Под чужим именем - Фолкнер Колин

Джессоп разминал ей мышцы плеч и спины.

— Напрасно я пытался изменить тебя, теперь я это понял. — Он обошел стол, но его рука по-прежнему оставалась на плече Элизабет. — Лиз, я соскучился по тебе. Все, что я говорил вчера, остается в силе. Я хочу, чтобы ты приняла обратно кольцо. — Джессоп, как фокусник, достал его из кармана своего камзола. — Элизабет, выходи за меня замуж.

Элизабет положила руки на стол и уткнулась в них лицом. Голова ее кружилась, ее тошнило, а работа еще не была завершена. Джессоп, безусловно, очень мил, но Элизабет теперь была в себе не уверена. Отношения с О'Брайеном сильно напугали ее. Она подняла голову и встретилась глазами с Джессопом, который пристально смотрел на нее.

— Тебе действительно нехорошо? — спросил он мягко.

Элизабет кивнула.

— Тогда давай поговорим об этом в следующий раз. — Кольцо с рубином чудесным образом исчезло столь же быстро, как и появилось.

— Так будет лучше, честное слово. — Элизабет оценила его понимание. Вот О'Брайен не давал себе труда ее понять. — Мне нужно некоторое время на размышление. Мы наговорили друг другу много лишнего.

— Прощено и забыто, дорогая. — Джессоп рубанул воздух рукой. — Скорее бы ты, я и Клер стали одной счастливой семьей.

Элизабет снова повернулась к столу и отвела волосы со лба. Стопки бумаг приводили ее в ужас. Понадобится не меньше двух дней, чтобы наверстать упущенное.

— Мне нужно вернуться к работе, — сказала Элизабет без всякого энтузиазма.

— Хорошо, тогда я пойду. — Но Джессоп не ушел, а продолжал смотреть на нее. — Лиз, что-нибудь случилось? — наконец спросил он.

Элизабет почувствовала комок в горле, горячие слезы подступили к глазам. Конечно, она не могла рассказать Джессопу про О'Брайена. Не могла сказать ему, как она уязвлена и рассержена. Но Джессоп так добр к ней, он искренне озабочен ее состоянием.

— Я совершила ошибку, Джессоп. — Элизабет вновь повернулась к нему. Он встал на колено и взял ее руку.

— Ты имеешь в виду наши отношения? Милая, я все простил, я знаю, как тяжело дался тебе последний год. Я знаю…

— Нет, я совершила ужасную ошибку с О'Брайеном, — сказала Элизабет, отворачиваясь, чтобы Джессоп не заметил ее слез.

— Что ты имеешь в виду? — В голосе Джессопа звучало напряжение.

Элизабет глубоко вздохнула. Если Клер и О'Брайен будут молчать, никто никогда не узнает.

— Мне не стоило принимать его на работу. Я должна была получше расспросить его.

— Что натворил этот ублюдок? Если он хоть пальцем к тебе притронулся, клянусь, я…

Элизабет печально рассмеялась.

— Нет, мистер О'Брайен вел себя как настоящий джентльмен. — Отчасти это была правда. — Он прекрасно справляется со своими обязанностями. За месяц ему удалось то, что я не могла сделать за год. Благодаря этому человеку мой новый склад забит бочонками с отличным порохом.

— Но? — спросил Джессоп.

— Но вчера я узнала, что он обманул меня. — В ее голосе звучала обида. «Я позволила ему причинить мне боль», — думала Элизабет. — Он вовсе не Майкл О'Брайен. — Элизабет вновь повернулась к Джессопу, не желая давать себе поблажки.

— Не О'Брайен?

— О'Брайен умер по пути в Америку. Этого человека зовут О'Шэй.

— Пойду уволю его немедленно. — Джессоп поднялся с колен.

— Постой, Джессоп. — Элизабет поймала его за руку. Она помедлила, размышляя над тем, что собиралась сейчас сказать. — Я знаю, ты хочешь мне помочь, но я должна разобраться во всем сама. Я наняла его, это моя земля и мой завод.

— Ему нельзя оставаться здесь, мы не знаем, кто этот человек. Возможно, он прикончил О'Брайена!

Элизабет гневалась на О'Брайена, но даже в запальчивости не верила, что он может оказаться хладнокровным убийцей. Она ошиблась в нем, но не настолько. Элизабет встала со стула, и Лэйси, спавшая у ее ног, тоже поднялась. Элизабет подошла к Джессопу, одетому в изысканный костюм цвета бургунди. Его седеющие волосы были собраны на затылке в аккуратную косичку.

— Джессоп, прошу тебя, предоставь это мне. Я сама впуталась в эту историю и сама найду выход из положения. Я разыщу другого управляющего, но пока его нет, О'Брайен будет продолжать выполнять свои обязанности.

— Это невозможно!

— Так я решила, и я прошу тебя сохранить наш разговор в тайне. Я даже с тобой не хочу больше обсуждать это. Я предпочитаю сама исправлять собственные ошибки. Дискуссия закончена.

Джессоп вознамерился было что-то сказать, но вовремя одумался. Наконец он улыбнулся и обнял Элизабет. Она положила голову ему на плечо, совершенно растерянная. Джессоп был так мил, а О'Брайен вел себя как свинья, обвинив ее в вексфордской трагедии.

— Я верю, что ты поступишь правильно, Лиз.

— Спасибо.

— Если тебе понадобится помощь, позови меня, хорошо?

— Хорошо. — Она отступила на шаг.

— Тогда возвращайся к работе, а я прослежу, чтобы Ной подкинул еще одно полено в камин и тебе принесли свежего чаю. — Он остановился в дверях. — Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо, — улыбнулась Элизабет. — Хотя подожди…

— Да, дорогая?

— Попроси Ноя послать за мистером О'Брайеном, я хочу поговорить с ним немедленно.

О'Брайен быстро поднимался по гранитной лестнице, перешагивая через две ступеньки. Он не понимал, отчего Элизабет не послала за ним раньше, его вещи были упакованы с утра. Он прошел в кабинет мимо Ноя, даже не поздоровавшись, уверенный, что она уже всем рассказала о самозванстве управляющего. О'Брайен не удивился бы, если бы в конторе его поджидал шериф, вызванный этой бессердечной сучкой. О'Брайен был рассержен не на шутку. Не только на Элизабет, но и на себя самого. Он вел себя как осел, привязался к этой женщине, хотя не раз давал себе зарок не совершать подобных ошибок. Как он только мог хоть на минуту вообразить себя равным миссис Элизабет Лоуренс, миссис Элизабет Таррингтон Лоуренс! Да и скрываться под чужим именем было просто глупо. Вот если бы он не связался с этой бесстыдницей, он со временем мог бы заработать достаточно денег, чтобы открыть собственное дело.

Больше всего О'Брайена возмутила реакция Элизабет на рассказ о невзгодах его семьи и несправедливости Таррингтонов. Вернее, отсутствие какой-либо реакции. Сучке совершенно наплевать на то, что его младший брат и отец умерли по их милости. И он еще вообразил, будто она испытывает к нему какие-то чувства!

О'Брайен пинком распахнул дверь кабинета и вошел. Элизабет подняла голову.

— Вы, вероятно, забыли, что следует постучать, прежде чем войти? — спросила она холодным высокомерным тоном.

— Разве вы не ждали меня? — О'Брайен захлопнул за собой дверь.

— Говорите тише, — сказала она, вставая. — Я хотела бы сохранить наш разговор в тайне.

— Не понимаю, какое это теперь имеет значение, — пожал плечами О'Брайен.

Элизабет смотрела на него прищурившись. И она находила это лицо привлекательным! Она откашлялась.

— Я решила, что вы останетесь на заводе Лоуренса, несмотря на обман.

— Неужели? — Он поднял брови. — Отчего это вы, английские Таррингтоны, считаете себя вправе распоряжаться чужими жизнями?

Элизабет отвернулась к окну: он не заслуживает того, чтобы с ним говорили, глядя в глаза.

— Я склонна забыть о нашем вчерашнем разговоре. Вы останетесь здесь под именем Майкла О'Брайена и будете продолжать на меня работать.

— Черта с два! С меня хватит! — Элизабет хитровато усмехнулась.

— Значит, если я вас правильно поняла, вы желаете вернуть мне выплаченный вам в начале месяца аванс? Неужто вы не истратили его на шлюх и игру в кости?

Господи! Он и забыл о деньгах, которые отослал вдове Майкла. Проклятая ведьма поймала его!

— Я верну вам деньги, как только найду работу!

— Так не пойдет. Вы должны отработать четыре месяца или вернуть мне деньги, выданные вам на проезд.

— Я сам заплатил за проезд в Америку!

— Но проезд О'Брайена оплатила я, и раз уж вы приняли на себя его имя, я думаю, вас не затруднит вернуть его долг.