Спаси мою жизнь (СИ) - Баянъ Олеля

Наставница проявляла чудеса терпения. Она никогда не оскорбляла меня и не опускалась до рукоприкладства, но и не помогла. Порой мне казалось, что женщина специально о чем-то умалчивала, чтобы не позволить мне быстро научиться управлять стихией. Хидда всегда оставалась доброжелательной. В свободное от учебы время она была прекрасной собеседницей.

На мою слепоту никто не обращал внимания, и я привыкла сама обслуживать себя — одеваться и мыться. Мне даже стали доверять мыть посуду. Правда, Фархату приходилось перемывать ее за мной, но зато теперь я ее не разбивала, как в первый раз.

По вечерам часто играла с Асией. В один из таких дней мне открылась тайна того, почему девочка возвела меня на пьедестал обожания. Отношения с матерью у нее не задались с самого рождения — отталкивалась от этого вывода. Латифа вымещала на девочке злобу и ревность. Почему? Малышка не смогла мне этого пояснить. Она поведала, что однажды услышала, как один из подчиненных Тафара рассказал ему об одном из моих «похождений» и о том, как я дерзила отцу и мачехе — Асия не знала, что Веара мне не мать. Однажды ребенок ответил матери моими словами. Та не сдержалась и ударила дочь.

Напрашивался вывод, что именно с этого момента в семье Стихийного начался разлад. Но что-то удерживало меня от его окончательного принятия. Как бы то ни было, но с девочкой мы подружились. Не смогла я отказать ей в общении со своим кумиром. Она быстро перенимала мои интонации и манеру речи. Начала огрызаться с братом. Однако эти попытки я быстро пресекла — я не желала быть причиной еще большего раздора.

С сыном Тафара у нас сложились скорее приветливые отношения, чем дружественные. Паренек принял меня в качестве друга его сестры. Но вот с их старшей сестрой общение на задавалось ни со второго, ни с третьего раза. Пару раз мы с ней встречались, но Хидда не давала меня ей в обиду, хотя Фарита пыталась достать меня, если не силой, то хотя бы слова задеть. Причину ее ненависти я так и не нашла.

Ночью, когда я заходила в свою комнату, на подушке неизменно меня ждала веточка жимолости. С тех пор, как мое обоняние усилилось, стала улавливать нотки сандала и имбиря в воздухе. Иногда они были едва ощутимыми — Тафар давно оставил цветы в моей спальне. Порой его запах окутывал меня с ног до головы — он был совсем недавно, словно пару мгновений назад, и скрылся перед самым моим приходом.

Я не выкидывала скромные цветки, а ставила их в огромную вазу, одолженную у Хидды. Мне дарили огромные букеты из редчайших и красивейших цветов, но стоило им немного завянуть, как безжалостно выбрасывала их. Но не с веточками жимолости. Каждый день утром и вечером я меняла в вазе воду, чтобы подольше сохранить единственную связь с Тафаром. Засыпала и просыпалась с мыслями о нем.

В чувства приводил раскалявшийся браслет. В такие моменты я готова была броситься на поиски Стихийного, но долг перед страной останавливал. А еще мне хотелось прекратить вражду между нашими странами. Сделать это я могла лишь вернувшись домой. И никак иначе.

Утром вставала с надеждой, что именно сегодня у меня все получится. С таким же разочарованием я возвращалась в спальню, где меня ждала маленькая радость — веточка жимолости. Только наедине с собой позволяла беззвучно пролиться слезам, чтобы унестись в сны, где все было просто. Где мы с Тафаром были вместе.

Долго так продолжаться не могло, и наступил миг, когда я взорвалась и накричала на Хидду. Нервы не выдержали. Никто не выдержит, но я должна. Женщина поняла причину моей истерики без слов. Она просто оставила меня в месте, где проходили наши тренировки.

— Дорогу домой сегодня найдешь сама, — сказала наставница перед уходом.

Сначала я ругалась, потом извинялась, но никто мне не ответил. Измотанная легла на землю и раскинула руки. Я размышляла о том, как сдвинуться с мертвой точки. Идей на этот счет не было никаких. Могла лишь тяжело сопеть.

Легкий ветерок пронесся рядом со мной, и я поняла, что больше не одна, но виду не подала. Только прислушалась внимательнее, улавливая любые звуки. Тихий смешок подтвердил мои подозрения.

— Вы упустили из виду один момент, принцесса, — голос принадлежал мужчине, но я никак не могла его опознать. — Мы с вами никогда не встречались, — опередил незнакомец мой вопрос. — Но мы все следили за вами.

— Что именно я упускаю? — сердце забилось в предвкушении разгадки. Откуда-то возникла уверенность, что этот мужчина раскроет мне величайшую тайну. Последнюю его фразу предпочла не заметить. За мной много кто следил — я привыкла.

— То, что вы не только стихийник. Вы — элементаль, — говорил собеседник твердо, что наводило на мысль, что он уверен в своих словах. — Элементаль, в котором собрались все четыре стихии. Они ваша суть. Вы — это они, они — это вы. Вам не нужно их подчинять. Достаточно сотворить нужную вам стихию, и она не сможет не подчиниться вам.

— И как мне этому научиться? — то, что говорил незнакомец, шокировало. Но был смысл в его словах. Замерла,

— Всем стихиям сразу не научиться. Выберите одну. Станьте стихией, растворитесь в ней, — незамедлительно дали мне ответ. — Где больше всего стихии? — мурашки пробежали по моему телу. — Вы знаете, что нужно делать. Идите вперед.

Ощущение легкого ветерка исчезло. Невидимый собеседник ушел, оставив меня наедине с мыслями. Не было никаких противоречий. Только ясность. И решительность.

Медленно поднялась и встала на ноги. За время обучения я привыкла стоять одна в кромешной тьме, поэтому выпрямилась и расправила плечи. Страха не было. Шаг вперед, еще один и еще. Я ускорялись, чтобы не передумать, а потом и вовсе побежала. Спотыкалась, падала, но обязательно поднималась и продолжала бежать вперед.

Выбрать стихию? Воздух. Где больше всего этой стихии? В полете. Мне нужно упасть с высоты. Но успею ли я за время падения сотворить стихию? Смогу ли научиться за краткий миг тому, чему не смогла научиться за месяц учебы? Но смысл в этом был. Пока я в безопасности, мне не нужно напрягаться. А вот если моей жизни будет что-то угрожать, разум преодолеет невидимый барьер. Источники, как их назвал Тафар, сами откроются, чтобы защитить своего носителя.

Нога провалилась в пустоту. Беззвучно я полетела вниз с огромной высоты.

— Снова интригуешь, Ветран? — раздался мелодичный голос женщины, словно журчание ручейка. Она полностью состояла из воды, а потому шла, будто плыла. — Она же разобьется.

— Нет, — ответил ее собеседник, улыбаясь. Он был прозрачен, как воздух, из которого полностью состоял.

— Ей это не поможет, — не унималась водная элементаль.

— Мы упустили Тафара, Ненила, — произнес задумчиво Ветран, не спуская взгляда с падающей принцессы. — Но ее пробудим мы.

— Тебе не надоело? Пустые мечты, — грустно сказала женщина.

— Они не стихийники, они — элементели, — возразил мужчина. — Смотри! Видишь, как бьются в ней элементы? Все четыре? С Тафаром допустили ошибку, но он сам понял в чем дело. И сам изменил свои тренировки. На это у него ушло более ста лет. У принцессы нет столько времени. Грядет война.

— У нее ничего не получается. Кому-то придется собрать ее останки, если, конечно, будет что собирать, — обреченно заметила Ненила, наблюдая за Иналиной.

— У нее нет выбора. Либо она сейчас научится высвобождать элементы и вместе с ними управлять стихиями, либо ее спасет мать, — сказал Ветран.

— О чем ты? — удивилась водная элементаль.

— Смотри! Буря приближается, — ее собеседник кивнул в сторону надвигавшегося урагана. — Неужели ты думала, что мать оставить дочь без присмотра? — мужчина посмеялся над недогадливостью своей знакомой. — Пойдем. Нам пора, — и он растворился в воздухе. Женщина же немного задержалась, чтобы стать свидетелем неотвратимого события.

Полет все длился. Я потерялась, не знала, где верх, а где низ. И ничего не чувствовала. Лишь сердце стучало бешено в груди. Думала, что вот-вот что-то случится. Но ничего не происходило. Я падала. Кому поверила? Он даже не представился. Меня ждала смерть. Ее неотвратимость приняла как данность. Да, я умру однажды. Но не сегодня!