Похититель моего сердца - Валентино Донна

– Вряд ли вам стоит сегодня выходить из дома. – Джиллиан словно зловеще вторила его мыслям. Она смотрела на него огромными, все понимающими глазами. – В такую ночь патрули все видят на несколько миль в округе. Вы можете…

– Оказаться мертвым в канаве, как Роберт, – закончил Камерон.

– Пожалуйста, не говорите так даже в шутку.

– В деревне я пытался вам объяснить, что осуществление моих планов – дело опасное, но вы настаивали.

– Слава Богу, что сегодня вам не надо никуда идти!

– Надо. Что-то случилось, и я должен выяснить, в чем дело. Мои люди ждут меня.

Джиллиан отложила штопку и медленно воткнула иголку в клубок ниток.

– Прекрасно. Тогда мы с отцом поедем с вами. Мне нужно всего несколько минут, чтобы подготовиться…

Камерон сдержал готовое сорваться с языка ругательство: она опять била его же собственным оружием!

– В конце концов, разве не это стало целью вашего появления здесь: сделаться известной личностью и ездить с нами по ночам. Никто ничего не подумает, если нас увидят вместе.

– Нас никто не вызывал. Сегодня ночью никто не болен. Если мы неожиданно к кому-то ворвемся, то можем вызвать… я не знаю что, наверное, сердечный приступ.

Ее губы дрогнули.

– Мы, кажется, поменялись ролями, молодой доктор Смит. Вам следовало бы убеждать, а не отговаривать меня.

– Мне следовало бы ради вашего блага привязать вас к кровати.

Ворот платья Джиллиан был расстегнут, и край его начал подрагивать, как будто при упоминании кровати пульс под ним яростно забился.

– Нет, вам следовало бы рассказать мне, почему вам так срочно понадобилось осуществлять свои планы, – решительно заявила она. – Знание дает силу, Камерон. Мои возможности становятся шире, если я знаю, чего ожидать.

Она была права. Если Джиллиан в самом деле настроена до конца сыграть свою роль, то должна знать, что ее ждет.

– Самые хорошие планы – очень простые. – Он закрыл глаза и теперь почти слышал голос своего отца. – Тем не менее, могут вмешаться какие-то обстоятельства и все испортить. Дело приняло плохой оборот, когда вы в деревне заявили, что знали меня в Лондоне.

– Я думала, что помогаю вам.

Камерону хотелось притянуть ее к себе, чтобы из ее глаз исчезло причиняющее ему боль беспокойство.

– Вы и помогли. Но я некоторым образом замешан в заговоре, и, если король будет пробираться во Францию здесь, кто-нибудь вспомнит, что вы поручились за меня. Если Кромвель решит, что вы сыграли активную роль в этом побеге, то вас арестуют и накажут как государственного преступника. Вас могут приговорить к смерти, Джиллиан – вас и вашего отца. Так что молитесь, чтобы Карл не поехал этой дорогой. Если же он поедет здесь, молитесь, чтобы никто никогда не узнал, каким путем он сбежал. Я обещаю обеспечить вам объяснение своего исчезновения, которое не поставит вас под подозрение.

– Ваше… ваше исчезновение?

– Когда я сделаю свое дело, мне надо будет скрыться.

– Скрыться?

– Мы все давали клятву исчезать сразу же после того, как король перейдет в следующее укрытие. Конечно, это не касается тех, кто постоянно живет в данном месте. – Если бы и эти люди исчезали, их семьи попали бы под подозрение как сторонники монархистов. Кромвель применяет весьма жестокие методы, чтобы вытянуть нужные ему сведения из тех, кого он подозревает в помощи королю. Для вас и вашего отца, а также для жизни моих людей безопаснее будет, если все пришлые уйдут отсюда, чтобы их не схватили.

– Вы с самого начала знали, что уйдете. – Она, казалось, оцепенела, а он не мог понять причину ее волнения.

– Да, я говорил вам, Джиллиан, – три недели, не более…

– Вы всегда были со мной исключительно честны, Камерон.

Странно, что такой комплимент, как исключительно честный, мог заставить его почувствовать себя последним лжецом. Он вспомнил о необдуманно сорванном поцелуе, о подаренном ей золотистом шелке и убедился, что нет на свете такой женщины, которая не поняла бы смысл его поведения. Разумеется, Джиллиан тоже его поняла.

– Я считал, что сказал об этом в самом начале. Простите, если не сумел выразиться достаточно ясно.

– Вы не сказали мне кое-что очень важное. – Джиллиан сглотнула. – Имя. Ваше настоящее имя.

О, как ему хотелось это сделать! Его губы задрожали от желания. «Камерон. Мое имя есть, было и всегда будет Камерон», – хотелось ему сказать, но он не мог.

– Это было бы слишком опасно, – тихо сказал он.

– Опасно для вас?

– Опасно для всех, – ответил он.

Доктор Боуэн отказался ехать с ними – он уже погрузился в дрему, и рассудок его был настроен на ночной отдых; поэтому доктор, нахмурившись, выгнал их из своей комнаты.

– Справляйтесь с этим сами, уважаемый Смит, – проворчал он. – Какой смысл иметь ученика, если приходится поднимать свои старые кости каждый раз, когда кому-то вздумается приболеть.

– Ничего не поделаешь, – пожал плечами Камерон, когда они с Джиллиан вернулись на кухню. – Вы не можете ехать со мной. Как только я выйду из фургона, вас некому будет защитить. Не забывайте – убийца Роберта Линдсея все еще разгуливает на свободе.

– Но мой отец вряд ли в состоянии меня защитить.

– Для этого достаточно одного вида сидящего рядом с вами мужчины.

– Роберт Линдсей тоже был мужчиной, – спокойно заметила Джиллиан. – Кроме того, если убийца задумал уничтожить всех, кто связан с вашим планом, он может напасть на нас прямо здесь, застав нас врасплох в постелях, когда вы уйдете.

Камерон сердито посмотрел на нее. Черт возьми, она права. Надо будет предупредить Мартина, чтобы сохранял особую бдительность.

– Фрейли знает, что вы не ездите к пациентам в одиночку.

– Фрейли знает, что я иногда навещаю миссис Хокинг.

– Но не ночью же!

– Нас с ней считают не совсем обычными. Если Фрейли встретится нам до того, как вы выйдете из экипажа, я просто объясню ему, что мы собрались навестить ее. Если он остановит меня после того, как вы выйдете, я вообще не буду о вас говорить.

Камерон продолжал хмуриться.

– У вас есть ответ на каждый мой довод.

– Я такое создание, которое проклинают большинство мужчин, – упрямая женщина.

– Не упрямая, – сказал он. – Сильная.

– Не такая уж и сильная, – прошептала Джиллиан. – Я сделала все в точности так, как вы предсказывали.

Ему хотелось крепко прижать ее к себе и доказать, что склониться еще не значит сдаться, что ей удалось сохранить свою честь и достоинство, тогда как он отказался от своих ценностей ради бессмысленной мести.

Джиллиан одна стоила десятка, даже сотни его людей. Любой мужчина был бы горд назвать такую женщину своей, идти рядом с ней и на весь свет заявить: «Это та, которую я люблю».

Он любит ее, и догадывался об этом с самого начала, но наверняка понял только теперь, когда осознал, что невозможно изменить судьбу, которая отрывает его от Джиллиан.

Сейчас они с Джиллиан поедут в ночь. Однако это будет не романтическая прогулка под луной с любимой женщиной, чего так страстно хотелось его сердцу, а поездка на тайную опасную встречу в ночи.

Камерон не стал тревожить Мартина и сам запряг кобылу. Когда он подогнал фургон к кухне, Джиллиан, нагруженная множеством вещей, уже ждала у дверей.

Он спрыгнул со своего сиденья, чтобы помочь ей забраться в экипаж, но она остановилась в нескольких шагах от него.

– Вот уже три года я забираюсь в фургон и вылезаю из него сама. Нет необходимости мне помогать.

– Сегодня я здесь, а джентльмен всегда помогает даме войти в экипаж. – Камерон протянул руку, пораженный тем, насколько ему хотелось дотронуться до Джиллиан, хотя бы мимолетно.

– Я сяду на сиденье, а вам придется лечь на пол. – Она снова помешала ему и, понимая это, улыбнулась довольной улыбкой, отчего ему тоже захотелось улыбнуться. – У меня будут неприятности, если Фрейли увидит вас рядом со мной, а позднее встретит меня одну. Если же вы ляжете на пол, он даже не узнает, что вы здесь.