Война сердец. Магия Тьмы (СИ) - "Darina Naar"

— Но почему? Я же провёл ритуал только на имени Софии! Какого чёрта эта бабка оказалась в фиале вместе с ней? — Салазар скрипнул зубами. Стуча каблуками, он обошёл Сферу по периметру. — И откуда взялся Тибурон? Не понимаю, как этот чёртов дед выследил меня.

— Она не оставляла меня в покое, — вмешалась София. Она не оборачивалась, так и стояла, глядя на человеческие головы, будто загипнотизированная ими. — Тибурон приставил её ко мне, уверенный, что Ландольфо станет искать меня. Он хотел испортить его планы. Так и произошло. Когда Ландольфо вызвал меня, Лоида явилась со мной, а Тибурон уже поджидал нас в том склепе. Ведь он тоже Сущность, он умеет перемещаться между мирами. Ты запечатал его в фиал вместе с нами.

— Теперь Лоида снова вселилась в Кларису, — добавила Октавия.

— Снова? — Данте и Салазар переглянулись.

— Матильде Рейес, — вздохнула Октавия скептически. — Когда Клариса оборачивалась в неё, разумом её овладевала Сущность Лоиды. И я ничего не могла с этим сделать. Выгнать её было невозможно.

— Я не знаю, кто это, — фыркнул Салазар.

— В нынешней реальности ты пока незнаком с этой женщиной. Но Данте знает её. Поэтому я не хотела, чтобы ты вновь тревожил Софию. Я понимала, что Лоида явится с ней.

— А почему не сказала?

— А ты поверил бы мне? — Октавия подплыла к Салазару со спины, погладила по волосам. Он явно не ощутил этого прикосновения тумана, и Октавия лишь горько улыбнулась. — Ты был захвачен идеей оживить голем и не понимал, что создал бы чудовище, вселив в него и Лоиду. Я думаю, нужно освободить Кларису от влияния этой женщины.

— Тогда будущее посыпется. Ты ведь сказала, что в прежней реальности Лоида тоже в неё вселялась, — Салазар любовно гладил пальцами волшебный перстень, словно в мыслях общался с ним. — Значит, и в этой реальности от неё не избавиться. Но можно проникнуть в его реальность, — он кивнул на Данте. — Найти там Кларису и изгнать Сущность Лоиды. А потом запечатать её в Сферу. Как я проделывал с Тибуроном. Но Тибурон — маг и выбирался не единожды. А Лоида не выберется. Артефакты у нас есть.

— Тростью? — предположила Октавия.

— Мечом. Если ты ударишь Кларису тростью, то убьёшь её физически. На Лоиду это не повлияет, ведь Лоида — Сущность. А Сущность убить нельзя, ведь она уже мертва. Её можно только изгнать.

— Но почему трость не действует на Тибурона? — спросила Октавия. — Ведь когда я вытаскивала тебя из его лап, он не был Сущностью, он был в физическом теле…

— Ошибаешься! — вдруг прогремел голос снаружи Сферы. Раздался хруст, и по одной из стен побежали мелкие, как плетение паутины, трещинки. — Не думай, что ты умнее меня, женщина! Узнав о твоих интригах, я обезопасил собственное прошлое. Когда ты заставила Кларису явиться в моё логово, я не был в физическом теле. Я был собой из будущего, таким, каков я сейчас! Клариса не убила меня. Я лишь разыграл кровавый спектакль. А мой двойник из прошлого мирно спал в другой комнате! — и Тибурон громоподобно расхохотался, вновь ударив по Сфере — стены её задымились.

— Этот хрыч меня достал, — кисло выговорил Салазар. — Ему пора отдохнуть.

Мановением ладони починив трещины в стене, он надел перстень на правый указательный палец и открыл вход в Сферу.

— Ну что ты стоишь? — крикнул он Тибурону — у того на лице застыло комическое выражение: брови подняты, рот приоткрыт. — Добро пожаловать, старый хрыч! Мы давно тебя ждём.

И не успел Тибурон опомниться, как Салазар направил на него перстень — изумруд в нём крутился и мерцал по-особому зловеще.

Тибурон махал руками, даже пытался наколдовать огненный шар, чтобы бросить его в Салазара, но тот хохотал. Перстень втянул Сущность деда в себя, как лягушка муху. Салазар поиграл пальцами, будто смахивая с них капли воды, — на ладони материализовался пустой фиал. Приложив его горлышко к перстню, он ещё раз встряхнул пальцами, и мизерный силуэт Тибурона оказался внутри фиала.

— Вот так, — аметистовой пробкой Салазар закупорил фиал и, миновав мрачную Октавию, удивлённого Данте и завороженную Софию, подошёл к стеллажу, к полке, где висела в аквариуме бородатая голова Тибурона. Салазар поставил фиал под неё на подставку. Щелчок, и фиал покрылся слоем льда.

— Это же надо сделать с Лоидой, — объяснил он. — А потом уничтожить Сущность её и Тибурона, например, принеся в жертву Тьме для особого магического ритуала. Я даже знаю для какого.

— Что ты опять задумал? — испуганным шёпотом спросила Октавия.

— Ничего из того, чего следовало бы опасаться, — Салазар повернулся к Данте, и тот был изумлён — он впервые видел его таким печальным, но одержимым новой идеей — очи Салазара, всегда непроглядно чёрные, заметно посветлели.

Пару минут он внимательно разглядывал Данте. Потом чуть кивнул Октавии, как Данте показалось, — одобрительно.

— Нечто есть в тебе, что меня привлекает, Да-а-анте, — протянул он, будто пробуя на вкус это имя. — Я ведь не просто чувствую людей. Я читаю их мысли. И твои мне нравятся. Ты тоже маг, как и я. В тебе большая сила, но почему-то нераскрытая. А там, в твоей реальности я есть? Я существую?

— Да, — ответил Данте. — У нас были странные отношения, — начал он, но Салазар его прервал:

— Ничего рассказывать не надо. Я отправлю тебя назад, в твою реальность. А ты пойдёшь с ним, — поколдовав, из воздуха он вытащил меч, трость и фиал с пыльцой фей и отдал их Октавии. — Мечом изгоните из Кларисы Сущность Лоиды. Потом бросите в эту каргу пыльцу фей. Когда Лоида превратится в маленькое облачко, поймаете её и запечатаете в фиал. И отдадите её Сущность мне, но тому, другому, из будущего. Пусть он уничтожит её, как и Сущность Тибурона, что закрыта в Сфере. И возьмите с собой её, — положив ладони на призрачные плечи Софии, он погладил их, но руки прошли сквозь тело. И Салазар отвернулся, понурив голову.

— Зачем? — не поняла Октавия.

— Заберёте Софию в другую реальность. Пусть он увидит её.

— Ты передумал оживлять голем?

— Ведь в реальности Данте никакого голема нет. Почему? — закинув ногу на ногу и разложив на полу длинный хвост плаща, Салазар сел в кресло.

— Ты не оживил его и в тот раз.

— Почему?

— Я тебе помешала.

Салазар, казалось, о чём-то думал, крутя на пальце волшебный перстень. А потом резко встал, будто приняв решение.

— Не мешай ему больше, — он снял с полки огромный фолиант, в котором Данте узнал Книгу Прошлого. — Заберите Софию с собой и приведите к нему.

— В моей реальности он любит другую женщину, — выпалил Данте, ощущая, как его кольнуло давно забытое чувство — ревность. Эстеллу. Салазар полюбил Эстеллу.

Но Салазар из прошлого, глянув на Данте, улыбнулся, почти рассмеялся.

— Я люблю твою женщину? Выходит, твоя реальность кривая. Не ревнуй. Это невозможно. Я люблю Софию.

Ну вот, опять забыл, что Салазар читает мысли. Данте опустил взгляд на свои ботинки.

— Не поможет, пока я не выпью Блокатор, — фыркнул Салазар в ответ на это действо. — Я читаю мысли даже на расстоянии. Иногда это сводит с ума.

Он открыл Книгу Прошлого. Для этого ему не понадобились ни зелье, ни чаша с зеркальным дном — только серебряная булавка; насадив на неё палец, Салазар кровью брызнул на книгу.

— Дата.

Данте искренне попытался вспомнить дату, с которой начал своё путешествие во времени, но это оказалось трудно.

— Надо переместиться в момент, где Тибурон ещё в Сфере, — прервал Салазар его метания.

— 18 марта 1804 год, — сказала Октавия.

Салазар открыл названную дату в волшебном календаре.

— Часы Риллеу?

— У меня, — Данте протянул ему часы.

Салазар начал переворачивать их по направлению «к себе», отсчитывая время. Продолжалось это немыслимо долго. Наконец он водрузил часы на календарь.

— Все трое положите ладони на Риллеу и не отпускайте, — велел Салазар.

Данте и Октавия повиновались. София же колебалась, но после взгляда Салазара, пронзительно-умоляющего, тоже схватилась за часы. И в мгновение ока все трое нырнули в вихрь из чёрно-белых и цветных узоров. Мир опять исчез.