Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
— Мне не требуется твоя помощь, — быстро возразил Бакстер.
Гамильтон помрачнел.
— Бакстер, умоляю тебя, согласись на его предложение, — вмешалась Шарлотта. — Твой брат хорошо знает клуб, это может оказаться полезным.
Бакстер скрестил руки на груди.
— Ты не понимаешь.
— Прекрасно понимаю, — твердо возразила Шарлотта. — Ты связал себя клятвой, данной твоему отцу. Ты обещал присматривать за Гамильтоном, а не впутывать его во всякие истории.
— Черт возьми, я уже не ребенок! — вспылил Гамильтон. — Мне не нужна нянька.
— Вот именно, — поддакнула Шарлотта и повернулась к Бакстеру. — Уверена, что твой отец вовсе не имел в виду, что ты будешь всю жизнь следить за каждым шагом Гамильтона. Он наверняка хотел, чтобы его наследник стал настоящим мужчиной.
Гамильтон бросил на нее благодарный взгляд и сердито воззрился на Бакстера.
— Ради Бога, Бакстер, мне уже двадцать два года. Когда же, наконец, все поймут, что я взрослый мужчина, а не мальчик?
Бакстер смотрел на него, не отрываясь. Последние слова отца всплыли в его памяти: «Я знал, что могу доверить тебе судьбу Гамильтона».
— Да, твое знание дома может оказаться весьма полезным, — неохотно согласился он. — Но дело это очень рискованное.
— Из-за этого проклятого шарлатана мой друг чуть не погиб сегодня утром, — возразил Гамильтон. — Кто знает, что он еще задумал! Я имею полное право участвовать в его поисках.
Бакстер покосился на Шарлотту. К его удивлению, она ничего не сказала — только слегка наклонила голову в знак молчаливого одобрения.
И когда этот мальчишка успел стать мужчиной? Бакстер не знал ответа на этот вопрос, поскольку совершенно не помнил себя ребенком. Казалось, всю жизнь с самого рождения нес на себе ответственность взрослого.
— Хорошо, — тихо промолвил он. — Мы пойдем туда вместе. Только, ради всего святого, ничего не говори своей матери.
По лицу Гамильтона расплылась знаменитая эшертоновская ухмылка.
— Будь спокоен. Даю тебе слово.
— Надеюсь, мне не придется жалеть о своем решении, — произнес Бакстер.
Он стоял рядом с Шарлоттой в углу бального зала. Собрание у Хокморов напоминало базарную толчею. Завтра только о нем и будут говорить. Но сегодня эта сутолока являлась для них идеальным прикрытием.
Если Морган Джадд нанял шпионов, им бы все равно не удалось никого разыскать в такой толпе. Может, им повезет, и никто не заметит, как они с Гамильтоном потихоньку выйдут отсюда и направятся в «Зеленый стол».
— Я знаю, тебе нелегко было принять помощь Гамильтона, — сказала Шарлотта. — Но для тебя это прекрасный случай показать, что ты ему доверяешь.
— Он до сих пор ведет себя как ребенок. Одно то, что вступил в этот чертов клуб «Зеленый стол» говорит о его мальчишестве.
— Мне кажется, Гамильтон извлек для себя правильный урок из всей этой истории. То, что его друг Норрис столкнулся со смертью, произвело на пего отрезвляющий эффект.
— Не стану отрицать. И все же…
— Взгляни теперь с другой стороны, Бакстер. Ты берешь с собой Гамильтона, и это — идеальный повод отказаться от моих услуг.
Бакстер невольно усмехнулся:
— У тебя потрясающий дар проникать в суть, моя дорогая. А я-то удивлялся, почему ты перестала напрашиваться мне в помощницы. Теперь понял: ты просто не могла упустить случай укрепить братские узы между мной и Гамильтоном.
— Эти узы давно уже существуют. Ты чтил их, хотя и отрицал в то же время. — Она посмотрела ему в лицо серьезным, пристальным взглядом. — Будь осторожен сегодня, Бакстер.
— Не устаю тебе повторять, что я не из тех, кто идет на бессмысленный риск.
— Знаю, ты предпочитаешь рисковать осмысленно. По-моему, это еще опаснее. — Она коснулась его рукава. — Я буду ждать тебя.
— В этом нет необходимости. Я приду к тебе утром и сообщу, чем увенчались наши поиски.
— Нет, прошу тебя, приходи ко мне сразу, как только освободишься. Пусть будет поздно — это не важно. Я не сомкну глаз, пока не удостоверюсь, что вы с Гамильтоном благополучно выбрались из «Зеленого стола».
— Хорошо, обещаю. — Он взглянул на ее ручку в перчатке, лежавшую на черной ткани его рукава. Странное чувство овладело им.
Значит, ей не все равно…
Несмотря на все то худшее, что ей было известно о мужчинах, Шарлотта, кажется, доверяла ему. И несмотря на все годы, проведенные в одиночестве, Бакстер вдруг понял: он станет еще более одинок, когда Шарлотта исчезнет из его жизни.
Чувство к ней, нарушившее его упорядоченный мир, гораздо сильнее, чем просто мимолетная страсть.
Его охватило лихорадочное возбуждение, не имеющее ничего общего с предстоящим походом в «Зеленый стол». Он накрыл ладонью руку Шарлотты и крепко сжал ее.
— Бакстер? — Она взглянула на него с насмешливым удивлением. — Что-то не так?
— Нет, то есть да. — Он усиленно подбирал подходящие слова. — Когда все закончится, я хотел бы поговорить с тобой о будущем наших отношений.
Она растерянно захлопала ресницами.
— О будущем?
— Черт возьми, Шарлотта, это не может так продолжаться, и ты это прекрасно понимаешь.
— Мне казалось, все идет как надо.
— Связь может длиться не больше нескольких недель.
— Нескольких недель?
— Ну, может быть, нескольких месяцев, — уступил он. — Потом все это становится ужасно утомительным.
Она застыла.
— Да, конечно, утомительным. Обрадовавшись, что она так быстро уловила суть,
Бакстер продолжал:
— Во-первых, тайная связь неудобна.
— Неудобна.
— Я имею в виду всю эту беготню в поисках уединенного уголка, где бы мы могли, гм, изливать друг другу свои чувства, — пояснил он. — Согласен, можно использовать для этих целей и лабораторный стол, и карету, и библиотечный диван, но в конце концов все это быстро надоедает.
— Надоедает. Понятно.
— Мужчина моих лет предпочитает удобства собственной постели. — Он вдруг живо вспомнил: в тех немногих случаях, когда они с Шарлоттой предавались любви, отсутствие кровати не играло никакой роли. — По большей части.
— Бакстер, тебе же всего тридцать два!
— Возраст здесь ни при чем. Я никогда не собирался становиться акробатом.
