Беатрис располагает (СИ) - Бэйн Екатерина

— Конечно, — кивнула Рэчел, — я буду книгу читать.

— Чудесно.

Отведя сестру в комнату и усадив ее в кресло, Кэт вышла за дверь. Кэт даже подумать ни о чем не успела, так как в нескольких шагах от нее стояла Беатрис.

— Мама?

— Кэт, — сказала женщина, — мне нужно с тобой поговорить.

— Хорошо, — согласилась девушка, недоумевая.

Что еще могло произойти? Неужели, мама что-то слышала? Да нет, не могла она слышать, они, конечно, шумели в саду, но не до такой степени.

— Пойдем в комнату, — Беатрис взяла дочь за руку и повела за собой.

Оказавшись внутри, она плотно закрыла за собой дверь и посмотрела на дочь.

— Кэт, до меня дошли некоторые слухи относительно твоей особы.

У Кэт сердце упало в пятки. Она даже не пыталась ничего отрицать, так как была застигнута врасплох, просто испуганно смотрела на мать.

— Я вижу, что тебя это очень волнует, — подытожила Беатрис, садясь на стул, — сядь.

Девушка без слов опустилась рядом.

— Боюсь, что эти слухи имеют под собой какую-то почву. Мне почему-то так кажется. Не так ли, Кэт? Что ты опустила голову? Значит, правда?

Кэт закусила губу. Беатрис тяжело вздохнула.

— Господи, вот всего ожидала, но такого..! Не думала, что ты умудришься так испортить свою репутацию. Да что там, испортить, ты ее совершенно уничтожила.

Кэт закрыла лицо руками и заплакала.

— Правильно, теперь мы будем реветь. В самом деле, что еще остается делать? Только реветь.

— Ой, мама! — провсхлипывала девушка, — если бы ты знала! Я совершенно погибла, совершенно!

— Что еще случилось? — спросила Беатрис, — Господи, Кэт, только не говори мне, что ты беременна.

Кэт уже не таясь, громко зарыдала.

— Я не знаю, как это получилось, мама!

— Разумеется, ты не знаешь. И верно, откуда тебе знать такие вещи. Зато как себя вести при дворе, ты знаешь. Тут ты у нас специалист.

— Мамочка…

— Я сто лет мамочка! — вскричала женщина, выходя из себя, — скоро доживу до седых волос, но никогда не позволяла себе такого! Ну и дерьмо! Молодая, незамужняя девушка, а ведет себя как… как… Ладно, — она махнула рукой, останавливая себя, — итак, кто виноват в твоей беременности?

— Я…

— Мне нужно его имя, а не твои оправдания. На сегодня я их уже наслушалась.

— Я… я не знаю, — и Кэт опять зарыдала.

Беатрис вытаращила глаза.

— Что значит, не знаешь? Ты не знаешь, как его зовут? — дрогнувшим голосом спросила она.

— Я не знаю… не знаю, кто из них, — прошептала Кэт, глотая слезы.

В комнате воцарилось молчание. Беатрис смотрела на дочь глазами, полными ужаса и просто лишилась дара речи. Наконец, она немного пришла в себя и произнесла:

— Их было много?

— Ну…

— Да, замечательно. Посмотрите, какая у меня дочка! Загляденье просто! — рявкнула Беатрис, — дура, каких поискать! Ведь должны быть у тебя мозги, в конце концов! Хоть немного! Что-то я их не наблюдаю.

Кэт сжалась в комочек, обхватив себя руками. Ярость матери пугала ее, но она все же понимала, что все обвинения в ее адрес вполне заслуженны.

— Черт, мне просто убить тебя хочется, — продолжала психовать женщина, — эта идиотка вообще ни о чем не думает, кроме своих идиотских желаний! Даже о собственной репутации, тупица! У тебя что на плечах, чайник? Или кастрюля? Хоть какая-то польза была бы от твоей тупой башки! Взяла все и испортила своими собственными руками! То есть, прошу прощения, это были совсем не руки. Тьфу ты! — в сердцах закончила Беатрис, пнув ногой стоящий рядом стол, — нет, ну надо же!

— Мамочка! — повернулась к ней Кэт, — пожалуйста прости меня!

— И что? Что толку, спрашиваю? Ты думаешь, ты мне жизнь испортила? Ты себе ее испоганила, себе, понимаешь? Просить прощения у меня не нужно. Бесполезно, ничего уже не изменить. Ладно, хватит реветь. Успокойся. Нужно искать выход из положения.

— Какой? — тихо спросила Кэт.

— Не знаю! Тут думать надо. К тебе не относится, ты не умеешь. Да, милые детки, подрастая, преподносят тебе замечательные сюрпризы на блюдечке. Нате, ешьте, не подавитесь. И что теперь скажут наши родственники?

— Не говори им, пожалуйста! — взмолилась девушка.

— Конечно, я никому не скажу, но что толку! Раз это уже известно всему двору, то никакой тайной не является. Все, кому не лень, поливают тебя грязью. Это они любят. Только и ждут, когда кто-нибудь споткнется.

— Все, я погибла, — прошептала Кэт.

— До тебя только сейчас дошло? — язвительно поинтересовалась мать, — браво.

Она снова замолчала, сдвину брови и что-то обдумывая. Кэт следила за ней, вытирая слезы платком.

— Начнем, пожалуй, — заговорила Беатрис, — назови мне тех, с кем ты спала.

Кэт вздрогнула.

— Что?

— Ты глухая? Или тебя слово напугало? Господи, какая нежная, сил нет! Надо же, слово ей не понравилось! Тогда может пояснишь, что именно ты с ними делала? Как это называется, на твой вкус?

— Не надо, мама. Я скажу. Это Кристофер, Алекс, Майкл…

— Стоп, — остановила ее Беатрис, — я их не знаю. И не хотела бы знать, если быть точной. Но выбирать не приходится. Так что, называй их полные имена.

— Да, хорошо. Кристофер Стэнфорд, Александр Нортон, Майкл Даверстайн, Джордж Хэвишем, Уильям Норрис…

У Беатрис отвисла челюсть. Она поспешно взяла себя в руки и глядя на дочь огромными глазами, спросила:

— Есть еще?

— Только двое, — ответила девушка, опустив голову.

— Да ты что? Всего-то? — переспросила мать, сдерживая злость, — еще парочка к тем пяти, замечательно! И это за три паршивых месяца! У меня волосы дыбом встают! Ты что, хотела весь двор удовлетворить?

Кэт издала тяжелый вздох, считая, что это уже слишком, но не решаясь вмешаться.

— Ну, я представляю, что о тебе говорят, — заключила Беатрис.

В комнате вновь воцарилось тяжелое молчание. Такое, что было слышно, как за окном ветер шевелит листвой деревьев. Женщина смотрела прямо перед собой, не в силах ничего сказать. Да и что здесь можно было сказать!

Наконец, она вздохнула и спросила:

— Кто там остался?

— Фрэнсис Уэдли и герцог Глостер, — почти горделиво ответила Кэт.

— По-твоему, это именно то, чем следует гордиться? — фыркнула Беатрис, — чем это ты, интересно, гордишься, золотая моя? Надо же, ей удалось затащить в постель герцога Глостера! Да он сам тянет в кровать все, что шевелится, так что гордиться здесь совершенно нечем.

— Мама, как ты можешь! Какая гадость! — воскликнула Кэт, не выдержав.

— Гадость, в самом деле, гадость, — усмехнулась та, — жуткая гадость. А я ведь только назвала своими именами то, что ты сделала. И не говори мне, что это тебя смутило. Лучше подумай о том, как выбраться из этой ситуации.

— Я не знаю, — девушка пожала плечами.

— Разумеется, ты не знаешь. Вот этого как раз ты не знаешь. А я и не удивлена. Ты думаешь совсем не тем местом, которым следует думать.

— Мамочка, перестань, я уже достаточно наказана за свое поведение, — взмолилась Кэт.

— А вот в этом ты ошибаешься. Это только начало. Что ты, интересно, думала делать, когда у тебя начнет расти живот? Об этом ты не задумывалась?

Дочь опустила глаза и осмотрела свой живот, где еще не было никаких подобных признаков.

— Ничего, — заметила этот взгляд Беатрис, — не все сразу. Подожди немного. Ладно, я пока не придумала, как тебе помочь, но кое-что у меня есть. Для начала ты будешь сидеть дома и не высовывать носа на улицу. Все, твои прогулки закончены. Полагаю, при дворе знают тебя достаточно, чтобы обсуждать твои подвиги еще полгода. Так что, без внимания ты не останешься.

— Но ты придумаешь, что делать?

— На то и голова дана, чтобы думать. У меня теперь будет много практики. Хорошо, ступай к себе. На сегодня хватит, пожалуй.

После ухода дочери Беатрис встала и подошла к окну. До сих пор в ее жизни не встречалось столь глобальных проблем. Не сказать, чтобы все было гладко, но не до такой же степени. Но теперь на нее свалилась огромная проблема, к которой сразу и не знаешь, как подойти и каким образом ее решать. Кэт следовало выдать замуж, это неоспоримо. Но за кого? Кто согласится взять в жены девушку с такой репутацией? Разве что, совсем идиот попадется. Или тот, кто входит в список ее случайных любовников. Их можно поймать на чувстве вины. Хотя, какое там чувство вины! Но если не на вине, то в любом случае, повод всегда найдется.