Исцеление любовью - Дэр Тесса

– Да, и значит, во всем виновата только я. Это из-за меня сбежала леди Эмили. Твои раны и слепота – тоже моя вина. И даже в том, что ты рискуешь потерять все, что у тебя есть, не виноват никто, кроме меня.

– В таком случае все, что я могу сказать… – он сделал медленный вдох и выдох. – Благослови тебя Господь! Спасибо.

– На самом деле ты так не считаешь.

– Считаю. Если бы ты не научила глупую и взбалмошную Эмили Ривердейл мечтать о любви, у меня не появилось бы шанса самому поверить в нее. Я не приехал бы сюда. И не встретил бы тебя. А если бы и встретил, то в своей надменности и расчетливости не подпустил бы к себе.

Он уткнулся лицом в ее шею.

– Иззи, я всем обязан тебе. Ты моя душа. Моя жизнь. Не покидай меня.

Ее сердце наполнилось нежностью.

– Никогда! – Она обвила его шею руками и крепко прижала его к себе. – Если ты только позволишь, я никогда тебя не отпущу.

Они поцеловались крепко и нежно. И медленно. Словно все время на свете принадлежало им двоим.

– Прости за все, что сказал раньше, – прошептал он. – За все мои глупости. Я повел себя как последний болван. Я уничтожил весь твой труд. Хуже того, я разрушил собственные планы.

Она нахмурилась.

– Собственные планы? Какие?

– Ну, прежде всего… – Он приподнялся на локтях. – Сегодня я намеревался соблазнить тебя и затащить в эту постель.

Иззи с трудом сглотнула.

– Эти планы изменились?

«Пожалуйста, скажи нет. Прошу тебя!»

– Разумеется. – Он выпрямился, поставив колени по обе стороны от ее талии. – По-моему, соблазнение сейчас неуместно. Я считаю, что тобой давно пора овладеть.

Ее пронзил трепет.

«Да!»

Именно этого она жаждала в глубине души – чтобы он принимал решения сам. В доме Гуднайт Иззи была главной с десяти лет. И все эти годы она не прекращала лихорадочно писать сказки, чтобы на столе всегда был хлеб, а в светильниках – масло. Вдобавок ей постоянно приходилось помнить о том, что истину надо скрывать, а значит, в любом разговоре проявлять осторожность и вовремя придерживать язык. Следить, чтобы ни одна живая душа не догадалась, как обстоит дело на самом деле. Потому что она оберегала не только доход своей семьи, но и мечты и надежды тысяч читателей.

И все это время Иззи хотела, чтобы кто-нибудь позаботился о ней. Об этом она мечтала. О мужчине, достаточно сильном, чтобы защищать ее, и смелом настолько, чтобы принять ее такой, какая она есть. И готовым назвать ее своей.

Да, она слишком долго ждала этого момента. Всю жизнь.

Но сегодня ее мечта не могла исполниться.

Когда Рэнсом переплел пальцы с ее пальцами и попытался уложить ее на постель, Иззи не поддалась.

– Нет.

Он нахмурился.

– Нет?

– Не так. Я не могу позволить тебе овладеть мною.

Воспользовавшись его замешательством, она высвободилась и перевернулась на постели так, что уселась на распростертого Рэнсома верхом.

– Сегодня, – объявила она, – я намерена овладеть тобой.

«Овладеть им?»

Рэнсом предпринял не слишком решительную попытку запротестовать. Пробормотал несколько бессвязных слов. Но собственное тело уже предало его.

– Я же знаю, ты хочешь, – прошептала Иззи, поднимая юбки и усаживаясь поудобнее.

Она не ошиблась. Он и вправду хотел этого.

Иззи не знала, что это значит для него – когда его уложили в постель, сорвали одежду, а потом… ласкали и осыпали поцелуями. Повсюду, везде. Ничего не требуя и не ожидая взамен. Не смущаясь и не ожидая, что ее остановят. Просто изливая нежность и страсть. Открывая душу.

Иззи покрывала поцелуями каждый дюйм его тела.

Он наслаждался каждым прикосновением ее губ, ласками, для которых она выбирала как чувствительные, так и неожиданные местечки. Сгиб его локтя. Резко очерченный подбородок. Мускулистые, густо заросшие икры. И все это время ее мягкие шелковистые волосы скользили по коже Рэнсома, как тысяча ласкающих пальцев.

Конечно, Иззи не обделяла вниманием и его губы, просовывала между ними язык, касалась его языка. Целовала щеки и виски, чувствительную кожу под ухом, пробегала языком по груди, пока наконец не…

Остановилась возле пупка.

Рэнсом замер.

Настаивать ему не хотелось. К тому моменту она обласкала языком почти все его тело, и теперь его возбужденное естество требовало своей доли. Жаждало ее прикосновений, вожделело поцелуев. Подрагивало, как стреноженный конь.

– Иззи…

Наконец она обхватила его член пальцами. Поднесла губы к головке. И, ободренная его стоном беспомощного наслаждения, повторила поцелуй. А потом еще раз, но легонько обведя головку языком.

– Покажи мне, – прошептала она. – Покажи, что делать.

От такого предложения он не смог отказаться. Положив ладонь ей на затылок, он повелительным жестом заставил вобрать его в горячий, влажный рот, провести губами по всей длине его достоинства. Долгих объяснений ей не понадобилось. Как только она уловила ритм, он убрал руку с ее головы, откинулся на подушку и отдался блаженству.

Она еще раз взяла его в рот, потом отпустила, проведя языком снизу, и он застонал, без слов прося сжалиться над ним.

– Ты хочешь, чтобы я овладела тобой? – спросила она обольстительно низким голосом.

– Да, – еле выговорил он сквозь зубы. – Очень.

Он уселась на него верхом и поерзала, потираясь влажной складкой о его затвердевшее копье. Потом замерла над ним, удерживая головку члена возле того самого места, куда он так жаждал проникнуть.

Милосердное небо, он так долго не выдержит.

– Иззи… – От страсти у него перехватило горло. – Сделай это. Прямо сейчас. Умоляю.

– Ты же знаешь, что я хочу услышать.

О чем это она?

Ах да. Вот о чем. Плутовка.

– Пожалуйста… – Он протянул руку, запутался пальцами в ее длинных разметавшихся кудрях и повторил: – Пожалуйста.

– Вот так-то лучше.

Она медленно и плавно опустилась на него, принимая в себя всю его длину до самого основания.

«Да…»

Пока он еще мог терпеть, он дал ей возможность задавать темп. Она двигалась на нем неторопливо и неумолимо, лишая остатков терпения.

Когда же он понял, что долго уже не продержится, то схватил ее за бедра обеими руками и заставил двигаться быстрее, опускаться ниже. Упершись ступнями в матрас, он приподнимал бедра, встречаясь с ней на середине пути.

Она упала к нему на грудь, и два сердца застучали в унисон. Он обнял ее, крепко обвил обеими руками, жадно ловя каждый стон и вздох наслаждения. Он держался так долго, как только мог, заставляя ее подниматься все выше, пока она не задрожала и не замерла в его объятиях.

Вместе с ней вершины достиг и он. Это было единство, наслаждение и совершенство, и все благодаря ей. Ей одной.

Любовь к ней переполняла его.

Обхватив Иззи руками, он перекатился на бок и прижал ее голову к своей груди. Она по-детски уткнулась в него лицом и свернулась клубочком рядом с ним.

Рэнсом положил подбородок ей на макушку.

– Иззи, я хочу задать тебе один вопрос. Раньше я никогда не спрашивал об этом женщину. Мне понадобится собраться с духом, чтобы завести этот разговор, поэтому очень тебя прошу – нет, умоляю: как следует подумай, прежде чем ответить.

– Какой вопрос?

– Иззи, душа моя. – Он ласково пригладил ее волосы. – Ты испечешь мне утром блинчики?

Глава 24

Как только за окнами начало светать, Иззи взяла за плечо спящего возлюбленного и попыталась разбудить его. Она отважилась на это не сразу: он лежал такой прекрасный, раскинув смуглые руки среди белоснежных простыней и пуховых подушек.

Герцог мирно спал.

Но ему предстоял по меньшей мере непростой день. Проспать его было бы немыслимо.

– Рэнсом. – Она осторожно потрясла его за плечо.

Он вздрогнул.

– А? Что такое?

– Просыпайся и одевайся. Сегодня приедут поверенные. Не знаю, где Дункан, но он наверняка скоро появится.