Узы любви - Кэмп Кэндис

— О, мэм, он не хотел…

Кетрин метнула в своего собеседника испепеляющий взгляд.

— Полагаю, кто-нибудь заставил его сделать это, — едко сказала она.

Прилив гнева придал ей новые силы, прояснил ее разум. В конце концов, не Хэмптона должна она обхитрить сейчас, а Пелджо. Капитан был далеко, в Лондоне. К тому времени, как он узнает о ее побеге, она уже доберется до полиции и будет в безопасности, и он не сможет дотянуться до нее. Все, что ей нужно сделать — это провести Пелджо. Ее ум лихорадочно работал, в то время как лицо не выражало ничего, кроме усталости и горького разочарования.

— Он просто не мог отпустить вас, мэм! Я никогда не видел, чтобы он так увлекался какой-нибудь женщиной.

Она встала и принялась рассеянно ходить по комнате, поглядывая вокруг себя отстраненно, словно в забытьи. В действительности же, ее зоркие глаза выискивали какой-нибудь предмет потяжелее, чтобы оглушить им своего тюремщика. Ее взгляд упал на хрустальный графин, стоявший на письменном столе. Она потихоньку стала придвигаться к нему, все еще разыгрывая вид отчаявшегося человека.

— Но тогда почему же он так со мной обращается? О, Пелджо, мои силы покидают меня, — она повернулась к нему лицом, украдкой нащупывая за спиной горлышко увесистого сосуда.

— Пожалуйста, не судите его столь строго. Никогда еще не встречал он женщину такого сильного духа, как вы, и он не знает, что ему с вами делать.

Кетрин, якобы обессиленная, прислонилась к столу. Ее лицо выглядело совсем осунувшимся.

— О, хватит! Я не желаю слушать, как ты оправдываешь его. Уходи и оставь меня в покое! Забери же этот поднос с ужином, я не голодна.

Пелджо вздохнул. Она с капитаном были прямо как пара одинаковых сапог: оба упрямые, как мул, и оба слепы к своим подлинным чувствам.

Он подошел к столу и наклонился, чтобы забрать поднос, оказавшись спиной к ней. Молниеносным движением Кетрин взметнула руку с зажатым в ней графином и ударила Пелджо. С глухим призвуком тяжелого удара графин врезался в его череп. Пелджо обмяк и рухнул на пол среди лужи вина и осколков хрусталя.

Кетрин нагнулась и пощупала его пульс. Она испугалась, что от страха ударила его слишком сильно. Удостоверившись, что Пелджо не умер, а потерял лишь сознание, она взяла один из носовых платков Мэттью и прижала его к ране, чтобы остановить кровотечение.

Сняв с его пояса ключи, она быстро подхватила свой плащ и выскочила из каюты. Остановившись, чтобы запереть дверь снаружи, она бросила затем ключи у порога.

Это давало ей не так уж много выигрыша во времени, если Пелджо очнется и станет призывать на помощь, но она опасалась, что, брось она ключи в воду, матросы не смогут его выпустить.

Она поспешила к трапу, но достигнув его, была остановлена моряком, дежурившим на трапе. Мысленно она стала клясть себя за глупость. Ей следовало подумать, что у трапа обязательно будет часовой! Почему она нe забрала у Пелджо пистолет?

— Простите, мэм, — волнуясь, сказал моряк, — но капитан приказал, чтобы вы не покидали корабль.

Кетрин устремила на него свой надменный и ледяной взгляд:

— Прошу прощения?

Часовой откашлялся. Черт возьми! Он оказался между двух огней. Если он отпустит ее, капитан снимет с него шкуру, но и настраивать против себя любовницу капитана было тоже неразумно.

— Мэм, я не могу позволить вам пройти. Извините.

— Ваша верность весьма похвальна, моряк, но капитан Хэмптон ждет меня в Лондоне. Он прислал телеграмму Пелджо, приказывая ему доставить меня в Лондон. Я не думаю, что он будет очень доволен, узнав, что из-за вас я опоздала на поезд.

— Простите, — упрямо сказал часовой, — но я должен услышать подтверждение ваших слов от самого Пелджо.

Кетрин испустила нетерпеливый вздох.

— Тогда почему бы вам не сходить и не спросить его об этом? Он в каюте капитана собирает мой багаж.

Часовой повернулся было, чтоб уйти, а Кетрин уже сделала небольшой шаг по трапу, как моряк, обернувшись, заметил ее движение и метнулся назад, ступив на трап, чтобы загородить ей дорогу. Совершенно бессознательно Кетрин толкнула его изо всех сил, и он, потеряв равновесие, опрокинулся назад, размахивая руками, постоял секунду на краю трапа и бесславно кувыркнулся в воду. Кетрин подобрала подолы своих юбок и быстренько засеменила вниз.

Сначала ее единственной мыслью было уйти от преследователей. Она бежала как можно быстрей, постоянно оборачиваясь. Наконец, ей пришлось остановиться, чтобы перевести дух, и она осознала, что становится темно, а она заблудилась где-то на причалах Ливерпульского порта и не имеет никакого представления, куда ей дальше идти.

Она сурово подавила в себе страх. Если она потеряет голову, из этого ничего хорошего не выйдет. Осмотревшись, она выбрала произвольно направление и двинулась в путь.

Наступил вечер. Темнота сгустилась. А она все еще шла по извилистым и грязным улочкам. Ей становилось все труднее сдерживать свой страх. Однажды из пивной вывалился пьяный и столкнулся с ней. Она ускорила шаг. Сердце ее забилось еще быстрей, словно соревнуясь с ногами. Какой-то матрос выкрикнул ей неприличное предложение, и она пустилась бежать. Обогнув угол, она врезалась в двух стоявших рядом мужчин.

— Эй, девчонка, куда торопишься? — весело сказал один из них, хватая ее за руки.

— Отпустите! — она попыталась вырваться.

— Ой, да ты хорошенькая маленькая цыпочка, а?

— Едва ли я маленькая цыпочка! — огрызнулась она мужчине, который был ростом не выше нее.

Его товарищ хихикнул:

— А она ничего! Я бы сказал, тут у нее всего хватает!

И он ущипнул Кетрин за зад. Она возмущенно взвизгнула.

— Как вы смеете! Ах вы… — она вырвалась из рук коротышки и бросилась бежать, но они ее легко догнали.

Она бешено защищалась, царапаясь, брыкаясь и кусаясь, но с двумя ей было не справиться. Они втащили ее в темный и скользкий переулок и опрокинули наземь, прямо в мусор и грязь. Кетрин отчаянно пыталась высвободиться, сходя с ума от страха. Но один прижал ее плечи к земле, второго же она тщетно пыталась отогнать ударами ног. Он уже расстегивал брюки, и слабый свет луны освещал его искаженное похотью толстое лицо.

— Вот это драчунья! — сказал толстолицый и осклабился. — Ну что ж, посмотрим, останутся ли у тебя силы драться, когда мы потешимся с тобой. Я не против немного подраться, так даже забавнее.

Другой засмеялся, и его руки, скользнув на ее груди, больно их сжали. Кетрин осыпала его ударами кулаков и попыталась встать, но он снова прижал ее к земле. Толстолицый нагнулся, схватил ее за ноги и раздвинул их, задрав ей юбки. Он пытался стянуть с нее панталоны.

— Какое зрелище! Ну прямо картинка! — замурлыкал он хриплым от похоти голосом.

— Давай-ка побыстрее, не задерживай! — поторопил его другой насильник. — А то я уже наготове!

— Я быстро, — ответил толстолицый. — В следующий раз я поработаю подольше, сейчас кончу поскорей.

Он провел руками по ее бедрам, и она сжалась от страха. Зачем только она сбежала, о Боже!

— Мэттью, — прошептала она, — спаси меня, Мэттью. О, спаси меня!

Внезапно на лице толстолицего появилась странная гримаса, и Кетрин почувствовала, как его тело, придавившее ее к земле, обессилело и обмякло. Не веря своим глазам, она уставилась на него, подумав, что ее молитву услышал Бог и чудом перенес Мэттью из Лондона в Ливерпуль, чтобы он спас ее.

Но затем она взглянула вверх и увидела высокого и худого мужчину, державшего в руке трость, из конца которой торчало длинное лезвие, запачканное кровью.

Приятель убитого вытаращил глаза и со всех ног бросился улепетывать.

— Я вам сочувствую, мадам, — произнес ее спаситель, вежливо протянув Кетрин руку, чтобы помочь ей встать на нога.

Она с трудом поднялась с земли, не сводя с него ошеломленных глаз и не в состоянии вымолвить ни слова. Судя по его манерам, он скорее мог встретиться ей на светском приеме или чаепитии, но никак не спасти ее от изнасилования.