Недосягаемая - Картленд Барбара

— Я не дотронусь до нее, не стану ее лечить никаким другим способом в ваше отсутствие, но я хочу поговорить с ней.

Доктор Дирман снисходительно улыбнулся:

— Моя дорогая юная леди, мисс Хампден не ответит вам. Как вы знаете, она лежит в таком состоянии уже очень давно, нет уверенности, что она вообще услышит ваши слова.

— Я понимаю, — с серьезным видом ответила Кристин, — но все же мне хотелось бы попробовать, если вы не против.

Доктор Дирман пожал плечами.

— Полагаю, это не причинит вреда, — не очень любезно ответил он. — Я подожду за дверьми. Если понадоблюсь — позовите. — Он отвернулся и зашагал к двери, бормоча на ходу: — Все это непрофессионально, знаете ли.

Кристин не ответила. Она подождала, пока дверь мягко за ним закрылась, а затем присела на краешек кровати. Стелла лежала неподвижно, но Кристин была уверена, что она прислушивается.

— Что вы хотите, чтобы я теперь сделала? — тихо спросила Кристин. — Может, мне уйти и оставить вас?

Глаза Стеллы очень медленно открылись, и очень осторожно, словно это требовало огромного усилия, она повернулась в подушках так, чтобы разглядеть Кристин.

— Да, уходите, — прошептала она.

— А может быть уже слишком поздно? — спросила Кристин. — Я хочу сказать, теперь вы в сознании, и вам будет нелегко снова вернуться назад, отключиться от всего, как вы сделали в прошлом.

Наступила пауза, в течение которой Стелла, казалось, размышляла над ее словами. Наконец она произнесла:

— Почему вы не оставили меня в покое?

— А какая в том была бы польза? — спросила Кристин. — Они все равно не позволили бы вам умереть, по крайней мере до тех пор, пока ваш брат в состоянии оплачивать всех этих сестер и врачей.

Стелла устало прикрыла глаза, и наступила пауза — такая длинная, что Кристин начала было беспокоиться, не ускользнула ли опять ее пациентка в недосягаемое небытие, но тут та вновь открыла глаза.

— Что мне делать? — спросила она.

Кристин скорее почувствовала, чем услышала слова, так слабо они прозвучали. Забыв об обещании доктору Дирману, она наклонилась и взяла руки Стеллы в свои:

— Вы вернетесь к жизни. Есть много захватывающего и интересного, чем можно заняться. Кроме того, есть один человек, которому вы нужны.

Кристин на секунду показалось, что на лице Стеллы отразилась радость.

— Ваш брат ранен, — сказала Кристин, — ему одиноко. Радость померкла, если она и вправду там была. Стелла вновь закрыла глаза. Кристин, все еще удерживающая ее руки, слегка тряхнула ими.

— Помогите мне, — сказала она. — Вы должны идти вперед, возвращаться уже поздно.

Стелла открыла глаза, и впервые в них появился проблеск юмора.

— Ладно, — сказала она слабым, приглушенным голосом, — делайте свое черное дело.

Кристин услышала, как кто-то вошел в комнату. Она ожидала доктора Дирмана, а затем поняла, что тот, кто приближался к кровати, прихрамывал, а потому сразу догадалась, кто это. Кристин не сделала попытки отпустить руки Стеллы, а наоборот, взяла их покрепче, словно призывала девушку к вниманию. Подполковник подошел ближе и остановился возле кровати, глядя на сестру.

— Стелла, — позвал он, в его голосе послышался призыв, смешанный с удивлением.

— Привет, Харри, — ответила Стелла, как будто, подумала Кристин, она вернулась из длительного путешествия.

Подполковник рухнул на стул, который стоял возле кровати и, наклонившись вперед, положил руку на плечо сестры.

— Слава Богу, ты заговорила, — сказал он. — Стелла, выздоравливай, ты мне так нужна.

Губы девушки слегка искривились, словно она пыталась улыбнуться, а затем она хрипло произнесла:

— Хочу пить.

Кристин отпустила ее руки и, соскользнув с кровати, направилась к двери. В коридоре ждала сестра, доктора Дирмана не было и следа.

— Мисс Хампден хочет пить, — сообщила Кристин не без удовлетворения.

— Откуда это известно? — быстро спросила сестра.

— Она сама сказала, — ответила Кристин, хорошо понимая, что ее фраза подобна взрыву, и намеренно произнося ее, как нечто обычное.

— Она сама сказала? — воскликнула медсестра и добавила: — Великий Боже! — прежде чем броситься в комнату.

Когда она исчезла, на лестнице появился доктор Дир-ман.

— Вот вы где, мисс Станфилд. Я только что говорил с сэром Фрейзером по телефону. Он согласен со мной, что если от больной нет никакой реакции, лучше всего предоставить ей отдых еще на одни сутки.

— Мисс Хампден только что попросила пить, — с притворной скромностью сказала Кристин.

— Попросила пить! — воскликнул доктор Дирман. — Будь я проклят! — И он тоже исчез в спальне.

Кристин начала медленно спускаться по ступеням, возвращаться к больной не было причин. Ее работа, по крайней мере на этот момент, была выполнена. Она даже думала, что ей вообще не придется к ней возвращаться. Она знала, благодаря какому-то странному шестому чувству, которое всегда присутствовало, когда она облегчала чьи-то страдания, что Стелла не сможет снова погрузиться в кому, повинуясь собственной воле, и придать забвению происходящее вокруг нее. Ей понадобится время, чтобы постепенно вернуться к жизни, но она обязана это сделать, хочет того или нет.

Кристин взяла пакет, который оставила в холле, войдя в дом, и направилась к двери, когда услышала голос, позвавший ее с верхней ступени лестницы:

— Мисс Станфилд.

Она подождала, пока подполковник медленно спускался вниз, тяжело опираясь на перила и взмахом перенося забинтованную ногу со ступени на ступень. Оказавшись в холле, он сделал несколько шагов и открыл дверь в библиотеку.

— Вы не зайдете на минуту? — предложил он. — Мне нужно поговорить с вами.

Кристин исполнила его просьбу, стараясь в то же самое время побороть чувство неловкости. Комната, казалось, купается в солнечном свете. Она прошла туда, где перед камином несколько тесновато выстроились диван и стулья, но решила не садиться, подождать, пока к ней подойдет подполковник.

— Я хочу поблагодарить вас, — сказал он.

— Пожалуйста, не стоит, — тут же ответила Кристин.

— Когда сэр Фрейзер спросил меня, можно ли ему привести вас сюда, я подумал, что он сошел с ума. Я не верил в божественное излечение, а когда увидел вас, то, к стыду своему, должен сказать, почувствовал себя оскорбленным тем, что он привел такую молодую и, простите за определение, хорошенькую. Мне казалось, что ваша помощь Стелле не только маловероятна, но буквально невозможна. Я консультировался со многими врачами, и все они в конце концов приходили к одному и тому же выводу, что ничего нельзя сделать. А теперь… — Подполковник развел руками.

— Пожалуйста, не нужно так говорить, — сказала Кристин. — У меня ведь могло ничего не получиться. Откровенно говоря, я сама не понимаю, что произошло и почему. Вашей сестре лучше, думаю, сейчас она будет быстро поправляться.

— Вы придете завтра повидать ее? — спросил подполковник.

— Если в том есть необходимость, — сказала Кристин. — Но, мне кажется, что доктор Дирман…

— К черту доктора Дирмана! — воскликнул подполковник. — Он старый дурак и всегда таким был. Но он наш семейный врач и лечит всех нас с самого детства. В данном случае нам не нужно считаться ни с ним, ни с кем бы то ни было, только со Стеллой. Так вы придете?

Кристин улыбнулась его запальчивости. Последовал простой ответ:

— Если она захочет.

Подполковника беспокоил и смущал еще один вопрос.

— И вот еще что, мисс Станфилд, как я могу выразить свою благодарность, свою и Стеллы?

Кристин понимала, что он имел в виду.

— Никак. Будем откровенны. Мне не следовало бы получать гонорары за подобную деятельность, даже если бы я захотела. Все это очень непрофессионально, вы знаете.

— Конечно знаю, — ответил подполковник. — Сэр Фрейзер со всех нас взял обещание хранить глубокую тайну, прежде чем привести вас сюда. Доктору Дирману и медсестрам это не понравилось. Даже больше, если быть честным до конца, они были против вашего прихода.