Желания - Деверо Джуд

В замешательстве Джейс сидел весь долгий и скучный обед, во время которого Нэлли не проронила ни слова, в то время как ее сестра болтала без умолку. Понадобилось некоторое время, чтобы Джейс понял, что в своих разговорах Чарлз имел в виду младшую дочь. Насколько Джейс мог вспомнить, Чарлз ни разу не сказал, что у него две дочери.

Обед уже подходил к концу, когда Джейс начал понимать, что происходит. Очевидно, Чарлз и младшая дочь считали Нэлли дурнушкой. Было видно, что Терел интересовалась только собой и была уверена, что для всех представляет исключительный интерес.

Обед, казалось, никогда не кончится, и Джейсу не терпелось уйти от Чарлза и его глупой, самовлюбленной дочери. При первой же возможности он откланялся. Джейс догадался, что Нэлли, вероятно, будет в саду. Он вспомнил, как хорошо было наедине с ней. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он согласился на предложение Чарлза.

Теперь улыбнувшись своим мыслям, Джейс вошел в кабинет Кейна.

Кейн нагнулся над большим письменным столом. С ним был Эдан Найланд, друг и партнер, высокий, как и Кейн, но в отличие от Кейна — блондин. Рядом, на полу, кувыркаясь, как щенки, играли трое детей в возрасте от трех до пяти лет. Шум от них был не меньше, чем от паровой машины. Двое ребятишек были темноволосые, а третий — белокурый, так что Джейс предположил, что двое были детьми Кейна, а блондин — Эдана, но не смог определить, кто это были: девочки или мальчики.

— Привет! — Джейс попытался перекричать этот гвалт.

Кейн взглянул на него.

— Что привело тебя сюда?

— Приехал, чтобы сбежать с твоей женой. — Джейс кивнул Эдану в знак приветствия.

— Согласен. Но будь уверен, она возьмет с собой этих чертовых детишек. Ну-ка, угомонитесь все! — закричал Кейн, но дети не обратили никакого внимания на его слова.

Спустя минуту все трое затихли, и Джейс увидел стоящую в дверях Хьюстон: красавицу и невозмутимую, какую он помнил.

— Дети, оставьте папу одного. Поищите дядю Яна.

Дети послушно вышли из комнаты, самый старший вел за руку самого младшею.

— Теперь, — сказала Хьюстон, улыбаясь, — чем мы можем быть полезным тебе, Джоселин?

Джейс вздрогнул, а Кейн позади него фыркнул. Только мать звала его так, и за всю свою жизнь Джейс расквасил немало носов тем, кто, кроме матери, называл его Джоселином. Но Хьюстон называла его так с тех пор, как они встретились, и он не возражал, когда они были наедине.

— Я просто приехал навестить вас, — сказал он, но Хьюстон продолжала внимательно смотреть на него. Хотя Джейс был намного старше ее, тем не менее она могла заставить его почувствовать себя ребенком. Он откашлялся.

— Ты вполне можешь рассказать ей, — усмехнулся Кейн. — Если она говорит, что ты приехал сюда по какой-то причине, значит, так и есть.

Джейс улыбнулся.

— Хорошо. Я попался. Хьюстон, я могу поговорить с тобой наедине? — Он посмотрел на Кейна. — У меня есть предложение для тебя.

— Она довольно часто получает от меня предложения наполнить этот дом ребятишками, — сказал Кейн. В его голосе звучало самодовольство.

Хьюстон сделала вид, будто не поняла грубоватую шутку мужа, но слегка покраснела.

— Пойдем со мной, — обратилась она к Джейсу и повела его в маленькую, прелестную, тихую гостиную.

— Как твой визит в Чандлер? — спросила она, когда они оба сели. — Встретил кого-нибудь, кто заинтересовал бы тебя?

Джейс засмеялся.

— Надеюсь, это не так очевидно для каждого?

— В Сан-Франциско ты был таким несчастным, даже кожа приобрела сероватый оттенок. А теперь в твоих глазах искрится веселье и, если я не ошибаюсь, ты выглядишь так, словно что-то задумал.

— Да, — ответил он и медлен? о, с ленцой, улыбнулся. Немногим женщинам было дано увидеть эту улыбку.

— …Я намерен ухаживать…

— Уверена, ты очаруешь любую женщину, которую выбрал.

— Я хочу именно это сделать, но мне нужна твоя помощь. — Джейс подошел к окну. — Что ты знаешь о семье Грэйсонов?

— Немного. Он вдовец с двумя дочерьми. Они живут в Чандлере всего несколько лет, и у меня не было достаточно времени принять у себя этих новоприбывших, как я это сделала однажды. Дети последние четыре года занимали все мое время.

— Да, конечно, могу представить. Кстати, Хьюстон, ты пригласила их на свой бал урожая?

— Кейн… — Хьюстон замешкалась с ответом. — Кейн попросил меня не приглашать их.

— Пожалуйста, не говори мне, что тебе не понравилась Нэлли!

— Нэлли? Она прелестна. Это самая милая девушка на свете, всегда готовая помочь каждому, кто нуждается в помощи, но в прошлом году два молодых джентльмена затеяли драку в саду из-за ее младшей сестры, и поэтому в этом году мы не послали приглашение семье Грэйсонов. Хотя опасаюсь, что какой-нибудь молодой человек приведет ее на бал. — Хьюстон внимательно посмотрела на Джейса. — Ты не относишься к ее поклонникам, ведь так?

Он улыбнулся.

— Нет, меня интересует Нэлли. Хьюстон одарила его долгим взглядом. Она провела немного времени с Нэлли, но всегда считала мужчин глупыми, не способными увидеть в ней что-либо, кроме фигуры. Мужчины бегали за легкомысленной и самовлюбленной Терел, но ни один не пригласил Нэлли даже на церковное собрание. И вот двоюродный брат Кейна, симпатичный молодой человек, заинтересовался Нэлли.

— Я немедленно пошлю приглашение Нэлли. Чем еще я могу тебе помочь?

— Я не очень разбираюсь в таких делах, но не уверен, что у Нэлли есть платье для бала. Не могла бы ты?..

— Да, да, конечно, — ответила Хьюстон. — Как ты думаешь, Нэлли будет прекрасно выглядеть в серебре? Серебре или жемчуге?

— Думаю, ей пойдет все. — Джейс поцеловал руку Хьюстон. — Ты настоящая леди, знаешь ли ты об этом?

Он не понял, почему она засмеялась чересчур громко, но был рад, что доставил ей удовольствие.

Нэлли чувствовала себя измученной. В течение двух дней после визита мистера Монтгомери она пыталась смягчить свою вину, как ей казалось, перед отцом и сестрой. Девушка готовила замечательные блюда, но сама ела очень мало и с удвоенной энергией убирала дом. Вместе с Анной они сняли занавеси в маленькой гостиной и часами выбивали из них пыль на заднем дворе. Вечерами, падая от усталости, она засиживалась допоздна, вышивая лацкан жакета, который шила для Терел на Рождество. Ей так хотелось, чтобы отец и сестра гордились ею. Сейчас она была занята по горло, раскатывая тесто для яблочного пирога к обеду.

Она была так поглощена пирогом, что подпрыгнула от неожиданности, когда кто-то стукнул по дверной раме. Нэлли оставила дверь открытой.

На пороге стоял Джейс. В руках он держал большой букет поздних осенних роз.

— Извините, пожалуйста, — сказала Нэлли, опустив скалку и очищая руки от теста. — Анна, кажется, вытирает пыль, но, я думаю…

Она обманывала его, помня наставления отца о том, что говорить посторонним о семейных делах.

Нэлли посмотрела на цветы и улыбнулась.

— Вы, наверное, пришли к Терел, но, боюсь, вы разминулись с ней. Она…

— Я пришел к вам.

Не спрашивая разрешения, Джейс шагнул в жаркую кухню.

— Это для вас, — сказал он, протягивая розы.

Нэлли замерла на месте. Она не взяла цветы, а Джейс подошел к столу, взял кусочек яблока из миски и съел его.

— Вы не любите розы? А я думал, любите, но, если я ошибся, принесу вам что-нибудь другое. Что дарят вам поклонники?

Нэлли даже хотела оглянуться, не находится ли в кухне кто-нибудь еще, к кому он обращается.

— Я люблю розы, — прошептала она, — и у меня нет друзей среди мужчин.

— Это мне нравится. — Он дружески улыбнулся ей.

Нэлли была не в состоянии двинуться с места и долго смотрела, как он, сидя на краю стола, с аппетитом ел яблоко.

— Вы хотите поставить их в воду?

— Ах да, конечно.

Она немного пришла в себя, взяла розы. У Грэйсонов было несколько ваз для множества букетов, которыми одаривали Терел, но Нэлли никогда не получала даже маргариток. Не спеша она поставила цветы в воду, чтобы прийти в себя. Успокоившись, повернулась к нему — Благодарю вас за цветы, мистер Монтгомери, но, боюсь Терел вернется только через несколько часов. Она…