Лина Коваль
Горячее сердце Арктики
Глава 1. Аня
У человека может быть только одна жизнь и одна… «Родина».
Майк Арктика Авдеев
г. Ленск
Первая серия сезона. Молодежная хоккейная лига.
– Арктика вернулся…
Он, как гром среди ясного неба или как бело-оранжевый свирепый шторм на сверкающем до блеска льду, снова врывается в мою жизнь, которая за год только-только успела встать на рельсы и сейчас набирает ход.
Ложа наполняется сначала женским шепотом, а затем вибрирующим гулом, который, вполне возможно, слышу только я, потому что сознание отключается.
«Арктика вернулся… Арктика вернулся… Арктика вернулся…» – бьется сердце.
Ладони вмиг увлажняются.
– Ты знала, Анют? – в бок прилетает острый локоть Бьянки.
– Нет, ничего не знала, – хриплю, не сводя глаз с Авдеева, на которого один за другим наваливаются парни из команды.
На льду начинается какая-то вакханалия. Судьи переглядываются, но дают «Родине» встретить своего бывшего форварда.
Только одна бело-оранжевая фигура держится в стороне.
Ярослав делает вид, что простукивает лед клюшкой, и у бортика поднимает глаза. Взлетев с пластмассового сиденья, приветствую Тайгу взмахом руки.
Улыбается.
– Авдеева даже на раскатке не было, – продолжает подруга. – Вот это подстава от тренерского штаба. Что ему в «Далласе» не игралось?
– Почему подстава? – во рту пересохло, поэтому получается сипло. – Без него нам из молодежки не выйти. Для «Родины» – это реальный шанс выиграть сезон и продвинуться в Вышку.
А для меня?..
Для меня – шанс проиграть?
И почему мама мне ничего не сказала? А папа?
«Может, они все знают?» – вспыхиваю, как факел.
– Вот еще. Я не проиграю, – шепчу, силой убирая свое внимание от широких плеч друга детства и переводя на не менее широкие своего молодого человека. – Удачи, мальчики!..
Судья совершает центральное вбрасывание, и шайба достается «Родине». Все как всегда – треск клюшек об лед, мое нетерпение и дичайшее ощущение счастья внутри.
Любить хоккей мне никто не запретит.
– А почему он Арктика-то? – непонимающе интересуется стажерка.
Вообще, официальный СММ-менеджер, или, если по-простому, администратор соцсетей в хоккейном клубе «Родина», – моя Бьянка.
Я при этом всегда на подхвате, но больше на общественных началах и только во всем, что касается эстетики, а так как в новом сезоне меня ждут великие дела в моем «личном первенстве», мы решили взять в нашу дружную команду еще одного специалиста.
– Ну это же база, Алиса. Сейчас я тебе расскажу про нашу великолепную четверку. Парни с раннего детства играют в «Родине». По легенде, на одном из выездов тренер… Вон он, Станислав Николаевич Болотов. Да-да, вот этот, лысый. Кстати, Ань, шапку, которую ты ему связала, он так и не носит, – хихикает подруга.
Я киваю, продолжая неустанно контролировать свой взгляд. Чуть зазевалась – и снова он концентрируется на надписи «АВДЕЕВ» и оранжевой каске.
– Еще только начало сезона, – вытягиваю рукава командной майки, чтобы пальцы не мерзли. – Еще наденет. Или я не Аня Андреева…
– Так вот. Болотов спросил мальчиков, где они мечтают побывать в России. Наш сегодняшний триумфатор Майк Авдеев сказал, что хотел бы посмотреть белых медведей в Арктике. Ярослав Загорский – это такой симпатичный брюнет…
– Ой, я, кажется, знаю. С зелеными глазами?
Мы с Бьянкой переглядываемся и обе мысленно прыскаем от смеха. Давно научились понимать друг друга без слов.
– Вообще, они все красавчики, но да, он самый. Номер тринадцатый. Лучший друг Авдеева. В общем, Ярик с детства обожает лес, поэтому сказал, что мечтает покорить настоящую тайгу.
– Как интересно… – хмыкает Алиса.
Я испытываю что-то вроде ревности. Она не колкая, как та игла, что впивается в сердце каждый раз, когда я смотрю на скамейку запасных и впервые за год замечаю там Авдеева. Моя ревность, скорее, как наждачная бумага. Она царапает, но сильно не ранит, и это вполне закономерно, потому что с Яриком мы встречаемся всего лишь месяц.
– А дальше? – Алиса, кажется, воодушевляется легендой.
– А дальше наш Дава-Кавказ и самый лучший вратарь по моей версии, – Бьянка кивает на ворота, где обороняется от противников ее парень. – Мой Алтай. Скажешь что-нибудь про его крышесносную родинку на щеке – я тебе глаза выцарапаю…
– Не буду-не буду.
Усмехнувшись, полностью отключаюсь от разговора, потому что на лед наконец-то выходит восьмой номер.
– Майки, надери им зад! – слышится с нашей половины трибун.
Закусив нижнюю губу, с восхищением наблюдаю, как Авдей мгновенно обходит защитников «Химика» и скучающе забивает первую шайбу в конце первого периода.
– Позер, – шепчу, хотя можно и кричать, потому что за визгом в ложе все равно никто не услышит.
Бьянка записывает видео для канала.
Я же смотрю на Загорского, все еще сидящего на скамейке. Ярослава выпускают на лед только в третьем периоде, и они в паре с Авдеевым окончательно нокаутируют соперника. Несмотря на все разногласия, лучшие друзья снова вместе.
Матч заканчивается со счетом «пять – ноль».
Я, как всегда, прикрываю глаза и наедине с собой благодарю Бога за победу. «Родина» завоевывала кубок за кубком, пока не сменилось руководство, устроившее Майку выгодный трансфер. Для парней же, как и для меня, это стало настоящим ударом.
Только не для Авдеева.
Он собрал свой неподъемный чемодан с клюшками и коньками, сгреб в охапку массажистку, с которой спал последние полгода, и отбыл за океан.
– Вот это да! Я уже и забыла, как «Родина» может играть. Связка Авдеев-Загорский – это что-то. Арктика и Тайга – бомба!.. Беру свои слова обратно: спасибо «Далласу» за Арктику!.. – тараторит Бьянка мне в ухо.
Послематчевая церемония в самом разгаре.
– Смотри, и Яичкина здесь, как я ее сразу не заметила? Теперь будет наших парней наминать своими грязными ручонками, – кивает она на Виту, одиноко стоящую у бортика.
За год в Америке брюнетка ни капли не изменилась. Все такая же низкорослая и худенькая. Могла бы и поправиться на их бургерах с колой, между прочим.
– Пусть наминает, – равнодушно отвечаю.
Парни заканчивают обмениваться рукопожатиями с хоккеистами «Химика» и снова радостно обнимаются, а когда разбредаются, я вижу, как Ярослав подъезжает к Майку и хлопает его по плечу.
Улыбка сходит с моих губ, потому что в лицо моего парня прилетает кулак Авдеева. А следом летит еще одна нехилая подача.
Кажется, я отчетливо слышу хруст.
– А-а-а…
– Жесть… – раздается справа.
Это ведь уже не шутки. Они убьют друг друга.
Мое дрожащее тело сносит с места ударной волной.
– Ми-ша! – кричу на весь четырехтысячный зал, который вдруг замирает, и всплескиваю руками.
Я четыре года, с той самой поездки в загородный тренировочный лагерь, его так не называла, поэтому получается такой эффект – Авдеев всего на секунду замирает и, конечно же, в этот момент пропускает смачный удар от Тайги.
Шатается, но встает.
– Не смей!.. – уже тише произношу.
Глянув на ложу, Майк подбирает свою клюшку, смачно сплевывает и покидает родной лед, как всегда не оставляя за спиной никаких недосказанностей. Это его фишка – быть прямолинейным и жестоким.
Весь Ледовый дворец, включая меня, сейчас понимает: Загорский и Авдеев больше не друзья.
Стажерка притихла, а Бьянка все еще причитает.
– Что же сейчас будет?..
– Как минимум выговор, – хрипло отвечаю. – И ужесточение режима.
Схватив объемную кожаную сумку, избавляюсь от командной футболки и стремительно направляюсь к выходу.
– Ужас… И зачем он вернулся? – прилетает мне в спину.
– Не знаю.
