В путь за любовью - Ли Эйна

– Боже милостивый… – прошептала Ребекка и опустилась на колени.

– Бекки, иди в фургон, – скомандовал Клэй и пошел за Скоттом, который уже спускался по тропе.

Джим Петерсон и Гарт поймали испуганных животных, оставшихся без фургона, и вывели их наверх.

– Не останавливаться! – прокричал Скотт: возница следующего фургона натянул поводья. – Поднимайтесь! Нет времени на проволочки!

Ребекка с волнением ждала возвращения Клэя. Люди, прибывавшие снизу, были мрачны. За последним фургоном поднялись Клэй и Майк Скотт.

– Кто это был? – спросила Ребекка?

– Фургон Райанов, – сухо ответил Скотт.

– Дон и Каролина Райан?

Скотт кивнул.

– Джим, – обратился он к своему помощнику, – уводи отсюда поезд как можно скорее. Я поведу первую половину, а ты отправляйся со второй через полчаса. Нужно дать им время отдохнуть. Чем раньше мы выберемся отсюда, тем лучше будет для всех.

– Вы не можете просто бросить их там, – убежденно сказала Ребекка.

– Миссис Фрезер, для них уже ничего нельзя сделать, – ответил Скотт.

– Вы не можете знать наверняка! – вспыхнула Ребекка.

– Господи, леди, они рухнули с такой высоты! Такого падения никто не пережил бы.

– Значит, самое меньшее, что мы можем для них сделать, – это похоронить по обряду!

– Даже если мы сумеем туда спуститься, нам нечего будет хоронить, – жестко ответил Скотт. – И я не намерен рисковать ничьей жизнью ради этой бесполезной попытки. – Он зашагал прочь.

Ребекка убежала в фургон, вытирая слезы. Клэй беспомощно смотрел на Гарта.

– Скотт мог бы быть помягче, – сказал он. – Помоги мне, Гарт. Я не знаю, что ей сказать.

– Попроси преподобного. Ты же знаешь, я не выношу вида женских слез.

– Спасибо, братец, – с сарказмом поблагодарил его Клэй. – Ты мне очень помог.

– Клэй, она же твоя жена. Думаю, ты и сам придумаешь несколько слов утешения для нее.

Клэй походил туда-сюда, о чем-то думая, а потом направился к фургону.

– Бекки, тебе получше? – спросил он.

– Я знаю, мистер Скотт теперь меня презирает. Я позволила чувствам взять верх над собой.

– Тебе нечего стыдиться, Бекки.

– Просто все случилось слишком внезапно. Такая трагедия… два человека так легко лишились жизни – будто кто-то задул две свечи. – Она покачала головой не в силах принять правду.

– Бекки, не стоит на этом зацикливаться.

– Клэй, мистер Скотт все верно сказал.

– Он не хотел показаться равнодушным. Скотти эта трагедия потрясла не меньше, чем тебя. Но все по-разному реагируют на горе.

– Я имею в виду то, о чем он говорил в Индепенденсе. Многие из нас не доедут до Калифорнии. Вначале было девяносто восемь фургонов, теперь осталось сорок девять. Кто станет следующим, Клэй?

– Ты близко знала Райанов?

– Не очень. Пару раз разговаривала с Каролиной. В тот вечер, когда мы переправились через Канзас, я отнесла им котелок бобов с говядиной, потому что они не успели приготовить ужин. Когда Дон увидел яблочный пудинг, он так и расцвел, я до сих пор помню эту улыбку… – Ребекка снова расплакалась. – Такие хорошие были люди.

– Что ты думаешь о том, чтобы поставить могильный камень для них? – спросил Клэй.

Она вскинула голову.

– Ты это сделаешь, Клэй? – с надеждой спросила она. – Это было бы проявлением уважения…

– Я возьму топор и раздобуду бревен.

– А у нас есть на это время? Мистер Скотт сказал, что первые двадцать пять фургонов должны уже выезжать.

– Догоним их со второй партией. Ты собирайся, а я пошел за бревнами.

Когда другие увидели, чем занят Клэй, несколько мужчин и женщин поспешили помочь ему, в том числе и священник. Скоро в том месте, где фургон Райанов сорвался вниз, стоял деревянный крест.

Притащили большой камень, на котором Ребекка краской написала: «Светлая память Дону и Каролине Райан». Все собрались вместе, и преподобный Киркланд произнес молитву об упокоении душ, а Том Дэвис пропел печальный церковный гимн.

Вечером люди ложились спать притихшие и печальные. Матери крепче прижимали к груди детей, мужья – жен. Каждый думал о том, что это его фургон мог бы сейчас лежать на дне ущелья, разбившийся в щепки.

Ночь выдалась звездная, но прохладная – они поднялись уже довольно высоко. Ребекка плотнее закуталась в мех, чтобы спрятаться от холода. Она до сих пор предпочитала спать под открытым небом и надеялась, что снег в ближайшее время не выпадет.

Повернув голову, она взглянула на Клэя, который расположился совсем рядом. Он лежал на спине, заложив руки под голову, и смотрел на звезды. Как же она ошибалась в нем! Он замечательный, чуткий человек – и человек чести.

– Спасибо тебе, Клэй.

– За что?

– За то, что организовал Райанам достойные похороны. Это было очень важно для меня.

– Я сделал это для Райанов, Бекки, – быстро отозвался Клэй. – Они это заслужили.

Кажется, он всегда смущается, когда делает что-то хорошее для других, а она благодарит его за это. Будто извиняется за сделанное.

Ребекка отвернулась и прошептала с нежной улыбкой:

– Тебе больше не провести меня, Клэй Фрезер. Я думаю, ты сделал это и ради меня.

Глава 18

С того дня, когда они миновали Индепенденс-рок, прошла неделя. Все страстно желали поскорее добраться до Косного перевала – тогда они будут уже не подниматься, а спускаться с гор.

Клэй правил повозкой. Ребекка внезапно нахмурилась и подняла голову.

– Горный воздух, наверное, как-то необычно действует на мой слух. Готова поклясться, что слышала каллиопу, [6] – сказала она.

Клэй улыбнулся:

– Наверное, это атмосфера так действует на тебя.

– Хочешь сказать, что у меня галлюцинации, Клэй Фрезер?

– Ну может, ветер завывает среди вершин и в ущельях, а ты слышишь в этих звуках что-то необычное.

В воздухе раздался трубный звук. Ребекка вновь подняла голову:

– Ну вот, опять. Ты это слышал? Звучит, как… слушай, не подумай, что я спятила, но это похоже на рев слона.

– Знаешь, кажется, я тоже слышу каллиопу. – Клэй заметил Гарта, галопом скачущего вдоль поезда, – и добавил: – Что-то происходит.

Гарт придержал коня у их фургона и воскликнул:

– Вы не поверите, что там впереди!

– Бродячий цирк? – Клэй подмигнул Ребекке.

– Откуда ты знаешь?!

– Ты что, серьезно? Я же просто пошутил. Нам с Бекки показалось, что мы слышали слонов и каллиопу.

– Насчет музыки вы правы, но вот слон у них только один.

– Гарт, не дразнись! – сказала Ребекка. – Снова шутишь?

– Нет, сестренка, это правда. Сегодня мы имеем честь ночевать бок о бок с бродячим цирком и волшебным шоу профессора Романо.

Подъехав ближе, они увидели несколько шатров, установленных внутри кольца из двух десятков фургонов. Каллиопа сыграла веселую приветственную мелодию. У одного из шатров на цепи стоял огромный слон, а в ярко раскрашенной клетке с металлическими прутьями ходили из угла в угол два тигра. Здесь не было ни мулов, ни волов, зато полосатая зебра среди лошадей сразу привлекла внимание Ребекки. Циркачи высыпали из палаток и теперь махали вновь прибывшим.

Клэй только-только успел остановить фургон, когда к ним подбежала Этта с криком:

– Бекки, пойдем поговорим с ними!

Клэй не сумел сдержать улыбки, когда они помчались к шатрам, взявшись за руки. Взволнованы, как дети… в цирке! Клэй рассмеялся. Кто бы мог подумать, что в Скалистых горах им встретится бродячий цирк?! Бекки, смеясь, запрокинула голову. С волосами, перехваченными сзади лентой, она казалась не старше Этты.

Он беспокоился за нее. Она близко к сердцу приняла трагедию с Райанами. Лишь спустя несколько дней ее походка вновь стала пружинистой, а глаза заблестели. Но теперь все в прошлом, и это главное. У Бекки несокрушимый дух, который рано или поздно возьмет верх над чем угодно, не важно, насколько велика трагедия.