Лицом на ветер (СИ) - Турлякова Александра Николаевна

Рианн разожгла масляную лампу и нашла молоток, обулась и накинула тёплый плащ. Всё это время она не сомневалась даже, что что-то делает не так, что должна остановиться, пока не стало поздно.

Дождь моросил мелкий-мелкий, будто туманом оседал на лицо и руки, он не затушил её лампу, и Рианн смогла пройти весь путь до дома Крикса без проблем. Она вошла во двор, и ни одна собака не услышала её. А вот и знакомый сарай. Она прошла вглубь темноты и остановилась над спящим центурионом.

Нет, он не спал, а может, просто дремал, что тут же открыл глаза и заметил рядом появившуюся Рианн.

— Рианн? — удивился. — Ты что тут делаешь?

Она рассматривала его в свете дрожащей лампы. Римлянин ещё меньше напоминал себя прежнего, стал ещё более заросшим и каким-то измождённым, что ли, уставшим и безучастным ко всему. Или это только Рианн так показалось? Его и не узнать, только глаза прежние, тёмные, яркие, упрямые.

Неужели это лицо она столько раз брила, касалась этого подбородка и этих щёк? Он ли это?

Римлянин завозился на соломе, притискиваясь спиной к стене, смотрел снизу вверх, и свет отражался в его зрачках. Левой рукой он поддерживал правую под локоть.

— Ты как тут? — шепнул, опуская взгляд.

Рианн молчала, рассматривая его. И её молчание вызывало тревогу в центурионе, он как-то смутился, подобрался весь, и взгляд его стал настороженным. О чём он думал сейчас? Почему она пришла среди ночи явно в тайне от Крикса, сама? Зачем? Чего она хочет? Может быть, хочет отомстить?

А когда его взгляд упёрся в молоток в её руке, он как-то вообще дышать перестал и прянул в стену, прошептал сухими губами:

— Не надо, Рианн…

И она вспомнила тот момент, когда он раненым был, и она вернулась с рынка и застала центуриона на полу. Он так же умолял её не трогать его, боялся и даже плакал… И что, сейчас он боится её так же? Думает, что она убьёт его? Чем? Молотком?

Рианн вздохнула и опустилась на корточки рядом с бывшим хозяином, примостила лампу среди сенной трухи и так же молча потянула на себя цепь, рассматривая, каким образом держится она на лодыжке центуриона. Римлянин сразу же понял, что происходит, и, наклонившись к свенке, тоже принялся крутить цепь на своей ноге. Негромко объяснял:

— Я уже смотрел тут всё… Просто так это не сделаешь… — Голос его дрожал от волнения, и Рианн удивилась, как она могла раньше понимать его неразборчивую речь на чужом ему языке? — Нужны инструменты… Думаю, одним молотком этого не сделаешь… Видишь? — Он показал ей, постучав по кольцам кандала кончиками грязных пальцев левой руки. — Вот эти края держит вот этот штырь, его можно выбить молотком, но надо крепкую тонкую швайку… Её надо вставить в отверстие, а потом только ударить сильно молотком, может, и не один раз… Вот он вылетит снизу, и это раскроется… Понимаешь?

Смотрел на Рианн в упор, лица их были совсем рядом, и свет дрожащей лампы плескался в его знакомых глазах. Рианн поджала губы, понимая, что у неё ничего не получится. Всё зря! Все её мысли, все сборы, всё, на что она решилась, перешагнув саму себя — пустое. Даже этот молоток бесполезен! Дурочка Рианн…

— Неужели ничего нельзя сделать? Придумать? — шепнула.

— Если у тебя только это, то нет… — Он взял молоток из руки Рианн и бросил его на землю рядом с собой. — Всё бесполезно…

Они молчали, и Рианн чувствовала, как сердце начало охватывать отчаяние. Неужели всё зря? И ей придётся вернуться домой ни с чем? А ведь она решилась, ей так хотелось помочь ему…

Она поняла, что центурион в упор рассматривает её лицо, и смутилась, передёрнув плечами, буркнула недовольно:

— Что? Что вы так смотрите?

Он вдруг улыбнулся ей распухшими после последних побоев губами и ответил негромко:

— Спасибо…

— За что?

— За то, что ты делаешь это… Я знаю… понимаю, чего это тебе стоит… Крикс не оставит этого… Может, даже оно и к лучшему, что ничего не получилось… — Пожал плечами. — Кто знает, что бы он сделал? Это опасно… для тебя опасно…

Рианн поджала губы, думая. Пи чём тут Крикс? Уж с Криксом она как-нибудь договорится… По крайней мере, у неё есть для этого деньги… Она заранее взяла их с собой, чтобы оставить тут. Крикс поймёт, что она согласилась на его предложение, когда увидит своё бывшее серебро. Сейчас оно оттягивало ей пояс и придавало решимости.

Она заметила, как римлянин резко вскинул голову и нахмурился, глядя поверх плеча Рианн, заметила, как рука его потянулась к молоту и сжала деревянную рукоять.

Что там? Она обернулась и поднялась на ноги. Кто-то стоял в дверном проёме и наблюдал за ними. Неровный свет лампы метался по стенам, казалось, вместе с дыханием испуганной Рианн. О, боги, кто это? Да и какая разница? Всё пропало! Сейчас поднимут шум, прибегут люди, и ей достанется. За самоуправство, за самоволие, за кражу чужого раба. Никто и разбираться не будет…

И она поняла, что центурион не зря вооружился молотком, хоть и держал его левой рукой, но держал угрожающе, как оружие только и держут. Неужели придётся доводить до этого? Убивать кого-то?

Пока она в страхе боялась пошевелиться, ожидая, что дальше будет, за спиной, звякнув цепью, поднялся римлянин. И что теперь? Чем всё закончится? Кровопролитием? Смертью? Кто же там? Кто-то из рабов Крикса? Кто-то из семьи? Ну почему ничего не видно?

И вот стоящий в дверях не метнулся назад, поднимая крик, а наоборот шагнул вперёд в глубину тёмного сарая. Рианн замерла в страхе, а центурион сделал два шага вперёд и загородил её собой, поудобнее перехватывая в руке тяжёлый молот.

— Не надо… — шепнула Рианн.

И только когда незваный прошёл в круг света, Рианн узнала его. Гален! Это Гален! О, боги… Что он тут делает? Зачем? Зачем он пришёл?

А он-то сразу догадался, что происходит тут. Смерил их двоих долгим взглядом сверху вниз и шепнул вопросом:

— Что — не получается?

Римлянин потянулся навстречу, натягивая цепь.

— Ну подойди, попробуй…

Взгляд Галена остановился на лице Рианн. Он был удивлён и даже растерян от увиденного, но всеми силами держал себя в руках. Конечно же, он сохранял дистанцию, оставаясь в безопасности.

— Это всё ты? — спросил у Рианн. — Ты придумала? — Перевёл взгляд на лицо римлянина и спросил теперь его:- И ты ей позволишь? Отец может скоро вернуться, может, через два дня, а может, уже завтра… Он догонит и убьёт тебя… И она получит за всё… — Опять посмотрел на Рианн. — Ты этого хочешь?

— Нет, я этого не хочу… — выдохнул римлянин.

— Зачем тогда?

— Прекратите! — Рианн выступила перед ними, выйдя из-за спины центуриона. — Хватит! Какая разница… Всё равно ничего не получается…

И Гален нахмурился:

— Почему?

— Нужны другие инструменты… — прошептала в ответ. — Одним молотком не получается…

Гален долго молчал, глядя ей в лицо. Какие мысли сейчас ходили в его голове? О чём он думал? Конечно, до этого римлянина отцепляли прямо от стены и выволакивали на улицу вместе с цепью, а здесь надо было попытаться снять всю цепь с ноги. Это другое.

— Покажите… — проговорил вдруг, и Рианн облегчённо выдохнула, аж плечи поникли, будто груз долой.

Хвала богам, он не станет поднимать шум. Спасибо тебе, Гален, родненький, спасибо тебе за это…

Он первым подошёл и опустился на колено, римлянин следил за ним глазами, глядя сверху, и тоже не верил своим глазам, а потом и сам сел на землю, вытягивая вперёд ногу с кандалом и с цепью. Гален был мужчиной, и ему не требовалось объяснять всё, как Рианн, он покрутил цепь сам и понял, что к чему.

Посмотрел снизу вверх и заговорил:

— Можно попробовать найти в кузне… Там сейчас никого…

— Ты знаешь, что надо? — спросила его Рианн, сама села рядом, заглядывая в лицо свена с надеждой.

— Примерно представляю…

— Ты поможешь, Гален? Прошу тебя…

Он тяжело прикрыл глаза, будто невыносимую боль переживал, шепнул ответом:

— А что потом? Ты просто отпустишь его? Отец убьёт тебя за это… он не простит… Ты же знаешь.