Голубая свастика (СИ) - Другая Елена

У Стефана все поплыло перед глазами. Он понимал, что не мог допустить расстрела Ребекки, но и не находил никакого выхода из данной ситуации.

====== 30. “Я здесь, и я люблю тебя”. ======

В этот жуткий миг Стефан перестал слышать какие-либо звуки. Словно в замедленном режиме киносъемки он наблюдал, как адъютант коменданта грубо схватил Ребекку за локоть и потащил к выходу из дома. За ними быстрым шагом следовал сам Ганс, на ходу расстегивая кобуру. Еще один момент, и на Стефана обрушился неистовый шум веселящейся компании — хохот, крики, пение.

Он резко поднялся с места и бросил Анхен:

— Сиди и жди меня здесь!

Она не посмела что-либо возразить. Стефан бросился вслед за братом.

— Ганс… — прошипел он вполголоса, а потом добавил громче. — Ганс! Ганс!!! Стой же!

Они намертво сцепились на крыльце. Стефан схватил брата за ворот мундира и сжал его горло своими сильными пальцами так, будто хотел задушить, но тот, в свою очередь, не остался в долгу и обуздал его ударом в живот, от которого младший из Краузе болезненно согнулся. Пользуясь моментом его временной беспомощности, комендант ловко оттолкнул Стефана от себя и поспешил далее, в глубь двора.

— На колени, грязная еврейская сука! — торжествующе вскричал комендант и сбил девушку с ног одним ударом кулака в лицо, а потом еще и пнул ногой в живот.

Ребекка лежала на земле, полностью сгруппировавшись. За все это время она не издала ни единого звука, а Ганс, впав в неистовый раж, продолжал пинать несчастную ногами по всему телу.

Стефан, придя в себя, бросился им вслед, но тут на землю спустился сам Ангел Смерти в лице доктора Менгеле. * Он пронесся мимо Стефана Краузе, нереально огромными скачками настигая коменданта.

— Позвольте! — оглушительно и гортанно завопил он. — А что, могу я спросить, вы собрались делать с этой узницей?

— А вам какое дело?! — злобно огрызнулся Ганс, временно прекратив избиение. — Это моя служанка, что хочу, то и делаю! Идите, пейте, ешьте в свое удовольствие и не вмешивайтесь.

— Ваша служанка?! — еще громче заорал Менгеле. — Нет уж, извините! Может, она и считается вашей служанкой, но только на время и весьма условно! Эта еврейка является бесценным компонентом серии научных экспериментов, которые я задумал провести над ней и ее братом-близнецом! И, кстати, я уже написал часть научного трактата, посвященного этой теме, мне не хватает только несколько глав, включающих в себя клинические испытания, подтверждающие мои гениальные версии! Великий Рейх выделил мне специальные средства как раз под эти исследования. Мне покровительствует сам главный врач центрального госпиталя Берлина, хотя он в сравнении со мной, конечно, как всем ясно, полная бездарность.

Подоспевший на поле битвы Стефан быстро смекнул в чем дело, и занял решительную позицию рядом с беснующимся и потрясающим кулаками доктором.

— Вот именно! — улучил момент он, чтобы вставить свое слово, когда оба оппонента не могли говорить, потому что задыхались от ярости. — Вы совершаете должностное преступление, господин комендант! Уважаемый господин Менгеле, без всякого сомнения, признан самим великим фюрером! Никто не может уничтожать необходимые для научной хирургии ценные материалы!

Пыл Ганса за это время значительно погас, и он ошарашенно хлопал глазами. Увы, Ганс Краузе никогда не обладал столь высоким интеллектом, чтобы вести бурные дебаты, в которых необходимо было блистать способностями метко и быстро парировать, и совершенно не разбирался в медицине, поэтому не понял и половины из того, что ему тут сейчас наговорили.

— Идите вы оба к черту… — промямлил он, глубоко призадумавшись. — И сдалась вам, Менгеле, эта еврейка!

— Разумеется, она необходима, так как через пару месяцев я планирую передать ее брата-близнеца в распоряжение нашего уважаемого доктора! — возмущенно вскричал Стефан. — И тогда запланированный им гениальный проект будет, наконец, осуществлен!

Он заговорщически подмигнул Менгеле, будто бы они являлись союзниками и были на одной стороне. Несчастная Ребекка тем временем без движения лежала на земле, прикрыв голову руками и плотно поджав колени к подбородку. Стефан невольно поразился ее выдержке.

— Вы слышали? — еще больше оживился Менгеле. — Не смейте стоять у меня на пути! Может быть, вы тут и комендант, однако наука выше званий и чинов. Сам великий фюрер жал мне руку и подарил свое напутственное слово!

Доктор наклонился к Ребекке, бережно поднял ее с земли и даже принялся отряхивать платье девушки.

— Не бойся, милая, — бормотал он. — Эти гадкие господа не причинят тебе вреда. Тебя ждет другое предназначение, дитя мое. Ты не умрешь на этой холодной земле. У тебя совершенно иная миссия, а именно: на славу служить во благо великого Рейха! Иди, иди скорее в дом!

Стефан, наслаждаясь полным поражением брата, злорадно усмехнулся. Как только Ребекка скрылась за углом виллы, Менгеле резко повернулся к Стефану.

— Так вы даете слово, господин офицер, что передадите мне юношу-близнеца через пару месяцев?

— Без проблем, — бесстыже заверил Стефан даже не моргнув глазом, — скорее всего это произойдет даже еще раньше.

— А вы?! — гневно сверкнув глазами, потребовал ответа Менгеле у Ганса.

Тот заметно сник и глухо пробормотал:

— Как захотите…

Стефан едва сдержал сияющую улыбку и подбавил масла в огонь тем, что самым почтительным образом, чуть ли не с поклоном, обратился к доктору:

— А скажите мне, уважаемый Менгеле, для вас ведь важно, чтобы подопытный экземпляр был здоров, то есть находился в нормальном, неистощенном состоянии?

— Да, да, конечно! — тут же поддался на его примитивную уловку Менгеле. — Желательно, чтобы материал имел хорошие анализы.

— А не могли бы вы присылать кого-то из вашей клиники для контроля над братом-близнецом? — с наигранной озабоченностью продолжал Стефан. — Хотя я его прилично кормлю, он все равно какой-то бледный. Не лучше ли будет, если вы установите регулярный, к примеру, еженедельный контроль за состоянием обоих близнецов?

Дальнейшая реакция врача его даже несколько напугала. Менгеле вдруг подскочил к нему и вцепился офицеру в ладонь.

— Как же вы правы, почтенный Краузе! По началу, признаться, вы меня разочаровали, теперь же я считаю, что вы вполне могли бы пойти на курсы медицинских братьев. Я так и сделаю, как вы мне подсказали. Постоянный контроль необходим, иначе я лишусь возможности провести полноценные исследования!

— И я сразу же так и подумал, — как можно более сердечно отозвался Стефан, злорадно поглядывая на брата. — К данному вопросу необходимо отнестись ответственно, во имя славы великого Рейха!

— Простите, господа офицеры, я должен вернуться в дом к своей жене! Но, имейте в виду, я никому не позволю подорвать мой авторитет в научно-медицинском мире, будь кто-то хоть тысячу раз комендант в целой сотне лагерей!

Менгеле бодро потопал в сторону крыльца. Теперь уже Стефан не считал нужным сдерживаться. Как только Менгеле скрылся из вида, он безудержно расхохотался.

— Что, съел? Очко заиграло, Ганс? Обосрался? — задорно поддевал брата Стефан. — Менгеле, да будет тебе известно, находится с фюрером на прямой связи по любому вопросу. А кто ты есть? Думаешь, мало желающих тебя подсидеть? Вильгельм Райх, наш Комендант Биркенау, может быть, и ниже в чине, но воевал на восточном фронте и имеет в два раза больше наград, чем у тебя. А что же ты такое, Ганс Краузе? Это совсем никому не известно! Ничего не стоит вычеркнуть тебя из бумажки и вписать туда любую другую фамилию!

— Хватит! — дрожащим голосом, словно не в себе, прохрипел Ганс. — Хватит. Ты мне ответишь за устроенный тобою фарс, Стефан, и еще встанешь на колени!

— Поживем — увидим! — с беспечным весельем ответил Стефан. — Признаться, я бы охотно присоединился к внеслужебному совещанию, если ты не против. А если сделаешь хоть что-нибудь с Ребеккой Вальд, я натравлю на тебя нашего гения, и он накатает рапорт в центральный штаб. Понятно?