Колдунья моя - Смолл Бертрис

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112

Мэйрин кивнула.

— Теперь я это понимаю, но тогда так надеялась на тебя! Мэйрин подробно рассказала ему о том, как Эрик вез ее на коне; о том, как они встретились с шотландцами и укрылись на ночь в заброшенном доме; как она узнала, что они направляются в Шотландию. Слушая ее рассказ, Жосслен чувствовал, что сердце его разрывается на части: Мэйрин права, говоря, что он не имеет права сомневаться в ее честности. И все же частичка сомнений продолжала терзать его, особенно тогда, когда он вновь вспоминал злобные слова Эрика. Мэйрин, похоже, ничего не скрывала, описывая все до мельчайших деталей, и продолжала уверять, что Эрик Длинный Меч не надругался над ней.

Окончив наконец свое повествование, она вопросительно взглянула на мужа, и Жосслен понял, что ему надо сделать, чтобы сохранить любовь и уважение своей прекрасной колдуньи.

— Я верю тебе, Мэйрин! — сказал он. — Это правда.

— И ты признаешь, что ребенок, которого я ношу под сердцем, твое родное дитя? — продолжала она испытывать его терпение.

— Да! — воскликнул он без колебаний, и тут, к его величайшему изумлению, Мэйрин разрыдалась и бросилась ему на шею. Жосслен привычно обвил ее плечи руками и, почувствовав знакомое тепло и прикосновение к своей щеке ее мягких волос, ощутил, как все его сомнения действительно на время растаяли.

— Ах, колдунья моя, не плачь. Мы снова вместе, и я не допущу, чтобы мы еще когда-нибудь расстались, — поклялся он, успокаивающе поглаживая ее по голове.

— Я так боялась, — прошептала она. — Но больше всего боялась, что он заметит мой страх. Ведь если бы он заметил, я пропала бы, Жосслен. А я не хотела потерять тебя навсегда.

Только сейчас Жосслен понял по-настоящему, какая отвага потребовалась его возлюбленной, чтобы перенести это ужасное испытание.

— Если ты действительно хочешь домой, то поезжай сейчас, пока еще в силах путешествовать. Этот ребенок должен родиться в Эльфлиа.

Мэйрин отрицательно покачала головой. — Нет. Не важно, где он родится, так же не важно и то, где он был зачат. Я ведь тоже хочу отомстить Эрику. Я хочу увидеть, как ты убьешь его. Я хотела бы сама его убить!

— Король Малькольм устроит турнир только после того, как отпразднует рождение своего сына и свадьбу Кристины. Июнь уже на носу. Ты сказала, что должна разродиться к Михайлову дню. А на все эти торжества уйдет не меньше двух месяцев.

— Тем больше причин для меня остаться здесь, Жосслен. Разве мы и так не были разлучены слишком долго?

— По крайней мере Эрик Длинный Меч больше не будет нам досаждать, — сказал Жосслен. — Король приказал бросить его в темницу и держать там до поединка.

— Почему же ему пришло в голову сделать это только теперь? — раздраженно спросила Мэйрин. — До сих пор король позволял ему ходить на свободе и повторять все это мерзкое вранье.

— Эрик утверждал, что женат на тебе, Мэйрин. Ты отрицала, но доказательств у тебя не было. А теперь дело улажено, поскольку я привез с собой свидетельство о заключении брака. Потому-то король и приказал заточить этого негодяя.

— Отлично! — воскликнула она таким довольным тоном, что Жосслен не удержался от смеха.

— Мне почти жаль этого человека, — проговорил он.

— Это потому, что я снова с тобой, — самодовольно сказала Мэйрин, и Жосслен снова рассмеялся.

— Да, — согласился он и, к своему удивлению, почувствовал, как разгорается в нем желание. — Мы теперь снова вместе, колдунья моя. И чем же мы займемся?

Мэйрин обольстительно улыбнулась. Жосслену показалось, что улыбка ее за время разлуки сделалась еще прелестнее, чем раньше.

— Ты проделал долгий путь, Жосслен, — сказала она. — Уверена, что тебе сейчас больше всего необходимо искупаться и хорошо отдохнуть. Я позабочусь об этом.

И Мэйрин торопливо принялась за дело, велев слугам принести большую дубовую лохань для королевского гостя. Целая вереница исполнительных слуг сновала взад-вперед по крошечной прихожей, нося ведрами воду и наполняя лохань; служанка королевы принесла кусок мыла для Жосслена. Когда все посторонние ушли, Жосслен разделся и устроился в лохани. Мэйрин вышла из спальни в одной сорочке, чтобы помочь ему вымыться.

Опустившись на колени рядом с лоханью, она взяла мыло, обмакнула его в горячую воду и начала медленными круговыми движениями намыливать широкую грудь мужа. Оба хранили молчание. От груди Мэйрин перешла к плечам и шее, оттерла их от дорожной пыли и ополоснула чистой водой. Затем принялась мыть ему спину, опустилась до самых ягодиц и заставила его слегка приподняться.

Кожа ее раскраснелась от пара, ткань сорочки прилипла к груди. Соски теперь были хорошо видны, и Жосслен возбудился еще сильнее от этого зрелища. Мэйрин уже намылила его мускулистый живот и перешла к затвердевшему и напрягшемуся от желания мужскому орудию.

— Не забудь про ноги, — стиснув зубы, напомнил ей Жосслен.

— Ну что ты, разве я могу забыть?! — воскликнула Мэйрин и, погрузив обе руки в лохань, намылила сначала одну его ногу, затем другую, а потом игриво потерла ступни и между пальцами ног.

Жосслен уже готов был выпрыгнуть из воды и наброситься на нее, но Мэйрин его опередила, принявшись изо всех сил натирать мылом его грязную шевелюру.

— Пощади! — взмолился он. — Чем тебе не угодила моя бедная голова?

— Я должна позаботиться обо всех частях твоего тела, милорд, — с шутливой чопорностью ответила Мэйрин и опрокинула ему на голову ведро теплой воды и ведро холодной. — Вот теперь, — удовлетворенно проговорила она, — ты снова можешь показаться в приличном обществе, Жосслен де Комбур!

Мэйрин отступила от лохани. Жосслен с улыбкой поднялся на ноги, взял из ее рук полотенце и вытерся насухо. В прихожей было прохладно, но, вернувшись в спальню, Жосслен обнаружил, что Мэйрин предусмотрительно закрыла деревянные ставни на единственном окне и развела огонь в небольшом угловом камине. В комнате стоял полумрак. Когда глаза Жосслена привыкли к тусклому свету, он увидел, что Мэйрин уже разделась и уютно устроилась на широкой кровати. — А теперь милорд, исполнив один свой супружеский долг и вымыв вас дочиста, я готова исполнить и другой, если вы того пожелаете.

Взгляд Жосслена задержался на ее соблазнительном теле. Живот ее нежно округлился от беременности; почему-то сейчас она показалась Жосслену даже более желанной, чем прежде. Мэйрин была бесконечно прекрасна, и даже крошечное подозрение, все еще копошащееся где-то в закоулках его души, не могло бы погасить вспыхнувшую в нем страсть.

Мэйрин лежала, опершись на локоть, и глядела на него, явственно различая в полутьме, какие чувства она вызывает в своем вновь обретенном супруге. Фиалковые глаза ее остановились на его горделиво поднявшемся орудии, и она с улыбкой спросила:

— Или вы предпочтете на этот вечер какую-нибудь служанку, милорд?

— О нет, колдунья моя! — с жаром возразил Жосслен и опустился рядом с ней на кровать. Губы их встретились в нежном поцелуе. Бережно перевернув Мэйрин на спину, Жосслен стал ласково целовать ее щеки и глаза, ее подбородок, затем добрался до мочки уха и осторожно сжал ее зубами.

Мэйрин впервые за много месяцев почувствовала, что может вполне расслабиться. Долгой разлуки словно и не бывало. Она вздохнула от нахлынувшего на нее блаженства. Жосслен, услышав этот вздох, тихонько погладил ее по голове.

— Для меня не существует других женщин, кроме тебя, колдунья, — прошептал он ей на ухо. Губы его спустились по ее плечу к груди, ставшей особенно чувствительной от беременности. Он поцеловал напряженные маленькие соски и принялся лизать их по очереди. Затем руки его легли ей на живот и тут, к своему изумлению, Жосслен почувствовал слабое трепыхание ребенка.

— А он уже здорово брыкается, этот малыш! — удивленно проговорил Жосслен.

— Он должен быть сильным, любовь моя, — ответила Мэйрин, взглянув ему в лицо.

— Мы займемся любовью, — сказал Жосслен, — но только если это не повредит ему.

— Мы ведь не повредили Мод! Вообще я думаю, что наша любовь для ребенка только полезна.

Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112