждый раз, поднимая на него глаза, я видела до крайности возмущенную физиономию.

— Энди, — обратился ко мне муж, — прошу вас ненадолго пройти со мной в библиотеку.

Я поцеловала мисс Крислок, пожелала ей доброй ночи и последовала за Лоренсом. Значит, пора выслушать исповедь, благослови Господи душу моего супруга! Скорее бы услышать, почему он упорно молчал о второй жене и дочери, которой всего через шесть лет предстоит первый лондонский сезон! Кажется, постепенно я приходила к выводу, что между молодыми и пожилыми людьми нет непреодолимой пропасти. Лоренс кое-что скрыл от меня, но теперь готов выложить карты на стол и извиниться. Сколько раз я проделывала то же самое с трехлетнего возраста!

В огромной библиотеке зажгли всего один канделябр, но в камине горел огонь, и, несмотря на пляшущие тени и полумрак, здесь, как ни странно, было чрезвычайно уютно. Лоренс рассеянно обошел комнату, то появляясь из тени, то исчезая. Он показался мне необычайно взволнованным. Неужели боялся, что я наброшусь на него? Я уже хотела успокоить беднягу, уверить, что все в порядке, когда он подступил ко мне, взял мои руки в свои и пробормотал:

— Полагаю, вы должны считать меня ничтожеством.

Такого я не ожидала. Совершенно нестандартный подход и, нужно сознаться, обезоруживающий.

— Я утаил от вас кое-что важное.

— Да, но, надеюсь, теперь вы объясните почему, и если я найду доводы достаточно вескими, то позволю откупиться и излечить вашу больную совесть, подарив мне Малютку Бесс.

Он мрачно, без тени улыбки воззрился на меня. О Боже, должно быть, я непростительно легкомысленна и не проявляю подобающей случаю серьезности!

— Я не думаю шутить, Лоренс. Извините за то, что позволила себе дерзость!

Лоренс величественным жестом отмел мои извинения и снова зашагал по комнате.

— Сядьте, — предложил он, не оборачиваясь.

Я подошла к большому мягкому креслу у камина, обтянутому темно-коричневой кожей, и уселась. Он оперся на край письменного стола.

— Я был женат, Энди. Тринадцать лет назад обвенчался с Кэролайн.

Кэролайн. Какое прелестное имя!

— Расскажите о ней, — попросила я. Лоренс на мгновение закрыл глаза, наполненные болью. Болью, которая терзала его даже после стольких лет.

— Это было так давно… — начал он, откашлявшись. — Кэролайн Фаррадей была дочерью Уилсона Фаррадея, виконта Кларенса. Прекрасная, неукротимая и веселая…

Весь мир лежал у ее ног, и многие были готовы на все ради нее.

Мучительная гримаса вновь исказила его лицо, и Лоренс провел по нему рукой, словно стирая следы отчаяния. Очевидно, воспоминания сжигали его сердце.

— Хотя я был намного ее старше, она выбрала меня и объявила отцу, что не выйдет больше ни за кого. Мы поженились в Лондоне, а медовый месяц провели в Корнуолле, месте, которое она, посчитала невероятно романтичным. Только после того, как мы обосновались в Девбридж-Мэноре, мне открылась ее истинная натура. Перепады ее настроения были поистине чудовищными. Один день она была невероятно оживленной и искрилась счастьем. Почти пьянея от радости, она непрерывно хохотала, а назавтра становилась молчаливой и печальной, будто потеряла лучшего друга. Я никогда не знал, какую женщину увижу за завтраком. Вскоре после свадьбы она забеременела, и я надеялся, что рождение ребенка приведет ее в равновесие. По правде говоря, последующие девять месяцев она казалась более спокойной, если хотите, нормальной, что ли…

Джон и Томас учились в Итоне, и каждый раз во время их визитов ее состояние ухудшалось. Она не могла ни есть, ни спать. Довольно быстро я сообразил, что Кэролайн возненавидела мальчиков — очевидно, потому, что хотела сына, своего сына, моего наследника. Так и случилось бы, роди она мальчика. А пока Кэролайн не желала иметь ничего общего с моими племянниками. И мне пришлось просить Томаса и Джона во время каникул навещать своих друзей. Оба жалели меня, а я чувствовал себя бесконечно виноватым. Но что бы ни делал, ничто не помогало. По мере того как близились роды, Кэролайн становилась все более непредсказуемой. Я просто не представлял, чего от нее ожидать, как, впрочем, и ее врач. Она исчезала, и после нескольких часов поисков ее находили в углу старой северной башни или где-нибудь еще. Глаза широко открыты, смотрят в никуда, и никто не мог добиться объяснения, почему она поднялась сюда. Даже на последнем месяце она настаивала на том, чтобы ездить верхом. Слава Богу, хоть ни разу не упала! Как-то я обнаружил ее в амбаре с сеном, где она гонялась за крысами. Однажды ночью Брантли увидел, как Кэролайн пляшет под проливным дождем. Кто-то из слуг наткнулся на нее, когда она бродила в речке, рассуждая сама с собой, как было бы неплохо утонуть и лежать на дне. Мне пришлось нанять сиделку, которой запрещалось отходить от Кэролайн. Я опасался, что она вполне способна повредить если не себе, то ребенку.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67