— Сегодня так красиво.
— При этой фазе луны всегда красиво.
Она с любопытством посмотрела на него.
— Поэтому бал устроили именно сегодня? Потому что в порту так много кораблей?
— Умница, — сказал он. — Губернатор всегда планирует свои мероприятия на полнолуние.
Остальная часть вечера прошла быстрее. После нескольких танцев с Клеем Лорен увидела Корину, беседующую с группой женщин, и остановилась возле них, чтобы ее представили. Она честно старалась запомнить имена, но мысли ее были заняты луной и опасностью, которой, как она знала, подвергался Адриан.
Прислушиваясь к разговору собеседниц, Лорен неожиданно заметила, что взгляды присутствующих устремились на дверь и по залу пробежал удивленный шепот, подобный дуновению ветра в осенний день.
Она тоже обернулась и была поражена, увидев в дверях Адриана Кэбота.
Его синие глаза оглядели толпу и ненадолго задержались на ней, прежде чем скользнуть дальше. В вечернем костюме он был великолепен — английский аристократ до мозга костей. На нем были прекрасно сшитые темно-синие брюки, плотно облегавшие его мускулистые ноги, синий жилет более светлого тона и белоснежный галстук, а также официальный сюртук очень темного синего, почти черного цвета. Синие тона его одежды делали его глаза еще более темными, и сейчас они были слегка подернуты грустью.
Сократа не было видно, и она вдруг подумала, что даже Адриан не посмел привести строптивую обезьяну на бал к губернатору.
Пытаясь скрыть невыразимую радость и облегчение, которые она испытала при виде Адриана, Лорен в смущении закусила губу, сдерживая дрожащую улыбку. Он был жив. Он был цел и невредим.
И словно прочтя ее мысли он, все еще стоявший в дверях и явно наслаждавшийся реакцией на свое появление, подкупающе улыбнулся и бросил взгляд на пустое место рядом с собой, словно только теперь заметив отсутствие Сократа и как бы нехотя признаваясь в этой уступке общественному мнению. Она чувствовала, что ее улыбка становится шире, и ничего не могла с этим поделать, потому что он выглядел очень забавно, словно школьник, пойманный на какой-то шалости.
Взгляды, которыми они обменивались с друг другом, становились все более красноречивыми, в них было взаимопонимание и лукавство. Неожиданно Лорен поняла, что окружающие наблюдают за ними с явным интересом.
Она опустила глаза и повернулась к Корине, в то время как толпа мужчин окружила Адриана, и их поздравления казались громкими даже в этом большом зале. Адриан выделялся даже среди этих дерзких, привлекательных мужчин. От него исходила такая мощь и энергия, что остальные мужчины казались карликами — даже Клей Хардинг, который теперь направлялся к ней с видом человека, имеющего на нее какие-то права.
Он стоял рядом с ней, в то время как Адриан быстро и кратко отвечал на множество вопросов. Однако взгляд его постоянно возвращался к ней, и он нахмурился, заметив, что Клей положил руку на ее локоть и склонился к ней, чтобы прошептать приглашение на танец.
На самом деле Лорен не хотелось танцевать. Тело ее казалось ей сейчас массой дрожащих нервов, оно было исполнено такого напряженного ожидания и такого желания, какое она и представить себе не могла. Она все еще испытывала огромную радость оттого, что Адриан невредим, оттого, что его глаза отыскивали ее и задерживались на ней, в то время как в зале были другие, более красивые женщины. Ею овладели смешанные чувства — желание, ощущение своей вины, предвкушение счастья. Вихрь этих противоречивых чувств был так силен, что когда Клей вывел ее в круг для танцев, рука ее дрожала.
В этот момент она была рада тому, что звучала музыка, что танец требовал сосредоточенности, что следовало улыбаться ничего не значащей улыбкой. Когда танец закончился, она и огорчилась и обрадовалась, потому что инстинктивно она чувствовала, что ее ждет капитан Кэбот.
И он действительно ее ждал. Когда Клей вывел ее из круга, легонько обнимая за талию, с видом человека, имеющего на это право и вызывая этим раздражение у Лорен, они оказались перед капитаном Кэботом.
— Мисс Брэдли, — сказал он, — могу я рассчитывать на следующий танец?
В голосе его чувствовалось скрытое веселье, словно его вопрос был вовсе и не вопросом, а заранее принятым решением, таким, которое ни она, ни Клей не смогут отклонить.
Ее удивило, что эта его самонадеянность вызвала в ней не протест, а прилив радости. Но Клей слегка нахмурился, затем бесстрастно сказал:
— Если леди согласна.
Лорен кивнула. Ей дали карточку для танцев, но Клей вписал свое имя против каждого танца, дабы лишить других партнеров всякой надежды.
Адриан взял ее за руку, и она поразилась своей реакции на его прикосновение — ее словно окатило огненной волной. Они оба были в перчатках, но, несмотря на два слоя ткани, она чувствовала жжение кожи, чувствовала, как страшный жар охватывает все ее тело.
Начавшийся танец был вальсом и она очень этому обрадовалась, потому что в нем они были ближе друг к другу, и очень испугалась, потому что эта близость доводила ее до дрожи. Хоть Клей и был прекрасным танцором, Адриан танцевал еще лучше, более грациозно и умело. От его легких уверенных движений она чувствовала себя на седьмом небе.
Она откинулась назад в его объятиях, чувствуя надежную защиту этих рук. Она смотрела на выразительные черты его лица, в его сияющие глаза. Его пальцы чуть крепче сжали ее руку, другой рукой он слегка притянул ее к себе. Они кружились в танце и удивлялись тому необычайному эффекту, который они ощущали в присутствии друг друга, и эффект этот не уменьшился за время его отсутствия, он стал только сильнее.
Адриан не отрывал взгляда от ее глаз, словно он тоже пытался понять, что с ними происходит, словно он тоже опасался, что все это может неожиданно кончиться.
Лорен заставила себя говорить, пытаясь немного разрядить напряженность.
— Вы быстро вернулись, капитан.
— Туман подвернулся очень вовремя, и, кроме того, у меня для этого были особые причины, — ответил он, давая понять, что имел в виду ее. — Я не ожидал, что вы будете здесь с Клеем.
В голосе его звучал вопрос, но было в нем и что-то еще. Нечто похожее на ревность и разочарование. Лорен не знала, что именно, но ей стало больно при мысли, что он, возможно, разочарован ее поведением.
